Джейн Харрис - Наблюдения, или Любые приказы госпожи

— Как вам тут живется, мэм? — спросила я. — С вами хорошо обращаются?

— О да, — ответила она. — Надо сказать, Бесси, это заведение совсем не такое, как мне представлялось поначалу. Признаться я изрядно расстроилась, когда поняла куда Джеймс привез меня. Мне следовало започуять неладное сразу, как только Макгрегор-Робертсон предложил мне поехать к Норе. Конечно я поняла, что это уловка, чтобы заманить меня в карету. Но мне было любопытно узнать, что они задумали, ну я и поехала с ними. По прибытии сюда никаких особых подозрений у меня не возникло. Потом я стала разговаривать с одним милым господином — теперь-то я знаю, что это кузен Макгрегор-Робертсона, доктор Лоуренс. Так вот, я поговорила с ним, а когда повернулась кругом, Джеймса и Макгрегор-Робертсона уже и след простыл. Потом меня проводили в мою комнату, и я вдруг поняла что происходит. Однако впоследствии я пришла к мысли, что пожить здесь какое-то время очень даже неплохо.

Мы достигли середины розового сада, где дорожка выходила на открытое пространство. Миссус села на скамью возле солнечных часов, и я присоединилась к ней. Прямо перед нами, в другом конце дорожки, находилась крикетная лужайка. Нигде поблизости не было ни души. Близился полдень, откуда-то тянуло запахом стряпни, солнце припекало пуще прежнего, я не помнила такой теплыни в марте.

Миссус закрыла глаза и откинула голову, подставляя лицо солнечным лучам.

— Видишь там мужчину с битой? — негромко спросила она, не открывая глаз.

Я посмотрела и увидела низенького плотного джентльмена, чисто выбритого, с жидкими темными волосами. Он стоял, сдвинув колени и воинственно размахивал битой, а какой-то высокий мужчина неторопливо шагал прочь от него.

— Да.

— Он воображает себя Наполеоном Бонапартом, — тихо промолвила миссус. Потом открыла глаза и осмотрела группу на лужайке. — А видишь человека, который от него отходит?

— Да.

— Он мнит себя Господом Всемогущим. — Миссус взглянула на меня округлив глаза. — Представляешь? Считает, что он Иисус Христос наш Бог и Спаситель. Ну не удивительно ли?

Я уставилась на него. С виду вполне обычный парень, ну разве малость тощеват. Я еще не успела ничего толком подумать на сей счет, как миссус проговорила уголком рта:

— Вон та женщина… не хочу указывать рукой… она в зеленом платье, сидит вместе с еще тремя дамами под сосной.

— Ага, вижу.

— Она думает, что у нее на плечах живут крошечные человечки. Вчера днем кто-то случайно натолкнулся на нее. Ох и шуму же было… От толчка все человечки попадали на пол, понимаешь ли. Нам пришлось помогать подбирать их. Разумеется, никаких человечков не было, мы просто подыгрывали бедняжке. Сажали их обратно ей на плечи. Она заливалась слезами. Это очень интересные пациенты, Бесси, они верят в самые несуразные фантазии. В большинстве своем они просто печальны и подавлены, помоги им Господи, или одержимы необъяснимым страхом перед совершенно нестрашными вещами, например углами. Один пациент боится любых углов.

Я посмотрела на миссус. Она казалась оживленной, даже радостной. Стараясь говорить непринужденным тоном, я спросила:

— А Нору вы видели в последние дни?

— О нет. Нора не здесь.

Она оглянулась, проверяя нет ли кого поблизости. Старик привратник сейчас подстригал живую изгородь в дальнем конце розового сада, но он не мог нас слышать.

— Об этом-то я и хотела поговорить с тобой. — Миссус сжала мои руки. — Я безумно рада, что ты приехала, Бесси! Видишь ли, мы с Норой… тебе ведь известно, что мы планировали избавиться от миссис Гилфиллан и ее пособника, чтобы Нора могла жить спокойно?

Не зная что еще делать, я кивнула.

Миссус покачала головой и выразительно закатила глаза.

— Ох и странную же историю я расскажу тебе, Бесси. Во-первых, я случайно встретила саму Гилфиллан. Веришь или нет, я встретила ее и тотчас же узнала. Поистине счастливое стечение обстоятельств. Я искала ее повсюду — хотя это было сложно, поскольку у меня самой имелись причины скрываться от всех. Я сумела незаметно добраться почти до самой станции и стояла там в саду, выглядывая из-за живой изгороди — свободен ли путь. И вдруг смотрю — из станционной таверны выходит она! Та самая женщина, которую я не раз видела у «Замка Хайверс», которая постоянно следила за нами. Это была она, собственной персоной!

Меня замутило от ужаса. Я отчаянно хотела и отчаянно же боялась услышать продолжение истории.

— И что было дальше? — спросила я.

— Я не могла упустить такую возможность, — сказала миссус. — А потому вышла из-за живой изгороди и поспешила за ней следом. Гилфиллан скрылась за углом таверны, и я нагнала ее возле штабеля бочек. Я тотчас же представилась и завязала с ней какую-то пустую беседу, про скверную погоду и все подобное. Поначалу она держалась настороженно, но через пару минут ослабила бдительность. Я сказала, что хочу показать ей кое-что интересное, и предложила немного пройтись. А по пути у нас состоялся преинтересный разговор. Идти пришлось недалеко, только до моста — там я обратила внимание Гилфиллан на низкую ограду. Не хочу вдаваться в подробности. Скажем так, слегка надавив на нее, я заставила ее поменять свою позицию.

Миссус таинственно улыбнулась. Я вспомнила разрезанное пополам тело своей матери, лежащее у железнодорожного полотна менее чем в полумиле от моста. Так значит это правда! Значит, я не ошиблась в своих подозрениях!

Миссус сжала мои руки.

— Но Бесси, самое невероятное я еще не рассказала. Ты просто не поверишь!

— Что такое? — еле выговорила я.

— Оказалось, эта женщина явилась вовсе не за Норой.

— Не за Норой?

Миссус покачала головой.

— Не за ней, милая моя. А за тобой! Она собиралась забрать в Глазго тебя. Вообрази, она притворилась будто знать не знает Нору! Но когда я упомянула твое имя и сказала, какая превосходная служанка из тебя получилась, она очень оживилась. А потом у нас вышла ссора. Ужасная женщина! Настоящее чудовище! А после… впрочем, я рассказала достаточно. Я убедила Гилфиллан оставить тебя в покое. Не беспокойся, милая, она не станет тебе докучать. Теперь тебе ничего не грозит.

Она погладила меня по щеке и заглянула в глаза.

— Милая Бесси, о чем ты думаешь?

Я потрясла головой, смаргивая слезы.

— Ни о чем, мэм. Ни о чем.

Миссус улыбнулась.

— Знаешь, я пришла к заключению относительно тебя. И Нора со мной согласна. Я спросила у нее, и она сказала, что я права.

— К какому… какому заключению, мэм?

— Что ты самый преданный, самый храбрый, самый настоящий друг, о котором только можно мечтать. Мне безумно повезло, что я встретилась с тобой.

Она снова устремила взгляд на крикетную лужайку. В игре там возникла пауза. Наполеон строго выговаривал одному из членов своей команды. А Иисус тем временем перевернулся колесом и дамы зааплодировали. Все они расплывались перед моими глазами.