Владимир Прасолов - Вангол

— Ошана, прошу не отказать. Вот тушёнка, крупа, сахар, прими как подарок. — Семён Моисеевич, открыв мешок, выкладывал продукты.

— Хорошо, мы рады подаркам, спасибо, — улыбнувшись, ответила женщина.

Проголодавшиеся гости ели долго и с удовольствием оленину, вкусно приготовленную Ошаной, запивали крепким сладким чаем, который заваривал Пучинский.

Такдыган молчал, мясо почти не ел, он с удовольствием пил чай. Можно было подумать, что он не слышит и не видит присутствующих. Однако, как только все насытились и поблагодарили Ошану, Такдыган, поставив медную пиалу, поглядел на Пучинского и сказал:

— Сегодня ночью я разговаривал с духами тайги. Они сказали мне: место, которое вы ищете, охраняют злые могущественные духи, они жестоко наказывают людей, кто осмеливается прийти туда. Вам нельзя ходить туда, вы умрёте. Не ищите это место, живите сколько вам нужно в стойбище, делайте свои дела и уходите из тайги, не тревожьте злых духов.

— Хорошо, уважаемый Такдыган, мы благодарны за гостеприимство, благодарны за предостережение, но мы не верим в духов, не верим в их существование. Мы верим в науку и силу человеческих знаний. Жаль, что вы не помните, как найти ту пещеру, но Вангол примерно рассказал нам, где она. Это потребует много времени, но мы постараемся всё-таки найти это место, — вежливо ответил Пучинский.

Такдыган долго молчал, глядя в огонь. Его лицо, изрезанное морщинами, было непроницаемо отрешённым и спокойным. Он отвел взгляд от огня и посмотрел на Пучинского.

— Вангол не мог рассказать, где находится та пещера, — тихо произнёс старик, после чего встал и вышел из чума.

— Я чем-то обидел старого охотника? — спросил Пучинский Ошану.

— Вы сказали неправду. Нельзя говорить неправду, — ответила Ошана, не глядя ему в глаза.

В чуме наступила неловкая тишина.

— Извините нас, Ошана, мы не хотели никого обидеть. Из рассказа Вангола мы можем только предполагать, где находится пещера. Он действительно не рассказал, как её найти. — Мыскова говорила искренне, и её искренность дошла до хозяйки стойбища.

Ошана улыбнулась и сказала:

— Ушёл он не потому, что обиделся. Он никогда ни на кого не обижается. Он ушёл просить духов тайги, чтобы они простили вас и не наказывали.

— А что мы такого сделали, за что нас могут наказать духи тайги? — спросил Владимир.

— Вы сказали, что их нет, — ответила Ошана.

Владимир хотел было что-то сказать, но взгляд Пучинского остановил его.

Утром сияющее солнце радовало глаз. Умытая тайга искрилась своим разноцветьем и парила в распадках. Выйдя из чума, Пучинский обнаружил, что на стойбище нет их коней. Не веря своим глазам, он ещё раз внимательно осмотрелся. Коней не было.

— Очень трудно найти иголку в стоге сена, но если подумать, как искать, то можно, — говаривал один из инструкторов в разведшколе.

Ванголу предстояла задача найти человека в Москве. В том, что искать необходимо именно там, Вангол был уверен. Остап допустил ошибку. Безжалостно избавляясь от всех, кто ему мешал или просто переставал быть необходимым, он упустил одну мелочь. У тех, кто остался лежать на дороге у горящего грузовика, в карманах были документы. Из них следовало, что они являлись работниками одной организации — снабженцами одной из московских заготконтор. Вангол эти документы обнаружил, когда они вышли к машинам и увидели трупы. Наколки, до синевы покрывавшие грудь и плечи убитых, красноречиво свидетельствовали о том, что они из банды Остапа. Поэтому через две недели нелёгкого пути Вангол и Макушев были в Москве. Сержанта похоронили. Нарвался на шальную пулю в одном из ночных переходов, и неизвестно чья пуля остановила его жизнь. То ли наша, то ли немцев. Несли несколько часов, пока был жив. Умер тихо, с улыбкой, всё благодарил, что не бросили. Странно, понимал, что умирает, а обещал, что никогда их не забудет.

Макушев в Москве порывался навестить жену, но Вангол отговорил капитана. Времени не было, он это чувствовал, но всё-таки они опоздали. Вычислить логово Остапа особого труда для Вангола не составило. Начальник заготконторы при упоминании примет Остапа и при виде Макушева с его энкавэдэшными нашивками раскололся сразу. Чуть не плача, рассказал почти всё, что знал об Остапе. Он знал больше, но не хотел говорить. Это Вангол чувствовал и уже заставил его взглянуть себе в глаза, отчего тот схватился за сердце. Выручило его, что на пороге кабинета, бесцеремонно толкнув ногой дверь, объявился Василь. Увидев Вангола и Макушева, он рванулся назад. Вангол, мгновенно сообразив, метнулся к нему. Через секунду, хрипя матерщину и проклятия, Василь лежал посреди кабинета на полу. Его руки были мастерски стянуты за спиной шнуром от телефона. Бледный, едва ли не в обморочном состоянии начальник заготконторы полулежал в своем кресле и икал. Его глаза бессмысленно блуждали. Макушев поднял Василя за шиворот и поставил у стены.

— Где находится Остап? — спокойно спросил Вангол, когда Василь отдышался и несколько успокоился.

— Не знаю никакого Остапа, за что вяжете, падлы! — заорал было Василь, но, вдруг замолкнув, с ужасом уставился на Вангола. Вангол не сводил с него глаз. Через минуту, не более, Василь опустошённо рухнул на пол.

— Уходим, капитан! — скомандовал Вангол и пошёл к дверям.

— Так он же?.. — попытался сказать Макушев, но понял, что возражать не нужно, и пошёл следом за Ванголом.

Уже на улице он спросил, почему Вангол не выяснил ничего и просто так бросил бандита.

— Всё, что знал, он сказал мне. И он уже не бандит, — ответил Вангол.

— Когда рассказал, что рассказал и почему он уже не бандит? — спросил капитан.

— Он вообще уже никто. Он теперь как растение, безобидное, лишённое памяти и эмоций. Он не человек, не заслуживает им быть. Я его стёр. Это трудно тебе объяснить, капитан, но сейчас я вынужден был это сделать в интересах дела. И его, и начальника заготконторы, скорее всего, поместят в психиатрическую больницу, где будут долго и безуспешно лечить. Официальной медицине пока эта штука неизвестна. А мы можем спокойно и быстро взять Остапа. Василь сам скорее бы умер от пыток, но ничего бы не сказал. Очень сильная воля, жаль, не туда направлена была. Пришлось его «прочитать». — Вангол остановился и посмотрел на капитана.

Макушев смотрел в глаза Вангола и ощущал, как тот вторгается в его память.

— Не нужно, всё понял! — с трудом оторвавшись от взгляда Вангола, сказал капитан. — Очень убедительно, — потирая лоб, добавил Макушев. — Так что нам теперь известно?

— Известно, где скрывается Остап. Известны его планы, которыми он делился с Василем. Неизвестно, где документы и когда Остап начнёт действовать, — ответил Вангол.

— Очень содержательный ответ, нельзя ли подробней? — с некоторой досадой спросил капитан.