Валентин Лавров - Катастрофа

Что касается большевизма, то в духовном отношении это движение— величайшая опасность для нашей цивилизации. Политически же, в той небольшой мере, в какой Италия имеет общие интересы с Россией, я могу поддерживать отношения с советами.

В практическом отношении большевизм потерпел поражение. Пятилетний план обанкротился. Государство, сосредоточив в своих руках и индустрию, и сельское хозяйство, не справилось с ними.

В результате — обнищание государства и полная неуверенность населения в завтрашнем дне. Пятилетний план не удался, но как доктрина большевизм остается инфекцией, с которой Запад должен бороться всеми силами».

…Вожди воодушевляли народы на путь, в конце которого была пропасть.

Наступила кровавая эпоха тиранов.

Газеты больше не писали о скором свержении большевиков.

1

Большевики и впрямь сидели в России прочно — Сталин в Кремле, вредители и оппозиционеры — в тюрьмах. Главный смутьян — ненавистный Лев Троцкий был лишен гражданства и выдворен из пределов Страны Советов. Миллионы россиян вздохнули с облегчением, испытав чувство благодарности к Сталину.

Вся страна напоминала гигантскую стройку. Тракторные заводы в Харькове и Сталинграде, автомобильные в Нижнем Новгороде и Москве, грандиозные сталелитейные в Магнитогорске и Кузнецке, машиностроительные и химические комбинаты на Урале — все это поражало воображение тех, кто следил за «социалистическим чудом» со стороны.

* * *

7 января 1933 года Сталин выступал с докладом «Итоги первой пятилетки» (которая была выполнена, конечно, за четыре года). Не скрывая удовольствия, вождь много цитировал благожелательные отзывы западной печати:

— Вот отзыв известной буржуазной газеты во Франции «Тан»: «Достижения пятилетнего плана представляют собой изумительное явление… Коммунизм гигантскими темпами завершает реконструкцию… В состязании с нами большевики оказались победителями». Отзыв английского буржуазного журнала «Раунд тейбл»: «Достижения пятилетнего плана представляют собой изумительное явление…» Отзыв английской буржуазной газеты «Файнэншл тайме»: «Успехи, достигнутые в машиностроительной промышленности, не подлежат никаким сомнениям. Восхваления этих успехов в печати и в речах отнюдь не являются необоснованными…» Отзыв американского буржуазного журнала «Нейшн»: «Четыре года пятилетнего плана принесли с собой по-истине замечательные достижения…» Отзыв…

Отзывов и восхвалений было столько, что сквозь их грохот не доносились ни стоны уничтожаемой интеллигенции, ни гибельные голоса коченевших на севере «ссыльнопоселенцев» — вчерашних трудолюбивых мужиков, названных «кулаками», ни умиравших от голода крестьян.

Восторг был всеобщим.

2

Марк Алданов в своей книге «Современники» (Париж, 1928), признавая некоторые «недостатки» вождя, писал о Сталине:

«Это человек выдающийся во всей Ленинской гвардии. Сталин залил кровью так густо (это еще задолго до печально знаменитого 37-го! — В. Л.), как никто другой из ныне живущих людей, за исключением Троцкого и Зиновьева. Но свойства редкой силы воли и бесстрашия я по совести отрицать в нем не могу. Для Сталина не только чужая жизнь копейка, но и его собственная, — этим он резко отличается от многих других большевиков… Во время войны Сталин находился в ссылке. Он прибыл в Петербург после революции и сразу оказался ближайшим помощником Ленина. Роль Сталина была, однако, не показной. Показную роль играли вначале Зиновьев, а потом Троцкий.

У Троцкого идей никогда не было и не будет… Он на глазах у всего цивилизованного мира разыграл Брестское представление, закончив спектакль коленцем, правда, не вполне удавшимся, зато с сотворения мира невиданным: «войну прекращаем, мира не заключаем…» Он… ездил в царском поезде с вагоном-типографией, возил на фронт Демьяна Бедного и даже орден ему пожаловал, — «отважному кавалеристу слова…».

Кто все-таки захватит власть в России? Этот вопрос для эмиграции не был праздным. Возможно, от этого зависела судьба их возвращения домой. Но кто окажется «лучше», или, точнее сказать, хуже? Этого пока никто не знал. Не случайно Алданов в «Современниках», сравнивая Сталина с Троцким, писал: «Я не знаю, кто из них будет смеяться последним».

А пока что Кремль покидали самые «верные и преданные». Их путь лежал на Запад. Там они, вчерашние коммунисты, писали мемуары, где вновь и вновь на весах собственной шаткой морали сравнивали достоинства и недостатки двух «гениев мировой революции».

Отбросив смиренные нотки, сразу ставший величественным и словно побронзовевшим, Сталин провозглашал непререкаемые истины на XVI съезде партии в июне 1930 года:

— Говорят, что камнем преткновения налаживания нормальных отношений с буржуазными странами является наш советский строй, коллективизация, борьба с кулачеством, антирелигиозная пропаганда, борьба с вредителями, изгнание Беседовских, Соломонов, Дмитриевских и т. д. Но это уж становится совсем забавным. Им, оказывается, не нравится советский строй. (Смех. Аплодисменты.) …Кто не хочет считаться с нашей конституцией — может проходить дальше, на все четыре стороны. Что касается Беседовских, Соломонов, Дмитриевских, то мы и впредь будем выкидывать таких людей, как бракованный товар. ненужный и вредный для революции. Жернова нашей революции работки хорошо.

Сталин дважды повторил эти имена— запоминайте, дескать, крепче. Врагов надо знать хорошо.

3

Григорий Зиновьевич Беседовский в парижском издательстве «Мишень» выпустил книгу «На путях к термидору. Из воспоминаний бывшего советского дипломата» (1931 год) в двух объемистых томах. Он писал «о новой вспышке левого фразерства Троцкого, угрожающего снова крестьянству своими нео-аракчеевскими бреднями. Надо надеяться, что в результате борьбы с троцкизмом вырастет в партии правильное понимание интересов крестьянства. Это понимание уже прорывается наружу. Оно сквозит в некоторых выступлениях Бухарина, Рыкова, Калинина».

Великий вождь, любивший точность и конкретность, на этот раз несколько погрешил против истины (не умышленно ли?). Г. Беседовский, Г. Соломон и С. Дмитриевский не были «выкинуты» из пределов социалистического отечества. Они, дипломаты и торговые работники, по своей инициативе остались на Западе. И — как сговорившись (чудное совпадение!) — напечатали там мемуары. (Утверждать, что «написали там» — рука не поднимается, факт этот автором не установлен.)

Годом прежде, в том же издательстве появилась книга другого беглеца, Георгия Соломона — «Среди красных вождей. Лично пережитое и виденное мною на советской службе».