Владимир Москалев - Варфоломеевская ночь

Они рассмеялись и обнялись.

— Я желаю вам удачи, Франсуа. Береги себя и своего друга, ибо лучше дружбы и в самом деле ничего на свете не найти. И береги своего короля.

— Прощай, Бюсси.

— Прощай, Франсуа, и да будет с тобой Бог.

— Мы еще увидимся.

— Да, до охоты осталось два дня.

Пять лет спустя Бюсси и в самом деле станет собираться на юг, чтобы погостить у друзей, но не успеет уехать. Он будет предательски убит в замке Монсоро. Его погубит женщина по имени Франсуаза.

Помня предостережение Бюсси, Лесдигьер, Шомберг и Д'Обинье беспрестанно патрулировали коридоры замка, ведущие в сторону покоев Екатерины Медичи, и все же, несмотря на неусыпные бдения, не заметили, как однажды ночью, поднявшись по лестнице с черного хода, в спальню к Екатерине вошла Паола Минелли. Видел ее только один человек, знавший, какими неведомыми путями проникают к королеве-матери ее агенты. Человеком этим был Крийон.

Увидев Паолу и поняв, что она пришла неспроста, Екатерина провела ее в молельню и сразу же приступила к допросу:

— Что-нибудь случилось?

— Да, мадам.

— Это связано с принцами?

— Иначе я бы не пришла.

— Рассказывай скорее.

— Мадам, несмотря на позднее время, король Наваррский и принц Конде еще не ложились. Они чем-то обеспокоены и взволнованы; кажется, они чего-то ждут.

— Так-так… А герцог Алансонский?

— Я видела и его. Он места себе не находит и все о чем-то шепчется с мсье де Ла Молем.

— А-а, с этим авантюристом? Что-то часто при мне стали произносить эту фамилию; второй раз уже он становится на моем пути… Но он еще не знает, с кем имеет дело, этот красавчик. Это все? Тебе больше нечего сказать?

— Все, мадам.

— Ступай, милочка. Ты оказала мне большую услугу, я не забуду этого. Выйди тем же путем, каким пришла.

Едва Паола исчезла, Екатерина бросилась в приемную и распахнула двери, у которых стояла стража.

— Где Нансе? Приведите скорее!

За ним пошли. Через несколько минут капитан гвардейцев личной охраны королевы-матери был уже у нее.

— Мсье де Нансе, сколько человек охраняют Сен-Жермен? Я имею в виду — какова численность отряда, который можно немедленно собрать во дворе?

— Около двухсот человек, мадам, — ответил капитан.

— Вооружите их всех, посадите на коней и прикажите окружить замок со всех сторон. Никто не должен сегодня ночью покинуть его ни конным, ни пешим.

Нансе кивнул, не задавая лишних вопросов:

— Все тотчас будет исполнено.

— Подождите. Отдайте распоряжение охране, чтобы она не чинила препятствий гугенотам во главе с королем Наваррским и принцем Конде, если они станут пробираться к выходу, а также герцогу Алансонскому с его людьми, если тот будет пытаться делать то же самое. Но когда они выйдут во двор, арестуйте их именем короля. Вы поняли меня?

— Да, мадам, и я уже спешу исполнить приказ. Он касается также и вашего сына?

— Он касается всех!

— Хорошо.

— Торопитесь, Нансе, дорога каждая минута. Мы не имеем права опоздать.

Тот поклонился и исчез.

Через несколько минут с колокольни Сен-Жермен возвестили час ночи.

Но еще раньше Крийон поднялся этажом выше, подошел к покоям короля Наваррского и попросил доложить о себе. К нему тотчас вышли Лесдигьер, Шомберг и Матиньон.

— Господин Лесдигьер, я хотел бы переговорить с вами по одному весьма важному делу, — произнес Крийон.

Все трое переглянулись. Никто ничего не понимал.

— Это дело не терпит отлагательств? — спросил Лесдигьер.

— Судить об этом вы сможете сами, когда услышите то, что я хочу сказать. Не медлите, прошу вас, ибо я, находясь здесь, рискую своим местом, если не головой.

Они отошли в сторону и остановились. Крийон порывисто обернулся:

— Знакома ли тебе некая Паола Минелли, фрейлина королевы-матери?

— Я знаю эту даму, — ничем не выражая удивления, ответил Лесдигьер.

— Давно ли ты ее видел?

— Совсем недавно. Она показалась здесь на мгновение вместе с Матиньоном, а затем исчезла. Но к чему этот вопрос, Луи? И какое отношение имеет эта дама к…

— Слушай меня внимательно, Франсуа. Паола Минелли только что вышла потайным ходом из покоев королевы-матери, если тебе это о чем-нибудь говорит.

Лесдигьер схватил его за руку:

— Ты сам ее видел, Луи? Ты не спутал ее ни с кем?

— Я так и думал, что это заинтересует тебя, — ответил Крийон. — Я видел ее так же близко, как сейчас тебя. Мне нет никакого дела до короля Наваррского, еще больше до герцога Алансонского и принца Конде, но я всегда любил и уважал тебя, и я бы очень не хотел, чтобы в результате чьих-то интриг пострадал Франсуа де Лесдигьер. А теперь прощай.

И он исчез в другом направлении, противоположном тому, откуда появился.

— Славный Крийон, — пробормотал Лесдигьер, — если бы ты знал, какую услугу оказал ты сейчас королю Наваррскому и всем нам.

Он вернулся к дверям. Друзья ждали его здесь же. В двух словах он передал им содержание разговора с Крийоном. Матиньон сразу же помрачнел, как туча.

— Мне кажется, — глухо проговорил он, — она что-то заподозрила, увидя нас в такое время в одежде.

— Черт бы вас побрал, Матиньон! — выругался Шомберг. — Зачем вам понадобилось приводить ее сюда?

— Я никак не мог от нее отвязаться, а когда опомнился, то оказалось, что мы стоим с ней прямо напротив покоев наваррского короля. Да тут еще как назло Д'Обинье вышел и распахнул двери… И то, что она увидела, только подтвердило мои слова, которые однажды я необдуманно сказал ей после одной из оргий с женщинами и вином.

— Что же это были за слова?

— Я сказал ей, что очень скоро мы расстанемся, и надолго, быть может, навсегда.

— Больше ничего вы ей не говорили?

— Нет, только это.

— Кажется, это провал, — произнес Лесдигьер и хмуро поглядел на Матиньона.

Шомберг кивнул:

— Надо немедленно известить короля и принца.

— И что мы им скажем? Что какая-то фрейлина видела их одетыми и на основании этого, возможно, пришла к заключению, что этой ночью готовится побег? Да кто поверит этому?

— Екатерина Медичи.

— Но где доказательства нашей измены? Мало ли кому взбредет в голову бродить ночью в собственной спальне одетым!

— Особенно так, — усмехнулся Шомберг, — будто бы он собрался в далекое путешествие.

— Ну да, ведь сегодня утром королевская охота!

— Что, конечно же, не помешает королю Наваррскому и принцу Конде быть готовыми к отъезду уже в час ночи!

— Черт возьми, кажется, ты прав, Шомберг, и эта дама, шпионка Екатерины Медичи, поспешила к своей госпоже, чтобы поставить ее в известность.

— Но как это проверить?

— Только одним способом: заставить говорить эту даму при нас.

— Так она тебе и сказала.

— Матиньон сумеет заставить ее, у него в этом деле богатый опыт.