Георгий Андреевский - Повседневная жизнь Москвы в сталинскую эпоху, 1920-1930 годы

Митрополит Евгений поднял даже глаза и руки к небу и громогласно произнес: «Доколе, Господи, ты будешь терпеть издевательства и такие гонения на веру!»

Другой священник говорил в церкви: «Раньше гонение на Христа было от евреев, а теперь гонение на христиан идет от коммунистов. Раньше Христос переносил страдания, а теперь их переносит народ. Сейчас самое тяжелое время: восстает брат на брата, сын на отца». Слышавший эту проповедь сотрудник НКВД записал в своем отчете: «Своей проповедью священник у присутствующих в церкви вызывает плач».

Все смешалось в головах и душах людей: и страдания, и убожество, и тупая злоба, и растерянность.

Хватало, к счастью, места и для юмора.

Например, слово «Торгсин» расшифровывали так: «Товар отпускается русским гражданам, служившим императору Николаю», СССР — «Смерть Сталина спасет Россию», УССР — «Убийство Сталина спасет Россию», ВСНХ (Всесоюзный совет народного хозяйства) — для коммуниста: «Вам скверно, нам хорошо», для крестьянина: «Вокруг свободно, нет хозяина», для еврея: «Холера на Советскую власть», ВКП(б) — второе крепостное право (барщина). Слово «Совет» расшифровывали так: «Сталин обидел великого еврея Троцкого».

Анекдоты были, например, такие: приехала как-то в Москву Мария Демченко, (известная стахановка), зашла к Сталину. Тот предложил ей посмотреть Москву, но Мария сказала, что у нее нет денег. У Сталина денег не оказалось. Он спросил у Калинина. У того тоже денег не было. Не оказалось их и у Молотова с Ворошиловым. Тогда Сталин попросил деньги у крестьянина. Тот дал 50 рублей, и Сталин передал их Демченко. Смысл анекдота, надо полагать, состоял в том, что государство выжимало в те времена все из крестьянства. Анекдот этот рассказывали в 1937 году, а еще в 1925 году заместитель прокурора Москвы Арсеньев в докладе приводил «комментарии» простых крестьян к партдирективе, называемой «Лицом к деревне». Люди говорили тогда, что партия зашла в болото, как старое дворянство, и хватается за крестьянство, как утопающий за соломинку. Действительно, откуда новая власть могла извлечь что-то материальное для строительства социализма, как не из крестьянства, этой огромной трудовой и созидающей массы?

Вообще, после всех кошмаров коллективизации количество анекдотов на пасторальную тему увеличилось. Народ наш крепок не только задним умом, но и юмором.

Рассказывали, например, такую историю: как-то Калинин был в Сибири, и крестьянин пригласил его к себе на обед. После обеда крестьянин показал Калинину петуха, который пел «Боже, царя храни». Тогда Калинин посоветовал крестьянину научить петуха петь «Интернационал». Прошло время, и крестьянин приехал в Москву. Пришел к Калинину и принес ему того петуха. Калинин спросил: «Ну как, поет петух «Интернационал»?» — «Поет, — сказал крестьянин, — только не весь. Споет: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья, а затем»… и непечатно выражается. «Мы наш, мы новый мир построим» петь не хочет».

Другой анекдот, в котором упоминался Калинин, касался индустриализации. Вот он: как то в Москву на совещание приехал один представитель периферии. Смотрит — в Москве все в очках ходят. Купил себе очки. Пошел в магазин, увидел арбузы и говорит продавщице: «Девушка, почем арбузы?» А продавщица отвечает: «Это, гражданин, не арбузы, а яблоки. Снимите очки. Они все преувеличивают». Купил гражданин яблоки и пошел на заседание. Сел в первом ряду и стал слушать выступление Калинина. А тот стал говорить, что раньше у нас не было тяжелой промышленности, а теперь она у нас есть, раньше не было машиностроения, а теперь оно у нас есть. Приезжий заметил у Калинина на носу очки и говорит: «Михаил Иванович, снимите очки, а то они у вас все преувеличивают».

