Джейн Харрис - Наблюдения, или Любые приказы госпожи

Господин Джеймс начал с того, что позвенел колокольчиком, привлекая внимание толпы. Затем он достал толстенную пачку исписанных страниц и сообщил (довольно застенчиво), что вот дескать моя речь по случаю открытия фонтана. Собравшиеся посчитали это отличной шуткой и весело рассмеялись, но вскоре осознали свою ошибку — это и прямь оказалась длиннющая речь. Вероятно господин Джеймс хотел продемонстрировать свои парламентские способности. Во всяком случае его выступление тянулось невыносимо долго. Несколько человек потихоньку побрели прочь и многие последовали бы за ними, если бы два-три зрителя, имевшие при себе часы, не решили замерить время выступления господина Джеймса. В результате народ начал заключать пари, сколько минут оно продлится, и общее настроение заметно повысилось, потому что теперь все присутствующие жадно ловили каждое слово оратора — и участники пари и сторонние наблюдатели, которым просто не терпелось узнать, кто же выиграет.

Когда необъяснимое оживление публики сменилось напряженным вниманием, господин Джеймс почувствовал себя гораздо увереннее. Он отпустил шутку насчет старого деревенского колодца — мол, вода из него имеет два достоинства: во-первых, позволяет экономить на чае (будучи светло-коричневого цвета), а во-вторых, может считаться не только питьем, но и пищей, потому как кишит микроскопическими животными организмами. Шутка, хоть и бородатая, была встречена вежливым смехом. Премного воодушевленный, господин Джеймс продолжил. Он много всего задумал для Соплинга, сообщил он. Фонтан только начало. Следующим станет газопровод для уличного освещения, а возможно даже газовые канделябры в каждом доме. В толпе опять раздался смех и какой-то остряк выкрикнул: «Ага, и еще холодильные машины», что вызвало бурное веселье. Нимало не обескураженный, господин Джеймс заговорил дальше. Он пространно поблагодарил своих почтенных гостей, в частности мистера Дункана Гренна (члена). И так все тянулось, тянулось и тянулось.

Через тридцать минут подавляющее большинство спорщиков выбыло из соревнования, все они поставили на меньшее время. Остались только двое — Бисквит Кротки и Уилли Айткин, старый сборщик пошлины. Уилли поставил на 35 минут, а Бисквит аж на 46. Казалось бы Бисквит должен был лучше знать своего хозяина, но в конечном счете речь продолжалась только 37 минут, то есть Уилли угадал ближе и соответственно стал победителем. Поскольку Уилли все любили, а Бисквита терпеть не могли, результат соревнования вызвал великое ликование среди собравшихся. Когда господин Джеймс произнес заключительные слова и отступил от края помоста, вверх полетели шляпы и громовые «ура-ура-ура» сотрясли воздух. Господин Джеймс, принявший восторженный шум толпы на свой счет, прямо раздулся от удовольствия.

Потом, после нескольких небольших технических задержек, с фонтана сдернули покрывало и толпа загудела, засвистела, разразилась громкими «ахами» да «охами», которые далеко не все были ироническими. Господин Джеймс пригласил достопочтенных гостей попробовать воду, они попробовали и доложили, что вода холодная но вкусная, а пока важные персоны толклись у фонтана со своими стаканами и чашками, многие из собравшихся воспользовались паузой, чтобы выплатить свои проигрыши. Вспыхнуло несколько споров, мальчишки шныряли взад-вперед с деньгами и фляжками, заново наполненными в «Лебеде». Вскоре звон маленького колокольчика призвал всех к порядку, теперь настала очередь преподобного мистера Арчибальда Гренна обратиться к народу.

Преподобный говорил не по бумажке — в доказательство этого он поднял и показал пустые руки, прежде чем заложить два пальца в жилетный карман, чтоб было удобнее расхаживать по помосту. Сначала он поздравил господина Джеймса с превосходным выступлением, сказав что сам он со своей непритязательной речью покажется рядом с ним натуральным пигмеем. Со скромнейшей улыбкой преподобный Гренн признал, что он не мистер Диккенс. Он не станет пускаться в долгие тирады, не будет прерываться, чтоб закатать рукава рубашки или промокнуть пылающий лоб платком, и уж конечно не станет шататься от изнеможения покидая сцену. Преподобный пристально смотрел в толпу, не поглядывая ни налево, ни направо, ни тем более назад, на предыдущего оратора, но создавалось впечатление, что все его замечания обращены к господину Джеймсу.

Затем преподобный повернулся и воззрился на фонтан с выражением добродушного восхищения на лице. На ум приходит Вильгельм Оранский, сказал он.

Господин Джеймс, до сего момента смотревший себе под ноги, вскинул изумленный взгляд. Да-да, подтвердил преподобный, на ум приходит именно Вильгельм Третий, который — а это мало сознается — был не только великим полководцем и политиком, но также искусным садовником, питающим любовь к разного рода экстравагантным водопроводным сооружениям и да, фонтанам вроде этого. Преподобный Гренн признался, что еще не имел счастливого случая посетить знаменитые сады Вильгельма Оранского при дворце Хет Лоо, но он дважды посещал Хэмптон-Корт и видел там множество великолепных фонтанов, пускай чуть более замысловатых, нежели этот, хотя (сказал он) всем в округе известны большие финансовые возможности мистера Рейда.

Тут преподобный сделал паузу и улыбнулся толпе. Господин Джеймс позади него хмурился и косил глазами по сторонам, словно почуяв дурной запах. Преподобный подошел к самому краю помоста и театральным шепотом сообщил, дескать, если кто не знает, мистер Рейд хочет последовать примеру его славного брата, мистера Дункана Гренна, и заняться политикой. Иные люди, сказал он, держатся мнения, что благотворительные дела вроде установки общественных фонтанов совершаются единственно с целью купить народную поддержку. Преподобный покачал головой и помахал пальцем. Сам он не такой человек. В доказательство этого он отвесил низкий поклон в сторону господина Джеймса и пожелал ему удачи во всех начинаниях. В заключение преподобный выразил страстную надежду, что однажды мистер Рейд добьется таких же успехов и популярности, как его наставник мистер Дункан Гренн. Затем священник отступил в глубину помоста, откуда милостиво поблагодарил публику за аплодисменты помаванием руки.

Господин Джеймс скованно поклонился и поблагодарил преподобного за добрые слова. Потом он пригласил славных жителей Соплинга в порядке очереди подойти к фонтану и попробовать воду. Дело дошло чуть не до побоища, когда все разом ломанулись вперед, чтоб занять первые места в очереди. Господин Джеймс поставил своего старшего работника Аласдера навести там порядок, а сам повлек Дункана Гренна с женой на другую сторону Перекрестка, подальше от столпотворения.