Эдуард Борнхёэ - Мститель

— Оставь парня в покое, — сказал Гавриил спокойно. — Я не терплю, когда его трогают.

Агнес вскочила и дрожа спряталась за спину Гавриила.

— Не раздражайся, Гавриил! — попросила она шепотом.

Гавриил продолжал спокойно сидеть; он не изменился в лице, только ноздри его вздрагивали.

— Ты очень смел, рыбак, — сказал Андрее без злобы. — А знаешь ли ты, что мы можем сделать с тобой все, что нам вздумается?

— Со мной делайте что хотите, но мальчика оставьте в покое, — ответил Гавриил.

— Это не есть мальчик! — закричал немец; он тем временем уже поднялся на ноги и пытался опять приблизиться к Агнес.

Тут встал и Гавриил.

— Назад! — крикнул он таким угрожающим тоном, что немец, оторопев, отступил на несколько шагов. — Люди! Вот как вы благодарите меня за то, что я дал вам поесть, встретил вас как друзей? Я считал, что исполняю свой долг, ибо видел, что вы — эстонцы, как и я. Разве это было преступление, за которое нас следует карать?

— Тебя никто не трогал, — заметил Андрее резко, но все еще без гнева. — Ты сам поднял руку на нашего товарища.

— Кто трогает моего брата, тот затрагивает и меня. Подумай сам: у тебя, скажем, есть младший брат, и какой-нибудь немец вздумает протянуть к нему лапу, — разве ты станешь это терпеть?

Это был искусный поворот разговора. Среди людей послышались возгласы, говорившие о том, что кое-кто соглашается с Гавриилом.

— Ты говоришь, точно пастор с кафедры, — сказал Андрее более мягко. — Но не обманываешь ли ты нас? На мой взгляд, твой Юри так же может оказаться мальчиком, как и девушкой, но немец куда хитрее; он обошел весь свет и слышит, как трава растет. Если он говорит, что парень этот — девушка, значит, это и есть девушка.

— Я даю свой голова — этот мальчик есть девушка, — с живостью подтвердил немец.

— Будь то мальчик или девушка — он под моей защитой, — сказал Гавриил уже с раздражением, так как заметил, что глаза у людей странно загорелись.

— Ого-о, братец, разница тут есть! — засмеялся Андрее. — Не упрямься попусту, оставь девушку нам, а сам можешь убираться с миром.

Гавриил сдерживался из последних сил.

— Не делайте зла, земляки! — сказал он почти просительно. — Мало ли мы натерпелись от чужеземцев? Подумайте о том, что все мы — сыны одного народа, подданные одного государства. Вы ведь не на вражеской земле, где всякое злодеяние допустимо.

— На войне все равно — своя земля или чужая.

— Но есть же у вас начальники, которые не терпят насилия. Я предостерегаю вас — не накликайте беду на свою голову!

— Мы-то знаем своих начальников. Да что тут зря болтать! Немец, хватай мальчишку, посмотри, что это за птица!

Агнес вскрикнула. Немец, оказавшийся за ее спиной, вдруг сдернул у нее с головы шляпу и распустил связанные узлом волосы. Как золотистое покрывало, упали длинные, мягкие как шелк пряди на плечи Агнес. У людей вырвался крик радостного изумления, Гавриил ударом кулака свалил немца с ног, схватил Агнес за руку и оттащил на несколько шагов назад, за пределы круга обступивших ее людей. Прислонясь спиной к толстому дереву, они, стоя рядом, ждали нападения врагов. В руках Гавриила сверкнул меч, Агнес держала наготове пистолет. Все произошло так быстро, что люди не успели даже подняться на ноги. Андрее и еще несколько человек вскочили и со всех сторон окружили Гавриила и Агнес.

— Красивая девка! — слышались голоса у них за спиной.

— Не троньте ее, Иво Шенкенберг даст за нее хорошую награду.

Услышав это, Гавриил вдруг крикнул:

— Если Иво Шенкенберг ваш начальник, отведите нас к нему! Я его хорошо знаю.

— Вот так чудо! — насмешливо сказал Андрее. — Кто же сейчас не знает Иво Шенкенберга? Другой вопрос — знает ли он тебя?

— Он мой названый брат! — воскликнул Гавриил.

— Послушай-ка, приятель, — смеясь сказал Андрее. — Ты нам уже достаточно наврал, сдавайся теперь добром. Мы наелись и нам просто лень убивать тебя.

Как видно, у людей и в самом деле не было охоты нападать на Гавриила. Только один из них был действительно зол. Немец не мог забыть удара, доставшегося ему от Гавриила. Он приподнялся на боку и прицелился из пистолета в Гавриила. Это заметила только одна Агнес. Два выстрела грянули разом. Немец перевернулся два раза, упал ничком и остался недвижим. Он был мертв. Из рук Агнес выпал дымящийся пистолет. Девушка побледнела, пошатнулась и упала бы, если бы Гавриил не подхватил ее.

— Агнес! — воскликнул он в отчаянии.

— Прощай, Гавриил! — прошептала она, и грустная улыбка промелькнула на ее побледневшем лице. Она потеряла сознание. Гавриил осторожно положил безжизненное тело на землю и, забыв о всякой опасности, опустился перед ним на колени. У Агнес на левом плече сквозь одежду проступала кровь. Пуля немца, предназначавшаяся для Гавриила, по ошибке попала в Агнес. Гавриил острием меча поспешно распорол куртку и рубашку, вырезал из раны свинцовую пулю, сплющившуюся при ударе о плечевую кость, затем перевязал рану лоскутом рубашки. Люди оторопело стояли вокруг. Они чувствовали, что произошло тяжкое несчастье, и в их ожесточенных войной сердцах пробудилось сострадание. Душевные муки Гавриила были так очевидны, белое как снег лицо девушки так несказанно прекрасно… Когда немца осмотрели и убедились, что он действительно мертв, о нем больше никто не вспоминал.

— Принесите мне из реки холодной воды, — приказал Гавриил.

Какая удивительная сила заключалась в этом приказе, что он был так послушно выполнен? Два человека тотчас же побежали вниз, к реке, и вскоре вернулись, неся воду в своих шляпах. Гавриил обрызгал водой лицо, грудь и руки Агнес. Спустя несколько минут легкий румянец выступил на щеках девушки, она глубоко вздохнула и открыла глаза.

— Она жива! Она жива! — ликующе воскликнул Гавриил. Голос его оборвался и перешел во всхлипыванье. Гавриил, склонившись над здоровой рукой Агнес, орошал ее слезами.

— Чертов парень! — проворчал Андрее, отворачиваясь. Среди людей слышался неясный гул.

— Гавриил! — прошептали бледные губы Агнес.

— Я здесь! — ответил Гавриил.

— Берегись, он целится в тебя из пистолета.

— Уж я его проучу!

— Ты не ранен?

— Нет.

— Слава богу! — вздохнула Агнес с облегчением, и луч радости блеснул в ее глазах. — Не знаю, что со мной, мысли путаются.

— Больно тебе? — спросил Гавриил.

— Больно? Да, плечо горит, в теле какая-то тупая боль. Я упала?

— Да, ты сильно упала.

— Я сама виновата, расшалилась… Но что это за люди?

В глазах Агнес отразилась внезапная тревога.

— Успокойся, это друзья.

Гавриил сказал это не без основания: бросив один лишь взгляд на людей, он убедился, что те действительно стали им друзьями.