Николай Равич - Две столицы

ЕКАТЕРИНА II, императрица всероссийская (28 июня 1762 — 6 ноября 1796 г.). Её царствование — одно из замечательнейших в русской истории; и тёмные и светлые стороны его имели громадное влияние на последующие события, особенно на умственное и культурное развитие страны. Супруга Петра III, урождённая принцесса Ангальт-Цербстская (род. 24 апреля 1729), от природы одарена была великим умом, сильным характером; напротив, её муж был человек слабый, дурно воспитанный. Не разделяя его удовольствий, Екатерина отдалась чтению и скоро от романов перешла к книгам историческим и философским. Вокруг неё составился избранный кружок, в котором наибольшим доверием её пользовались сначала Салтыков, а потом Станислав Понятовский, впоследствии король польский. Отношения её к императрице Елизавете не отличались особенною сердечностью: когда у Екатерины родился сын, Павел, императрица взяла ребёнка к себе и редко дозволяла матери видеть его. 25 декабря 1761 г. умерла Елизавета; со вступлением на престол Петра III положение Екатерины стало ещё хуже. Переворот 28 июня 1762 г. возвёл её на престол. Суровая школа жизни и громадный природный ум помогли новой императрице и самой выйти из весьма затруднительного положения, и вывести из него Россию. Казна была пуста; монополия давила торговлю и промышленность; крестьяне заводские и крепостные волновались слухами о свободе, то и дело возобновлявшимися; крестьяне с западной границы бежали в Польшу. При таких обстоятельствах вступила Екатерина на престол, права на который принадлежали её сыну. Но она понимала, что сын сделался бы на престоле игрушкой партий, как Пётр II. Регентство было делом непрочным. Судьба Меншикова, Бирона, Анны Леопольдовны у всех была в памяти.

Проницательный взгляд Екатерины одинаково внимательно останавливался на явлениях жизни как дома, так и за границей. Узнав, через два месяца по вступлении на престол, что знаменитая французская энциклопедия осуждена парижским парламентом за безбожие и продолжение её запрещено, Екатерина предложила Вольтеру и Дидро издавать энциклопедию в Риге. Одно это предложение склонило на сторону русской императрицы лучшие умы, дававшие тогда направление общественному мнению во всей Европе.

Осенью 1762 г. Екатерина короновалась и пробыла зиму в Москве. Летом 1764 г. подпоручик Мирович задумал возвести на престол Иоанна Антоновича, сына Анны Леопольдовны и Антона-Ульриха Брауншвейгского, содержавшегося в Шлиссельбургской крепости. Замысел не удался — Иоанн Антонович во время попытки к его освобождению был застрелен одним из караульных солдат; Мирович был казнён по приговору суда.

В 1764 г. князю Вяземскому, посланному усмирять крестьян, приписанных к заводам, велено было исследовать вопрос о выгоде вольного труда перед наёмным. Тот же вопрос предложен был вновь учреждённому Экономическому обществу. Прежде всего предстояло решить вопрос о монастырских крестьянах, принявший особенно острый характер ещё при Елизавете. Елизавета в начале своего царствования возвратила имения монастырям и церквам, но в 1757 г. и она, с окружавшими её сановниками, пришла к убеждению в необходимости передать управление церковными имуществами в светские руки. Пётр III приказал исполнить предначертание Елизаветы и передать управление церковными имуществами коллегии экономии. Описи монастырских имуществ производились при Петре III крайне грубо. При вступлении Екатерины II на престол архиереи подали ей жалобы и просили о возвращении им управления церковными имуществами. Она, по совету Бестужева-Рюмина, удовлетворила их желание, отменила коллегию экономии, но не оставила своего намерения, а только отложила его исполнение; она тогда же распорядилась, чтобы комиссия 1757 г. возобновила свои занятия. Приказано было произвести новые описи монастырским и церковным имуществам, но и новыми описями духовенство было недовольно; против них особенно восстал ростовский митрополит Арсений Мацеевич. В донесении к Синоду он выражался резко, произвольно толкуя церковно-исторические факты, даже искажая их, и делая оскорбительные для Екатерины сравнения. Синод представил дело императрице в надежде (как думает Соловьёв), что Екатерина и на этот раз выкажет свою обычную мягкость; надежда не оправдалась: донесение Арсения вызвало такое раздражение в Екатерине, какого не замечали в ней ни прежде, ни после. Она не могла простить Арсению сравнения её с Юлианом и Иудой и желания выставить её нарушительницей своего слова. Арсений был приговорён к ссылке в Архангельскую епархию, в Николаевский Корельский монастырь, а затем, вследствие новых обвинений — к лишению монашеского сана и пожизненному заточению в Ревеле.

Характеристичен для Екатерины следующий случай из начала её царствования. Докладывалось дело о дозволении евреям въезжать в Россию, Новая императрица сказала, что начать царствование указом о свободном въезде евреев было бы плохим средством успокоить умы; признать въезд вредным — невозможно. Тогда сенатор князь Одоевский предложил взглянуть, что написала императрица Елизавета на полях такого же доклада. Екатерина потребовала доклад и прочла: «от врагов Христовых не желаю корыстной прибыли». Обратясь к генерал-прокурору, она сказала: «Я желаю, чтоб это дело было отложено».

Увлечение числа крепостных крестьян посредством громадных раздач фаворитам и сановникам населённых имений, утверждение крепостного права в Малороссии всецело ложатся тёмным пятном на память императрицы. Не следует, однако, упускать из виду, что малоразвитость русского общества сказывалась в то время на каждом шагу. Так, когда Екатерина задумала отменить пытку и предложила эту меру Сенату, сенаторы высказали опасение, что в случае отмены пытки никто, ложась спать, не будет уверен, жив ли он встанет поутру. Поэтому Екатерина, не уничтожая пытки гласно, разослала секретное предписание, чтобы в делах, где употреблялась пытка, судьи основывали свои действия на десятой главе Наказа, в которой пытка осуждена как дело жестокое и крайне глупое. В начале царствования императрицы Екатерины возобновилась попытка создать учреждение, напоминавшее Верховный тайный совет или заменивший его Кабинет, в новой форме, под именем постоянного совета императрицы. Сочинителем проекта был граф Панин. Генерал-фельдцейхмейстер Вильбоа написал императрице: «Я не знаю, кто составитель этого проекта, но мне кажется, как будто он, под видом защиты монархии, тонким образом более склоняется к аристократическому правлению». Вильбоа был прав; но Екатерина и сама понимала олигархический характер проекта. Она его подписала, но держала под сукном и он никогда не был обнародован. Таким образом, идея Панина о совете из шести постоянных членов осталась одною мечтой; частный совет императрицы всегда состоял из сменяющихся членов. Зная, как переход Петра III на сторону Пруссии раздражил общественное мнение, Екатерина приказала русским генералам соблюдать нейтралитет и этим способствовала прекращению войны.