Жеральд Мессадье - Человек, ставший Богом. Мессия

– Он плохой человек, – сказал Иисус.

– Да, он плохой человек, как и его отец Ирод, – ответил Иосиф, немного удивившись тому, что ребенок задает такие вопросы.

– Мы покинули Израиль из-за Ирода, – продолжал Иисус, не то утверждая, не то задавая вопрос.

– Иисус… – произнесла Мария, испугавшись, что Иосиф сочтет ее сына слишком дерзким.

– Это правда, мы покинули Израиль, поскольку Ирод убил бы меня, а возможно, он убил бы нас, всех троих. Тебе об этом рассказала мать?

– Нет, я сам додумался.

– Ты правильно думаешь, – заметил Иосиф, улыбаясь. – Когда мы вернемся домой, я найду хорошего раввина, чтобы он учил тебя. А сейчас прочти молитву.

– Я ее уже прочел.

– Тогда пойдем, ты выпьешь молоко вместе со мной, – сказал Иосиф.

Ребенок последовал за отцом в кухню. Но Мария, вместо того чтобы побежать вперед и налить молоко в чаши, проводила их задумчивым взглядом. Впервые Иосиф выказал такую нежность по отношению к ребенку. Потом она торопливо надела сандалии и бросилась подавать на стол.

На вилле Крисилаиоса день начался плохо. Грек был в ярости. Он едва притронулся к принесенному слугами завтраку, который состоял из винограда, сладких лимонов и сметаны, посыпанной корицей.

– Пышный праздник из-за пустяка? – ворчал он. – Ох уж эти иудеи! Эти фанатичные обезьяны! Всегда что-нибудь выдумают! Сначала они имели наглость заняться торговлей пряностями! Потом их царь умер, а префект великой Римской империи не в состоянии думать ни о чем другом! Напасти на их головы и на головы всех их царей! Что я скажу своим сотоварищам?

Два раба-абиссинца почтительно слушали эти ругательства. Их лица не выражали никаких чувств. Однако они знали, что у этих мерзких иудеев нет рабов.

Иосиф должен был проститься с раввином Елеазаром.

Когда он пришел в синагогу, Ионафан, младший сын священнослужителя, убирал двор. Он узнал Иосифа и поспешил ему навстречу.

– Отец ждет вас, – сказал он и вновь принялся за работу.

«Но как он может меня ждать?» – спрашивал себя Иосиф.

Но Елеазар подтвердил, что действительно ждал прихода старика.

– Я не прорицатель, Иосиф, но я знаю, что ты не чувствуешь себя в Александрии как дома, а поскольку ты стареешь, то хотел бы вернуться в родную страну как можно быстрее. Когда думаешь отправляться в путь?

– Завтра.

– Мне хотелось бы, чтобы ты подождал еще один день. Послезавтра из Александрии в Иерусалим уходит караван набатеев.

– Спасибо, что ты заботишься обо мне.

– Порой, Иосиф, мне кажется, что ты принадлежишь к миру, который существует только в твоих воспоминаниях, если не сказать в мечтах.

– Этот мир еще возвратится.

– Да сбудется твое желание! Но вспомни: когда у нас были пророки, мы были народом воинов. Сейчас же мы стали народом торговцев. Но я ждал тебя вовсе не для того, чтобы поучать. Я собирался спросить, в какое место в Израиле ты хочешь отправиться.

– В Иерусалим, конечно. Там меня ждут мои сыновья.

– Я бы не советовал тебе ехать в Иерусалим. Сейчас этот город как никогда кишит интриганами. Многие из твоих врагов, вероятно, еще живы и не думают утихомириваться. К тому же кандидатура Архелая еще не одобрена Римом. Вполне возможно, ему придется отправиться в Рим, чтобы просить милости у Цезаря. А в его отсутствие народ может взбунтоваться против сына человека, которого все ненавидели. Так или иначе, противники Архелая не преминут взбудоражить народ. Начнутся мятежи, и римляне ответят на них массовыми убийствами. Ты не одинокий человек, ты несешь ответственность за свою семью. Я советую тебе повременить с возвращением в Иерусалим.

– Ты видишь далеко, – сказал Иосиф.

– Поезжай в Галилею. Туда редко докатываются волны беспокойства, захлестывающие Иерусалим. Там ты будешь в большей безопасности.

– Еще раз благодарю за заботу по отношению ко мне.

Они немного помолчали. Но у Елеазара был такой вид, словно он хотел что-то добавить.

– Отныне ребенок твой, – сказал он наконец.

Старик почувствовал, что кончики его ушей покраснели. Этот раввин был хитрым лисом.

– Это дар Всевышнего, – продолжал раввин. – Похоже, он одаренный ребенок. Когда ты приводил его сюда перед Пасхой, я присмотрелся к нему и немного побеседовал с ним. Он очень развит для своего возраста. Ты сделаешь из него священника?

Иосиф долго рассматривал плиты на полу комнаты.

– Я принадлежу к Давидову племени, – наконец сказал он. – Священник моего племени должен быть воспитан в Иерусалиме или, что даже лучше, в Вифлееме. А поскольку мы направляемся в Галилею…

– Понимаю, – холодно произнес Елеазар. – И все же подумай.

– Теперь я должен проститься.

– Возьми это с собой, – сказал Елеазар, протягивая своему гостю полотняный мешочек, в котором четыре года назад лежала жемчужина.

Иосиф развязал мешочек. Жемчужина по-прежнему лежала там.

– Ты не продал ее! – запинаясь, пробормотал он. – Но откуда деньги, которые ты мне дал за нее?

– У нас есть средства, чтобы помогать людям, таким, как ты. Они пополняются благодаря пожертвованиям богатых торговцев. Я предположил, что эта жемчужина тебе еще может понадобиться, поскольку никогда не верил, что ты навсегда останешься в Александрии. Тебе потребуются деньги, чтобы обосноваться в Галилее.

– Да благословит тебя Господь!

Возвращаясь домой, Иосиф не испытывал ни радости, ни удовлетворения. Он не сумел по достоинству оценить уроки, которых раввин преподал ему целых два, один относительно будущего Иисуса, другой – относительно истинной сущности щедрости, не говоря уже о здравых рассуждениях по поводу места, какое им лучше выбрать для жизни в Израиле.

Иосиф присоединился к каравану набатеев. Караван отправился в путь незадолго до рассвета. Он вышел из Фесмофориона, поселения, расположенного к востоку от Александрии, около Элевсинского озера, двинулся на юг и спустился к озеру Идку, затем повернул на север и пошел вдоль болот, окружавших озеро Бурулус. На закате солнца караван добрался до западного берега главного русла Нила. Верблюды опустились на колени, а через полчаса уже была возведена деревня из трех десятков палаток. Караванщики разожгли костры, поворошили палками в кустах, чтобы прогнать гадюк, перевернули камни и убили спрятавшихся там скорпионов, испекли лепешки и раздали их всем вместе с кислым молоком и луком. Через час все спали, охраняемые дозорными.

Как и предсказывал Елеазар, набатеи отказались брать у Иосифа деньги.

Иисусу не спалось. За один день он увидел больше, чем за целый год, него детский ум будоражили разные мысли. Кого изображали две огромные статуи из белого мрамора, возвышавшиеся по обе стороны входа в храм в Фесмофорионе? [9]Что за пирамиды они видели вдалеке? [10]Что это за смуглые люди, вместе с которыми они путешествовали? Почему лишь его родители не были похожи на этих людей?