М. И. Калинина, «всесоюзного старосту», как его тогда называли, народ любил, поэтому, наверное, и в анекдотах поминать его не боялся. Да и анекдоты были не особенно злые. Вот еще один анекдот про него: однажды приходит во ВЦИК к Калинину лошадь и просит дать ей продовольственную карточку. При этом жалуется на то, что ее хозяин прогнал, сказал, что ему самому есть нечего, что он и без нее обойдется. Калинин с хозяином согласился. Действительно, зачем крестьянину лошадь, когда трактор есть. А лошадь тогда говорит: «А навоз где возьмете, трактор-то его не дает». Подумал Калинин и согласился с лошадью. Дал ей карточку. После лошади к нему на прием пришла корова. Жалуется на хозяина: он прогнал ее, потому что за нее налог платить большой надо. «Ну что ж, — говорит Калинин, — теперь и без коровы можно обойтись. Есть растительное масло, из сои, например». Корова рот разинула да как гаркнет: «Ну а где вы возьмете мясо, если нас, коров, не будет?! Лошадей-то почти половину перерезали и съели, как же вы будете теперь выполнять план мясозаготовки?» «Вот это мы, пожалуй, упустили из виду», — подумал Михаил Иванович и дал корове продовольственную карточку. Наконец явился к Калинину осел. «Ну а вот ты-то, брат, нам совсем не нужен. Без тебя обойдемся! — сказал Калинин. — Ослов мы не едим, а тяжести на автомобилях возим». — «А тогда, — отвечает осел, — мы за вас голосовать не пойдем, а кроме нас за вас теперь все равно голосовать некому». Нечего было делать. Калинин и ослу дал хлебную карточку.

Ходили анекдоты и про Сталина. Вот, например, такой троцкистский анекдот: когда-то Сталин пас овец на высокой горе и пел песню о построении социализма в одной стране. В это время проходил мимо охотник и услышал песню. Подошел он к Сталину поближе и стал целиться в него из ружья. Сталин увидел это и стал упрашивать охотника не стрелять, говоря: «Я ведь песню пою своим баранам!»

Рассказывали о том, как к Сталину в Москву приехал его брат на своем ишаке. Сталин брата принял, накормил, напоил, уложил спать. Наутро брат ему и говорит: «Меня ты принял хорошо, спасибо тебе за это, а вот ишака моего не накормил, так и стоит голодный». На это Сталин ему отвечает: «У меня сто пятьдесят миллионов голодных ишаков, и то я о них не забочусь».

Рассказывали про Сталина еще и такое: захотел он устроить пир на весь мир, а денег на него пожалел. Позвал сначала наших специалистов и приказал им такой пир организовать. Те как ни старались, но на маленькие деньги организовать пир не смогли. Пригласил Сталин иностранных специалистов. Те думали-думали, но тоже ничего не придумали. Тогда Сталин позвал одного еврея и спросил его, может ли он устроить такой пир. На это еврей ответил: «Купите, Иосиф Виссарионович, на пять копеек пулю и застрелитесь — вот тогда и будет самый большой пир в мире, и вам он ничего не будет стоить».

Про Ленина сочинили такой анекдот: помер Ленин и прибыл в рай, а его туда не пускают. «Почему?» — спрашивает, а Петр I ему отвечает: «Я открыл окно в Европу, а ты его закрыл». Александр II говорит: «Я освободил крестьян, а ты их закрепостил». А Николай II добавляет: «Я дал свободы, а ты обратил людей в безмолвный скот». Пригорюнился Ленин, а тут какой-то еврей и говорит ему: «Полезай в мешок». Ну, Ленин и влез, а еврей подошел с мешком к воротам рая, постучал и говорит: «Тут барахлишко для вашего Маркса, возьмите его». Так Ленин в рай и попал.