ФРЭНК СЕКОЙ - ВОЕННЫЕ НАВЫКИ ИНДЕЙЦЕВ ВЕЛИКИХ РАВНИН

Секой приводит в качестве примера очень подробное описание битвы, где Пьеганы одержали одну из своих самых решительных побед. “Большебрюхие заключили мирный договор с Воронами и собрались на Молочной Реке, чтобы отпраздновать это событие. Отряд молодых Большебрюхих, вернувшийся из похода, сообщил, что на обратном пути заметил деревню Пьеганов неподалёку от Водораздела. Это была замечательная новость! Что могли Пьеганы предпринять против объединённых сил Большебрюхих и Ворон? Ничего… Настолько они были уверены в своём успехе, что позволили женщинам сопровождать свой военный отряд, дабы после победы заняться награбленным. С далёкого утёса военный отряд увидел стойбище Пьеганов, но никто не заметил, что за следующим холмом, не более полумили на запад, стояла деревня Кровавого Племени, насчитывавшая около пяти тысяч человек, что означало почти тысячу боеспособных мужчин… Рано утром из лагеря Пьеганов выехал охотник со своей женой, чтобы подобрать подстреленную накануне дичь. Они обнаружили врагов, когда те находились ещё на расстоянии мили или чуть больше. Охотник поспешил в родную деревню и поднял тревогу и послал одну из своих женщин в соседний лагерь Кровавого Племени за подмогой. Все засуетились, ловя лошадей, собирая оружие… Когда нападавшие перевалили через ближайший косогор, их встретили превосходящие числом и хорошо экипированные силы. Атака не получилась, враги повернулись и пустились наутёк, сделав лишь несколько выстрелов… Началась бойня. Большое Озеро, Три Солнца, Маленькая Собака и другие вожди Пьеганов кричали своим воинам, чтобы они щадили женщин, но кое-кто уже был убит. Убегавших мужчин истребляли без сожаления, их застреливали или забивали дубинами… На несколько миль тропа была усеяна трупами и умирающими, и женщины бежали по тропе, содрогаясь от ужаса…”

Но излагая эту историю, Секой не предлагает никаких объяснений, никаких мотиваций той свирепости Пьеганов, которая заставила запаниковать объединённые силы атаковавших их врагов – Большебрюхих и Абсароков. Историк Джон Юверс предположил, что Пьеганы пришли в бешенство из-за тог, что Абсароки убили их любимого вождя по имени Много Лошадей. Возможно, он прав. Но такое объяснение говорит лишь о том, что не всегда классическая расстановка сил решала и продолжает решать исход сражений. Можно ли отнести ли тот бой к типичным сражениям пост-лошадной и пост-огнестрельной модели, как на том настаивает Секой, это вопрос весьма спорный.

В 1820 году полковник Генри Аткинсон возглавил экспедицию к реке Жёлтый Камень. “Там не так уж много племён, – сообщал он, – но те, которые есть, находятся в постоянном конфликте с одним или двумя другими племенами. Эти конфликты проявляются в том, что индейцы организуют небольшие экспедиции против врагов, в результате чего гибнут несколько человек и угоняются несколько лошадей.”

Саукамаппи, слова которого записал Дэвид Томпсон, говорил о войне так: “Мы, Черноногие, любили воевать. Даже наши женщины подтрунивали над нами, чтобы мы ходили в военные походы. Они думали только о том, чтобы мы приносили скальпы для плясок и песен.”

Последнее крупномасштабное сражение с участием Черноногих произошло осенью 1870 года за пределами торгового поста неподалёку от современного Летбриджа (провинция Альберта). Большой отряд Кри, пытаясь воспользоваться тем, что индейцы племени Кайна были пьяными после совершения торговых сделок, напал на них рано утром. Однако неподалёку стояли лагерем Пьеганы и немедленно пришли на выручку Кайнам. Пьеганы были вооружены автоматическими винтовками, а Кри пользовались старыми однозарядными ружьями, в результате чего с их стороны погибло более двухсот человек – потери грандиозные для индейских сражений.

Крупные военные походы всегда сопровождались предварительными церемониями, воины ехали верхом или вели с собой натренированных боевых коней, несли щиты и военные костюмы, после завершения рейда устраивались пляски со скальпами, если мероприятие было удачным. Но поход за лошадьми был совершенно иным. Для него требовалась лишь горстка людей и вожак. Обычно воины отправлялись в такой поход пешком, как бы отрезая для себя всякую возможность возвратиться без захваченных лошадей с территории врага. Крадучись ступая по вражеской земле, они проникали во враждебный стан на рассвете. Лошадей пытались отвязать по возможности больше и по возможности лучших, то есть тех, что стояли у входа в жилище. После этого уезжали прочь на добытых лошадях. Любопытно, что индейцы равнин никогда не выставляли постовых, отправляясь спать, если, конечно, у них не было серьёзных подозрений, что кто-то намечал угнать их лошадей. Такая беспечность явно играла на руку всем конокрадам.

Монография Секоя хорошо помогала археологам, занимавшимся изучением наскальной живописи. В книге “Комплекс равнинных войн и искусство наскального письма” археолог Джеймс Кейсер ссылается на Секоя как на источник, повлиявший на его работы на Молочной Реке. Похоже, что индейцы запечатлели там свои войны с доисторических времён. Изображения стоящих воинов с большими щитками на верхних частях ног, вероятно, сделаны доисторическими пешими охотниками. Изображение индейца на лошади, покрытой доспехами, и колющего копьём пешего воина с огромным щитом должны относиться к периоду, когда одна из сторон уже получила коней, другая – нет. Множество других фигурок, сидящих на лошадях и с ружьями в руках, нарисованы индейцами, в более позднее время, когда у всех уже имелись табуны.

Наскальные рисунки от Канады до Техаса изображают воинов с огромными круглыми и овальными щитами, за которыми можно укрыться целиком. Такие щиты применялись индейцами вплоть до восемнадцатого столетия, о чём свидетельствуют рассказы Саукамаппи. Помимо этого, на доисторических рисунках хорошо видны орнаменты на щитах, священные изображения животных; некоторые человеческие фигурки несут на голове налобные перьевые уборы, в руках находятся трубки. Всё это сохранилось в культуре индейцев до настоящего времени; кое-что приняло особую значимость, кое-что осталось чисто номинально. Но главное – всё существует, обо всё можно спорить, всё можно изучать.

Работа Секоя по праву может считаться не просто серьёзным вкладом в дело изучения равнинных индейцев, но настоящей базой, положенной в основу разработки целого метода исследования истории и обычаев народов всего мира, доказательством чего является целый ряд этнографических и исторических работ конца ХХ столетия.

Андрей Ветер

Цель этого исследования – показать каждый из различных образцов военных моделей индейцев Великих Равнин, сложившихся как результат влияния на жизнь специфических факторов. Насколько позволяют судить факты, каждая из таких моделей оставляет след не только в пределах характерной социо-культурной системы, но вне её пределов.