Наталья Павлищева - Княгиня Ольга

Князя снова нет в Киеве, Святослав ушел с воями, куда никто не ждал, — почему-то в леса на восход. Немало дивились киевляне, там же вятичи, что князю до них? Ладьи княжеской дружины заполонили всю реку, колыхались на ветру стяги, блестели на солнце шеломы и наконечники копий, кольчуги пока никто не надевал, идти предстояло еще по своей славянской земле. Княгиня Ольга смотрела на сборы и уход дружины сына и с трудом сдерживала слезы. Это были слезы гордости, ее мальчик, ее Святослав во главе огромной рати, ему послушны ряды воев. Только одно беспокоило княгиню — в отличие от князя Игоря Святослав не раскрывал своих планов даже ей, Ольга не знала, куда отправился сын, не воевать же вятичей, в конце концов!

Княгиня была не права, вои Святослава первыми посетили именно их. Земля вятичей велика, сплошь покрыта лесами, с ними самими трудно не только поговорить, но и вообще их разыскать. Князю пришлось пойти на хитрость: обнаружив в одном из селений капище вятичей, он приказал взять его в кольцо, хорошо понимая, что старейшины где-то рядом. Вятичи действительно скоро пришли к своим богам, а вернее, к русскому князю просить не трогать их идолов. Святослав, уже давно приказавший этого не делать, принял старейшин ласково, договорился о мире и уплате дани, взяв воев в рать. Пора было двигаться дальше. Впереди лежала Волжская Булгария. Их царь настолько боялся хазар, что прислал своих послов тайно. Те явились под покровом ночи, просили сделать вид, что русские напали на Волжскую Булгарию, что взяли ее с боем и при этом перечисляли места, где спрятаны ладьи для князя Святослава, где стоят оседланные кони, где приготовлены запасы еды для людей. Князь смеялся, дрожат так, точно сам каган их слышит. Пусть их, главное, чтоб не мешали.

Вятичи влились в дружину Святослава, ничего не изменив в ней, а печенеги пришли под стены Итиля — столицы Хазарии — своей конницей и встали отдельным флангом.

Скоро уже потянуло запахами незнакомых для большинства дружинников трав, это пахла степь. Те славяне, что никогда не ходили дальними походами против хазар, а больше сидели в своих лесах, дивились горьковатому запаху полыни, морщились от солоноватой степной воды. То ли дело колодцы на Руси, водица холодная, аж зубы ломит даже в жару, сладкая, вкусная. Святослав, усмехаясь, слушал споры славян, у кого вода вкуснее, каждый доказывал свое, но сходились в одном — у степняков невкусная.

Летняя жара еще не успела сделать степь серой, еще хватало корма коням, трава стояла чуть не в человеческий рост. Бывалые дружинники говорили, что совсем скоро все пожухнет, запылится, травы прилягут и станут сухими. Теперь все поняли, почему князь сиднем сидел зиму у вятичей, а на буртасов пошел весной. Чтоб успеть до хазар по зелени, чтоб не томить коней на сене. И хазары, узнавшие о приближении князя с войском, не смогли уйти на свои пастбища, как делали всегда, сидели у столицы, охраняя подходы к ней.

Подошедшая из степи печенежская конница сначала вызвала легкий ропот у русских воев. Особенно волновали неожиданные союзники тех, кто не раз с ними бился в степи еще при князе Игоре — а ну как вместо хазар на самих русичей попрут? Нет, встали, где было означено, и дальше вместе пошли, одной дорогой. Видно, крепко князь Святослав с печенежскими князьями договорился. Были, правда, старые дружинники, которые ворчали, мол, степняк, он и есть степняк, ему договор что пустой чих, скажет и по-своему сделает. Но печенеги не самовольничали, все шло, как было задумано.

Присланные князем в Киев гонцы принесли удивительные вести — князь действительно пошел сначала на вятичей, но биться с ними не стал, наоборот, договорился, чтоб выступили вместе с ним против хазар, воев дали в дружину. Потом разгромил буртасов и волжских булгар и по Итилю двинулся к столице Хазарии. Княгиня не понимала сына: пока доберется до хазар, они будут все знать про передвижение, соберутся вместе, и тогда бить их будет тяжело. Оставшийся на охране Киева воевода Претич. хмыкнув, покачал головой:

— Нет, княгиня, хитер князь, ох, хитер!

— В чем хитрость, объясни. Я не сильна в ваших ратных делах.

Претич подумал, что и впрямь не сильна, только говорить о том вслух не стал. Он уже понял задумку Святослава, подойти к Итилю по морю совсем невозможно, разобьют, как князя Игоря на волоках. А вот с полуночи по реке можно, если только вятичи не помешают да буртасы с булгарами. С вятичами договорился, все же свои, славяне, а буртасов разбил, булгары, как сказал гонец, сами помощь оказали. Так княгине и объяснил. Та махнула рукой:

— Это и без твоих слов ясно, а вот зачем царя хазарского о своем приходе предупредил? Ведь соберет все силы навстречу!

Воевода снова хмыкнул:

— И в том правда княжья есть. За степняками по всей огромной Хазарии гоняться невозможно, вот князь их и выманивает, чтобы в одном бою разбить.

Вместо того чтобы успокоиться, Ольга от такого объяснения только испугалась:

— А если нет?!

Она слишком хорошо помнила, как тайно возвращался князь Игорь из хазарских степей. Не дай бог такого сыну!

Претич ответить ничего не мог, оставалось ждать новостей.

Шли тревожные дни, а вестей от князя все не было. Ольга извелась сама и замучила всех вокруг. Первый же большой самостоятельный поход сына показал ей, насколько было легче, пока он маленьким ходил, держась за материнскую юбку. Ждать любимого человека из дальнего опасного похода во много раз тяжелее, чем каждодневно бояться за малыша, когда он рядом.

Наконец в Киев примчался гонец. Претич встретил его еще на подъезде, просто оказался за стенами города, и потому вести княгине принес сам. Ольга, видя, как довольно блестят глаза воеводы, поняла, что победа, но то, что услышала, наполнило материнскую душу гордостью. Князь Святослав не просто одолел царя Иосифа в бою, он разгромил ненавистную русичам Хазарию, да как! Претич утверждал, что из-за такой победы княжичи могут гордиться своим отцом. Ольга прикрикнула на него, что гордиться и без того могут, но потребовала пересказать все подробнее при внуках и дружинниках.

Гонец с удовольствием повторил то, что рассказывал, потому как сам участвовал в битве. Округлив глаза, он рассказывал, как их встретили войска хазарского царя у Итиля.

Царь Иосиф тоже был доволен тем, что сражаться придется сразу со всеми силами русичей. Это хорошо, меньше возни, можно в одном бою уничтожить этого выскочку князя, который, видно, забыл, как удирал тайными тропами из Хазарии его отец. Иосиф считал образцом для подражания арабские войска, а потому и свои построил подобным образом. Ну кто, скажите, сможет осилить целых четыре линии, каждая из которых отлично вооружена, отлично выучена и готова стоять насмерть? Царь с удовольствием оглядывал выстроенные для боя ряды конников, латников и самых достойных — арсиев, личную охрану царя. Заносчивому киевскому князю будет дан хороший урок. Он надолго запомнит этот бой, если, конечно, выживет, усмехнулся Иосиф.