Карен Харпер - Наставница королевы

— Это не то, что вы подумали, это… — начал было он, но жена уже была далеко, а перед ним стояла я.

— Это вы во всем виноваты, — ткнул Том в меня пальцем. — Вы привели ее сюда для того, чтобы…

— Нет! — крикнула я в ответ. — Я не могла себе представить, что даже вы способны пасть так низко! Да как вы смеете соблазнять или принуждать силой какую бы то ни было женщину — хоть служанку, хоть дворянку, хоть леди, хоть принцессу королевской крови! Идемте со мной, ваше высочество, ибо я полагаю, что нам пора отсюда уйти.

— Я не хотела обидеть Екатерину, — стала объяснять Елизавета уже в коридоре, когда я тащила ее за руку, как маленькую. — Сама не знаю, как это все получилось.

— Так получилось потому, что вы пренебрегли моими предостережениями и сами не ведаете, что творите, особенно с мужчиной подобного сорта. Мне остается только молиться, чтобы совет не раздул из этого скандал и не предположил, что вы позволили Сеймуру не только поцелуи, ведь лорд-адмирал стремится к большему. Знаете, ваше высочество, когда Анна Клевская сочеталась браком с вашим отцом, она полагала, будто беременность проистекает из поцелуев. Над ней все потешались, однако и поцелуя достаточно, чтобы погубить репутацию.

— Но мы поцеловались только во второй раз, а больше ничего не было, правда. А что ты имеешь в виду, говоря «мужчина подобного сорта»? Удалец? Пират?

— Лорд-адмирал злоупотребляет чужим доверием, он разрушает мечты, — вырвалось у меня, к моему собственному удивлению, — и пользуется телами юных девушек, как ему того хочется. Я знаю совершенно точно: если ему не удается соблазнить женщину, которую он наметил себе в жертву, то он берет ее силой.

Елизавета задохнулась и уставилась на меня широко открытыми глазами.

— Ты говоришь о девушке, которую знаешь? Он обидел… взял силой какую-то знакомую тебе девушку?

Я резко кивнула. Взгляд мой смягчился, но все равно я отвела глаза, словно вглядываясь в прошлое и в свою душу. Что из случившегося я должна — что именно я осмелюсь — поведать ей?

Принцесса беззвучно расплакалась. Я ожидала, что она спросит, кого это Том взял силой, а может быть, даже скажет, что сама догадалась, что то была я. Но она, наверное, испытала слишком сильное потрясение и стыд или просто не могла представить, что ее решительная, строгая Кэт оказалась когда-то в таком положении с этим самым дьяволом. Елизавета только кивнула мне и обхватила руками столбик, поддерживавший балдахин над ложем.

Я тоже отвернулась и начала укладывать вещи, стараясь успокоиться, потому что стоило мне вернуться мыслями к нынешней сложной ситуации, как сердце у меня гулко забилось. Я, конечно, заботилась о своей репутации, однако главным для меня было благополучие Елизаветы, а она снова оказалась в опасности — из-за негодяя, от которого нам необходимо бежать.

Меня, по крайней мере, утешало то, что Елизавета призналась: это был их второй поцелуй с Томом; она могла бы солгать и сказать, что поцеловалась с ним впервые. Ну, она всегда была умнее, чем я. Но и ее ума оказалось недостаточно, когда речь зашла о таком лживом, эгоистичном соблазнителе, как Том Сеймур.

Поначалу нам позволили погостить у моей милой подруги Джоанны Денни в Честнате. Оттуда Елизавета послала вдовствующей королеве письмо с извинениями, подписав его: «Ваша смиренная дочь Елизавета». Екатерина ответила ей любезным посланием. То, что Джоанна должна была вот-вот родить, заставляло Елизавету еще больше мучиться угрызениями совести — ведь она была с позором изгнана из дома своей мачехи, также ожидавшей ребенка. Но что вселяло в меня тревогу — сэр Энтони Денни вскоре прибыл в свой дом и стал настойчиво расспрашивать, очень мягко формулируя свои вопросы, меня и Елизавету о том, какие отношения сложились у нас с лорд-адмиралом. Я не сомневалась, что он хочет услышать подробности, которые, как я подозревала, кто-то другой ему уже сообщил. Но нам обеим удалось напустить достаточно туману и отвечать уклончиво.

Пока мы находились в Честнате, Том Сеймур, кажется, все более открыто противопоставлял себя брату — я много лет назад наблюдала, как зарождался этот конфликт. Сэр Энтони поведал нам, что Том, который занимал также должности обер-церемониймейстера двора и королевского наместника Уэльса, хвастает, что его очень любят в западных графствах, где он может якобы собрать десятитысячную армию. Ходили слухи, что он даже устроил пороховой склад в своей лондонской резиденции, Сеймур-хаусе. Когда Анна Стенхоп (надменная жена Эдуарда Сеймура), оттесняя Екатерину, стала претендовать на первую роль в дворцовых делах, Том публично обругал и ее, и своего брата. Имя Томаса Сеймура было у всех на устах, и я могла только радоваться, что он так далеко от нас с принцессой.

По распоряжению Тайного совета мы переехали в Хэтфилд-хаус. Если не считать того, что я скучала по Джоанне и ее новорожденному, в остальном мне было очень приятно снова оказаться там. Джон прискакал из Лондона с известием о том, что Сеймуры стали родителями: в замке Сьюдли (где, как надеялся Том, должен был появиться на свет, без сомнения, его наследник) Екатерина 29 августа разрешилась от бремени девочкой, которую нарекли Марией. Старая поговорка о том, что история повторяется, здесь была как нельзя кстати, и я снова погоревала о том, что Анна Болейн не родила королю наследника и не спасла этим свою жизнь. Однако же, роди она Генриху столь желанного сына, мир мог лишиться Елизаветы.

— Как бы я хотела, чтобы мы сейчас были с Екатериной, — сокрушалась Елизавета, когда мы втроем, она, я и Джон, сидели за поздним ужином в день его приезда. — Мне так хочется посмотреть на ее малышку.

— Не сомневаюсь, вы еще увидите ее, — сказала я и взяла воспитанницу за руку. — Когда-нибудь, когда лорд-адмирал будет гоняться за пиратами по морю, мы поедем и посмотрим на дочку Екатерины.

Джон нахмурился, откашлялся и сообщил:

— Говорят, Том Сеймур принимал взятки от пиратов, а за это позволял им бесчинствовать в водах, омывающих острова Силли. На эти деньги он скупал оружие.

— Лучше бы он поостерегся, — заметила Елизавета, — не то его брат решит, что он собирает войско против лорд-протектора и Тайного совета, а также против моего царственного брата.

— Именно в этом все дело, ваше высочество, — кивнул Джон. — Очень важно видеть в человеке не только его сильные стороны, но и слабости.

Мы сыграли всего одну партию в примеро [58] Карточная игра, распространенная в Англии в XVI–XVII вв. , и Елизавета настояла на том, чтобы мы погуляли в парке без нее. Наутро Джону предстояло возвращаться в Лондон, к своим прямым обязанностям. Мы пошли по дорожке, залитой серебристым лунным светом. Я удивилась, что Джон сразу же не увлек меня в постель, как он делал обычно, и почувствовала, что его что-то тревожит.