Петр Краснов - Императрицы

– Что это? – спросила она Чернышёва.

– Это – степь.

– Степь… – Екатерина Алексеевна не знала этого слова. – А что такое степь?..

Но Чернышёв не мог ей объяснить.

Странно заворожённая этим воздухом и тихим шелестом, Екатерина Алексеевна попрощалась с Чернышёвым и вошла в палатку.

Эту ночь она не спала. Всё сильнее ощущала она странный запах. Он кружил ей голову, навевал сонные думы и вместе с тем гнал сон. Она всё прислушивалась, точно ждала, что степь скажет ей нечто, откроет свою тайну. Постепенно лагерь затихал. Прекратились голоса в столовой палатке, где лакеи убирали посуду. Долго на краю бивака телёнок жалобно мычал, потом и он затих. По ту сторону шляха, где был мужской стан, возились и лаяли собаки Великого Князя, и Брюммер окликал их. Ещё слышно было, как жевали сено и вздыхали лошади на коновязях, как они укладывались. Наконец всё затихло. Тогда шёпот степи стал яснее и таинственнее. То раздастся там тихий посвист, то писк, точно пробежит там кто–то маленький и невидимый. Екатерина Алексеевна закрыла глаза и, как ей казалось, сейчас же их и открыла.

Потолок палатки посветлел, утренним холодом тянуло снизу. Герцогиня Иоганна и гофмейстерина Нарышкина крепко спали предутренним сном, закутавшись по брови в пуховые одеяла. Екатерина Алексеевна неслышно встала, накинула соболью шубу, обула туфли и вышла на волю.

Морем расстилалась перед нею бескрайняя равнина, покрытая густыми, жёлтыми, сухими, переплетавшимися между собой травами. Они шуршали чуть слышно, колеблемые утренним ветром. Над ними мягкой дымкой белёсый туман колебался. Нигде не было видно человеческого жилья, нигде не было ни дерева, ни куста. Всё было ровно, бескрайно и бесконечно, как море, и как море имеет свой запах, так и от этих просторов шёл сладкий, кружащий голову аромат. Точно подошла Екатерина Алексеевна к краю земли и манило её узнать, что за этими просторами, как их преодолеть, долго ли по ним ехать?..

Большой атлас в штеттинской библиотеке ей вспомнился и карты на бухлой шероховатой бумаге. Там было на этом месте написано: «татары»… Ещё вспомнила песни тех русских пленных… Точно стали те сильные и грустные песни ей вдруг понятными.

Туман золотился. Шире раздвигались дали. Солнце всходило. Вдруг тут, совсем близко, там вдали, в небе, на земле запели жаворонки. Туман, гонимый тёплым утренним ветром, разрывался и таял на глазах Екатерины Алексеевны.

Громче и дружнее пели жаворонки, им стали отвечать из травяной гущизны перепела. Серебряным зигзагом, над самым солнцем, белыми крылами чибис прочеркнул и скрылся в золотом блеске восхода. Чёрный степной орёл высоко над головою Екатерины Алексеевны застыл в синеве небесной.

– Степь, – прошептала поражённая и восхищённая Великая Княжна. – Вот она – степь!.. Вот она какая Россия!!

Она вытянула маленькую руку с длинными и тонкими пальцами и сжала в кулачок. Сжала, потом разжала. Вот так взять, захватить весь этот простор, овладеть всеми теми, кто здесь живёт… Кто?.. Татары?..

Екатерина Алексеевна медленно вошла в палатку, и в тот же миг, где–то сзади, где стояла лейб–кампания биваком, барабанщик и горнист забили и заиграли утреннюю тапту.

Громадный стан просыпался для нового походного дня.

Кто же живёт в этой степи? – подумала Екатерина Алексеевна, зябко кутаясь на матраце в тёплое пуховое одеяло.

XIV

У Есмани малороссийские казаки были собраны в лагерь. При приближении поезда Государыни они построились бесконечным фронтом полков, каждый по тысяче человек.

Императрица приказала остановить экипаж, вышла из него и пригласила Великого Князя и Великую Княжну следовать к строю пешком.

День к вечеру склонялся, дневной жар стал мягче. На погорелой, пыльной, вытоптанной конскими ногами степи до самых хат Есмани, её скирд и садов тянулся ровный строй казаков.

Белой молнией над чёрными мерлушковыми шапками [19] …чёрными мерлушковыми шапками… – шапками, сделанными из мерлушки – выделанной шкурки молодой овцы. блеснули выхваченные из ножен сабли. Трубы торжественно и протяжно затрубили.

Генеральный обозный Яков Лизогуб [20] Лизогуб Яков Ефимович (1675–1749) – внук гетмана Дорошенки, генеральный обозный Малороссии с 1728 г. в алом, золотом расшитом кафтане, в высокой чёрной смушковой шапке с длинным шлыком, на широкогрудом, тёмно–сером турецком жеребце полным карьером подскакал к Императрице и, круто осадив жеребца, отрапортовал:

– Ваше Императорское Величество… Десять полков реестровых казаков, два полка кампанейских и отряд надворной гетманской хорогвы, генеральные старшины и бунчуковые товарищи [21] Бунчук, то есть конский хвост, насаженный на украшенное древко, по турецкой традиции – символ власти; бунчуковый товарищ – почётная должность, введённая Мазепой, обычно – адъютант гетмана. имеют высокое счастие встретить матушку Государыню на рубеже Украины.

Екатерина Алексеевна стояла позади Государыни и оглядывалась с восторженным изумлением. Подлинная арабская сказка была перед нею. На каком волшебном корабле, на каком ковре–самолёте прилетела она сюда? Что за роскошь, что за красота были кругом!.. Русые усы генерального обозного, пробитые сединою, спускались вниз, из–под шапки блистал край голого, гладко бритого загорелого черепа. Светлые глаза горели голубым огнём. У жеребца грива и чёлка были оплетены в сетку красным с золотом шнурком, высокие луки седла были обделаны золотом и украшены самоцветными камнями. Генеральные старшины и бунчуковые товарищи плотным строем окружали Лизогуба. Седые старики и прекрасные юноши в драгоценных парчовых кафтанах на лёгких прекрасных лошадях закрыли собою строй полков.

Государыня помахала им рукою и сказала что–то приветливое, ласково улыбнулась очаровательной улыбкой. Старшины и бунчуковые товарищи ловко заехали и стали позади Государыни и её свиты. Полковой строй открылся перед Екатериной Алексеевной. Показались бесконечные ряды казаков в синих черкесках «с вылетами» и откидными рукавами. Сквозь «вылеты» были видны белые бешметы, на головах были черносмушковые шапки с белыми тумаками.

Императрица пошла к строю. Лизогуб ехал сбоку Государыни. Трубы пронзительно трубили, глухо рокотали литавры. Лизогуб докладывал Государыне:

– Лубенский реестровый полк…

– Здравствуйте, молодцы, – приветливо сказала Елизавета Петровна, – счастлива видеть вас в добром здравии!

Тысяча голосов гулко ответила Государыне, и крики «виват» понеслись по полю.

За Лубенским полком показался полк на серых конях, с казаками в синих черкесках с голубыми бешметами и отделкой золотым галуном.

– Нежинский реестровый полк!