Алиса Плис - Гений Одного Дня

Следующий день начался абсолютно так же, как и все предыдущие, и казалось, ничто не предвещало последующих событий, охвативших Николаса с головой. В институт он прибежал с опозданием – и как назло, первой лекцией была именно лекция профессора Новака, который наверняка не удержится от колкого замечания в адрес своего любимого студента. На занятия пришлось бежать бегом, искренне проклиная книгу, которой он зачитался этим утром перед тем, как отправиться. За чем-то интересным пространство и время становятся чем-то абстрактным и неестественным…

Его опоздания даже не заметили – точнее, сделали вид, что не заметили. Может быть, всё не так уж и плохо, раз пошло развиваться именно таким ходом. Не самый худший сценарий развития дальнейшего сюжета дня. Лекцию завершили ещё до конца положенного времени, и Новак поспешил остановить серба, одним из первых собиравшегося уходить из кабинета. Он хитро взглянул на высокого студента и попросил задержаться его на несколько минут. Дождавшись, пока все уйдут, он достал небольшую папку с бумагами, и просматривая их, деловито поинтересовался:

- Так мы, значит, ещё и на Вингерфельдта работаем?

- Есть такое, – не стал отрицать Николас.

- Я знаю, у него тяжёлый характер, и надо обладать не малым талантом, чтобы терпеливо сносить все его выходки и грубые шутки. По поводу вас он у меня открыто интересовался, уж не питайтесь ли вы человеческим мясом, по понятиям этого чистокровного немца ваша Родина находится как раз далеко от Трансильвании…

- И вы конечно же выдали мою тайну о том, что я каждую ночь поедаю мясо младенцев и вою на луну? – улыбнулся Николас.

- Естественно, как же я ещё мог поступить в подобной ситуации? Впрочем, перейдём к теме нашего разговора. Вы мне тогда что-то упорно доказывали про машину Грамма. Что вас конкретно в ней не устраивает? – профессор не сомневался услышать от этого серба вполне правдоподобный и уверенный ответ.

- Коллектор, - слегка приподнял брови Николас и его странные чёрные глаза упёрлись в профессора. Подобное выражение лица, свойственное Николасу могла неоднократно навести на мысль, что он словно бы с другого мира пришёл сюда.

- Почему? – приготовился выслушать серба профессор, делая себе на бумагах какие-то пометки, и глядя как-то напряжённым взглядом.

- Она работает на постоянном токе. Коллектор мешает превращению его в переменный – а ведь именно переменный ток способен уменьшить потери, тем самым мы увеличим работоспособность этой машины.

Рука Новака так и осталась висеть в воздухе. Он с некоторым непониманием взглянул на серба. Его можно было понять в тот момент: постоянный ток, он всюду сопутствовал, на его основе держались важнейшие изобретения, благодаря ему, если удастся опыт с электрическим освещением со стороны всех изобретателей наподобие Лодыгина или Вингерфельдта или Яблочкова, то весь мир станет понемногу освещаться именно постоянным током – током будущего. А тут приходит какой-то серб с горящими глазами и толкует про ток переменный. Всё ли в порядке с головой у этого несчастного парня?

- Вы решили изобрести перпитуум-мобиле? – тихо спросил профессор.

- Его уже до меня сколько раз пытались сделать. Я не собираюсь повторять опыты минувших дней, хотя не буду скрывать свои мысли – при правильном подходе можно создать и его. Главное не знать, что он невозможен.

- Вы поражаете меня, юноша, - больше Новак не интересовался никакими коллекторами или машинами Грамма. Взгляд его упал на книгу, которую держал в руках серб. – Что вы читаете?

Николас молча вручил книгу на проверку, и профессор невольно удивился, выхватив лишь начало книги, которого уже хватило, чтобы повергнуть его в тихий ужас – вся книга полностью посвящалась водяным турбинам, наиболее распространенным способом получения электроэнергии в тогда ещё не электрической Европе. Простейшая турбина – водяное колесо, едва ли было не в каждой деревне, и человек давно научился пользоваться ими, применяя их себе на пользу. В посёлке Николаса было тоже водяное колесо…

Преподаватель вручил книгу, как знамя, и больше уже ничего не добавлял относительно странностей серба, а тем более его суждений, которым в последствие ещё не раз будет дан повод раскрыться. Время покажет, кто прав, кто виноват. Может и эта горячая сербская голова ещё покажет себя не раз с лучшей стороны? Но зато так не считал Вингерфельдт. Начинающиеся успехи серба привели его в крайнюю степень подозрительности, а тут ещё эти проблемы с долгами компании. Да, всё складывалось далеко не в его сторону. В любом случае он признавался одному лишь Нерсту, что тучи всё сгущаются и сгущаются, при этом он всегда находил время для смеха. Ни одно несчастье не могло взять его… А этот серб пусть учится – может, ещё покажет себя в этой компании. Всё может быть.

Николас этот день провёл в обществе своих любимых голубей. Он сам невольно забредал на площадь со своей литературой, и находил это место наилучшим для её усвоения. Драгутина, всегда в весёлом расположении духа, рассказывала множество интересных историй, поднимая настроение и сербу, просто что-то вспоминала – и ей было ведь чего. Так произошло и в этот раз. Выплеснув зерно на брусчатку, как всегда, она вновь присела к Николасу, сосредоточенно смотрящему в книгу. Он на миг оторвался и поспешил поинтересоваться:

- Откуда же вы зерно-то берёте? Вроде складов тут поблизости нет, чтобы воровать…

Драгутина лишь беззвучно рассмеялась.

- Да какие уж там склады. Работаю ведь я. Помимо того, что развожу голубей для почты, ещё и часть недели отрабатываю на одном из заводов, как раз занимающимся сельскохозяйственной продукцией. Тут всё законно – как всегда.

- И на жизнь хватает, в общем-то, она протекает абсолютно в ваше удовольствие…

- Это да, - не стала отрицать Драгутина.

- Так как вы тогда оказались на концерте Вингерфельдта?

Женщина слабо улыбнулась и хитро прищурила глаза, проворно вскочив с городской лавки. Николас удивился её прыти, и поспешил подняться тоже, чувствуя приближение неожиданной разгадки своим давним подозрениям и домыслам. Драгутина многозначительно посмотрела на него.

- Пошлите со мной. Всё смогу показать…

- Да как же я пойду-то? Книги ведь. Дорогие. Редкие.

- Да кому нужны твои книги! Отстань, ради Бога! Оставь их на лавке – никто на них не посмеет покуситься, даю тебе слово, - она взяла за руку сомневающегося серба, и тот проворно припустил за ней, горя желанием всё узнать о своей знакомой.

Она привела его куда-то за угол, повернула, и оказалась у довольно страшного на первый вид здания. Казалось, Николас здесь не был никогда в жизни. Драгутина, видя смятение на лице серба, тут же поспешила произнести своим звонким голосом: