Александр Ахматов - Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима

— Господин! Какие-то всадники едут к нам…

И юноша показал рукой в сторону Тифатской горы.

По проселочной дороге, извивавшейся между холмами, мчался в клубах пыли отряд всадников, быстро приближавшийся к трактиру.

— Это римляне, — вглядевшись, тихо сказал Эватл Геродору и Ювентине.

— Запомните! Вы мои рабы, а я ваша госпожа, и мы едем из Брундизия в Неаполь, — торопливо произнесла Ювентина.

В распахнутые ворота влетели вооруженные всадники, осаживая своих лошадей.

Во главе отряда был молодой красивый наездник в дорогих доспехах. Под ним беспокойно перебирал ногами великолепный нумидийский конь.

— Кто здесь хозяин? — крикнул начальник отряда, стараясь придать своему миловидному, как у девушки, лицу грозное выражение.

— Это я, доблестный командир. Добро пожаловать! — выступая вперед и кланяясь, сказал Септимен.

— А это что за люди?

— Мои рабы, господин, за исключением вот этой молодой госпожи и ее двух слуг. Они остановились у меня отдохнуть с дороги, перед тем как отправиться дальше по своим делам.

Только тут молодой римлянин увидел Ювентину, стоявшую под навесом столовой, и черты его несколько смягчились.

Он ловко спешился и бросил поводья подбежавшему рабу.

Остальные всадники тоже соскакивали со своих лошадей, привязывая их прямо к изгороди.

— Мое имя Марк Эмилий Скавр, — громко и важно сказал начальник отряда, обращаясь к трактирщику. — Надеюсь, тебе знакомо это имя?

— Как? — с изумленным подобострастием воскликнул старик Септимен. — Неужели я вижу перед собой отпрыска самого…

— Да, да, — надменно улыбнувшись, прервал хозяина молодой человек. — Мой отец — прославленный двумя консульствами триумфатор и ныне здравствующий принцепс сената.

— О, я ведь был в Риме десять лет назад в тот самый день, когда твой батюшка — да будут благосклонны к нему все бессмертные боги — справлял свой триумф над галлами, — восхищенным тоном говорил трактирщик. — Клянусь Юпитером Всеблагим и Величайшим, это был блестящий триумф! Представь себе, я и тебя хорошо помню. Ты тогда был еще маленьким мальчиком и ехал верхом на коне рядом с триумфальной колесницей отца. Разве мог я подумать, что вновь увижу сына Эмилия Скавра в своем захолустье?..

Молодой Скавр снисходительно выслушал восторженную речь хозяина, потом принял деловой вид.

— Мой отряд прибыл сюда по специальному приказу претора, поэтому весь этот заезжий двор вместе со всеми его обитателями на сегодняшний день поступает в мое распоряжение, — строгим тоном сказал он и бросил внимательный взгляд в сторону Ювентины.

— Стало быть, и в этих местах могут быть военные действия? — обеспокоенно спросил Септимен.

— Скорее всего, здесь будет славная охота, — рассеянно ответил Скавр, у которого интерес к Ювентине возрастал с каждым мгновением, и он не сводил с нее пристального взгляда.

— Охота? — недоуменно переспросил трактирщик. — Но у нас в округе не водятся даже зайцы…

— Ты ничего не понял, старик, — с усмешкой посмотрел на него Скавр. — Охота, о которой я говорю, будет не на зверей, а на людей, если можно называть людьми скопище подлых рабов и их презренного вождя, дерзнувших поднять оружие против Рима.

С этими словами Эмилий Скавр отошел от хозяина трактира и направился прямо к Ювентине.

Он подошел к ней с легкой приветливой улыбкой и даже учтиво наклонил голову, прежде чем произнес первые слова.

— Я приношу свои извинения, прекрасная незнакомка, за свою бесцеремонность, но мне по долгу службы приходится быть не в меру общительным и даже назойливым. Как тебе должно быть известно, в Кампании идет настоящая война, а я выполняю здесь ответственное задание. Не соблаговолишь ли ты ответить на несколько моих вопросов?

Ювентина быстро справилась с охватившим ее волнением и улыбнулась в ответ очаровательной улыбкой.

— О, я очень хорошо понимаю тебя и готова ответить на любые твои вопросы, — нежным голосом сказала она. — К тому же я только что нечаянно услышала твое имя. Для безвестной женщины высокая честь побеседовать с сыном одного из самых выдающихся государственных деятелей Рима.

— У тебя чистый латинский выговор, — польщенный ее словами, улыбнулся Скавр. — Не ошибусь, если скажу, что ты родом из Лация.

— Ты угадал… Я родилась в деревне, неподалеку от Ариции.

— Как тебя зовут?

— Веттия мое имя… Если тебя интересует, замужем ли я, то да, я замужем. Мой муж — судовладелец из Брундизия. Он грек. Его имя Артемидор Лафирон…

— Но как твой муж мог отпустить тебя в путешествие… одну, с ненадежной охраной? — покачал головой Скавр, откровенно ею любуясь. — Разве ему было неизвестно, что сейчас творится в Кампании?

— Он уже много дней в далеком плавании, а мне срочно понадобилось побывать в Неаполе у своей любимой сестры, — Ювентина скорбно вздохнула и добавила: — Я узнала, что она серьезно заболела, бедняжка, и решила ее навестить.

— Прости меня, милая Веттия, что я подверг тебя этому допросу, — помолчав, сказал Скавр. — Мне нужно было убедиться, что ты и твои слуги никоим образом не связаны с мятежниками, хотя трудно вообразить, что такое прекрасное создание, как ты, может иметь что-то общее с этой нечистью… Послушай, Веттия, — сделав паузу, продолжал он. — Мне необходимо хорошенько осмотреть подворье, чтобы найти в нем укромное место, где можно было бы спрятать моих людей в засаду. Давай прогуляемся вместе? С тобою так приятно беседовать…

Ювентина на миг смутилась, но в голове у нее сверкнула мысль: «Может быть, удастся вытянуть из него что-нибудь важное». Она испытывала внутренний холодок страха за Мемнона. «Ведь он может появиться здесь совсем один, — лихорадочно соображала Ювентина. — Нужно во что бы то ни стало предупредить его. Но как? Римляне решили устроить здесь засаду и конечно же никого не выпустят из постоялого двора. Попробую-ка я обольстить этого нобиля. Кажется, я ему очень понравилась…»

— Сделай одолжение, скрась мне своим присутствием это скучное занятие, — настойчиво попросил Скавр, лаская ее разнеженным взором.

— С удовольствием! — простодушно улыбнулась Ювентина.

Римлянин с изысканной учтивостью подал ей руку.

Вместе они прошли в заднюю часть подворья, засаженную фруктовыми деревьями.

Ювентина, изображая беспокойство, спрашивала:

— Ты сказал, что здесь будет засада? Признаюсь, мне не по себе. А вдруг мятежники придут сюда в большом числе?

— Не бойся, милочка! Ничего страшного не предвидится, потому что именно в это время, когда мы с тобой разговариваем, славный претор Луций Лукулл со всеми своими силами обрушился на беглых рабов и скоро мы узнаем, что с ними покончено раз и навсегда. Мне же поручено… Впрочем, это военная тайна, — с таинственной улыбкой закончил молодой человек.