Лев Жданов - Николай Романов — последний царь

Я передал Александре Фёдоровне содержание заготовленного мною манифеста, и она его одобрила. Третьего марта я опять был вызван во дворец. У меня в руках был свежий номер «Известий» с манифестом об отречении. Я прочёл его Александре Фёдоровне. Об отречении Александра Фёдоровна ничего не знала. Когда я закончил чтение, она воскликнула: «Не верю, всё это — враки! Газетные выдумки! Я верю в Бога и армию, они нас ещё не покинули».

— Мне, — говорит Павел Александрович, — пришлось разъяснить опальной царице, что не только Бог, но и вся армия присоединилась к революционерам. И лишь тогда бывшая царица поверила и, кажется, в первый раз поняла или постаралась понять всё то, к чему она, Гришка Распутин и Протопопов привели страну и монархию.

Последнее моё свидание с бывшей царицей состоялось пятого марта в двенадцать часов пятнадцать минут. Александра Фёдоровна уже говорить не могла, плакала и всё время спрашивала, что ей делать. Бывшая царица ждала делегатов от Государственной думы, и единственным её желанием было просить их дать ей возможность возвратиться в лазарет, ухаживать за ранеными и в этом забыться. Больше я ни Николая, ни Александру Романовых не видел. Так закончилась история царствования дома Романовых.

Эту историю могут подтвердить заявления целого ряда других, уже посторонних дому Романовых лиц, порою — из числа самой близкой свиты… Но есть тут и голоса таких независимых, народным доверием облечённых лиц, как А. И. Гучков [77] Гучков Александр Иванович (1862–1936) — лидер октябристов. Депутат и с 1910 г. председатель III Государственной думы. В 1915–1917 гг. председатель Центрального военно-промышленного комитета. Со 2 марта по 30 апреля 1917 г. — военный и морской министр в первом составе Временного правительства. 2 марта 1917 г. вместе с Шульгиным принял отречение Николая II, затем великого князя Михаила Александровича. , первый военный и морской министр в обновлённой России, как генералы — любимцы армии и народа, Брусилов [78] Брусилов Алексей Алексеевич (1853–1926) — генерал от кавалерии (1912), главком Юго-Западного фронта (1916), в мае-июле 1917 г. — Верховный главнокомандующий. С 1920 г. — в Красной Армии, в 1923–1924 гг. — инспектор кавалерии. и Рузский.

Незадолго до войны А. И. Гучков сделал царю подробный доклад о всей «сухомлиновщине» — о тех недостатках по военной боевой и тыловой организации, которые привели потом к позорному отступлению из Галиции, к сдаче Варшавы и ряда важных крепостей…

Выслушав с любезной улыбкой, почти в полном молчании роковой доклад, царь «милостиво» отпустил Гучкова и… сейчас же призвав предателя — Сухомлинова, спросил его:

— Откуда Гучкову известны такие важные военные секреты?!

Сухомлинов воспользовался случаем, указал на генерала Поливанова [79] Поливанов Алексей Андреевич (1855–1920) — генерал от инфантерии (1915); в 1905–1906 гг. — начальник Главного штаба; в 1906–1912 гг. — помощник военного министра; в 1915–1916 гг. — военный министр. В 1920 г. — в Красной Армии. , которого не мог терпеть… Тот был уволен, и дело этим кончилось.

Председатель Государственной думы Родзянко [80] Родзянко Михаил Владимирович (1859–1924) — один из лидеров октябристов, председатель III (с марта 1911 г.) и IV (1912–1917 гг.) Государственной думы. Председатель Временного комитета Государственной думы. После Октябрьской революции — при Добровольческой армии, с 1920 г. — в эмиграции. имел не больший успех во всех своих попытках образумить слабодушного Николая.

— Общее недовольство растёт! — говорил Родзянко. — Государственные дела в полном расстройстве… Министры руководятся не заботами о благе народа и трона, а своими личными корыстными и карьерными целями… Никакие пулемёты и пушки не могут сломить народной воли… Рано ли, поздно ли, она даст о себе знать, как дала знать и в 1905 году…

Царь только передёрнулся весь, но промолчал…

— Особенно вредит всему делу Протопопов! — прямо поставил точку над «i» Родзянко.

— Протопопов — из Государственной думы… из числа ваших же сотрудников, — проговорил как-то неохотно Николай. — Не понимаю, почему им стали все вдруг так недовольны… Или за то, что я выбрал его себе в помощники?

— Нет! За то, что он отступник и лжец! — решительно прозвучал ответ Родзянки. — Если ваше величество желаете сохранить мир и своё спокойствие, вам придётся отказаться от услуг этого…

Родзянко сдержался и не договорил.

— Увидим… Сделаю, как мне Бог на душу положит… — вяло проговорил Николай. Отпустил Родзянку и с той поры ещё неохотнее, чем раньше, стал принимать председателя Государственной думы…

Во время последней аудиенции, в феврале 1917 года, Николай вышел к Родзянке не совсем в нормальном состоянии.

Молча постоял, поглядел на председателя русского парламента, подошёл ближе, помахал пальцем у самого лица и невнятно пробормотал:

— Смотрите, будете там… шуметь — разгоню!.. Сидите лучше смирно!..

Сдержав на устах ответ, достойный такой выходки, Родзянко сделал свой доклад, сократив его, насколько было возможно. Но в конце не удержался и, уже откланиваясь, заметил:

— Чувствую, в последний раз докладываю вам, государь…

— Почему?

— Или вы распустите Думу, как сейчас изволили объявить… Или наступят события, которые смутят всю Россию, сметут и трон, и нас с прежних мест…

Предсказание это оправдалось очень скоро.

Когда дряхлый Голицын [81] Голицын Николай Дмитриевич (1850–1925) — князь, последний председатель Совета министров Российской империи (с 27 декабря 1916 г. по 27 февраля 1917 г.). был призван на пост премьер-министра, он чуть не со слезами просил Николая освободить его от этой ответственной обязанности.

— Государь! — убеждал старик. — Я совершенно непригоден для такого высокого поста… Ни по воспитанию, ни по моим способностям… особенно теперь, когда мировая воина в самом разгаре. Я стар, слаб… ни к чему не гожусь… Я буду куклой в руках окружающих дельцов и не принесу никакой пользы вам и России.

— Ничего! — успокоил честного старика Николай. — Такого мне и надо. Я сам буду вам помогать… а на вашу преданность и верность, я знаю, мы можем положиться!..

И ошибался, как всегда.

Министр народного просвещения П. Н. Игнатьев [82] Павел Николаевич (1870–1926) — граф, помещик, фабрикант. Министр народного просвещения в 1915–1916 гг. , А. Д. Самарин [83] Самарин Александр Дмитриевич (1871 —?) — егермейстер, член Государственного совета; обер-прокурор Синода (июль — сентябрь 1915 г.). , сенатор П. Кауфман-Туркестанский [84] Кауфман-Туркестанский П. М. (1857–1926) — гофмейстер, член Государственного совета, министр народного просвещения (1906–1908), главноуполномоченный Красного Креста при Верховном главнокомандующем. , князь Б. Васильчиков [85] Васильчиков Б. А. (1863–1930) — князь, шталмейстер, главноуправляющий земледелия и землеустройства (1906–1908), член Государственного совета до 10 февраля 1917 г. и многие другие, забывая о личной безопасности, пытались раскрыть глаза Николаю Последнему.