Татьяна Янковская - Детство и отрочество в Гиперборейске, или В поисках утраченного пространства и времени

Господи, куда же он клонит?

– А что еще? Большая квартира? Ну, и если он хочет, машина, дача, моторная лодка…

– А еще?

– Красивая мебель, одежда. – Она понимала, что говорит не то, но не представляла, что еще можно придумать.

– Нет. Все, что ты говоришь, – это внешнее, а счастье человека у него внутри. Можно быть счастливым, даже не имея всего того, что ты сейчас назвала. А можно все это иметь и все равно не чувствовать себя счастливым.

Ну конечно! А она какую-то ерунду молола, которой и сама не верила. Ане вспомнился старый разговор с дедом – как он рассказывал, что в лагере его как-то послали снимать показания метеорологических приборов и он оказался один в поле на рассвете, стоял, вдыхая свежий воздух полной грудью, подставляя лицо ветру, и чувствовал себя счастливым. Она его тогда спросила: «В лагере было хорошо?» Это ж надо, какой она была дурой!

– В лагере не может быть хорошо.

– А что было плохо?

Аня отказалась, чтобы ее выбирали комсоргом класса. Ребята думали, что она ломается, а она совершенно искренне не хотела этого. Даже показывала кулак мальчишкам, которые говорили, что все равно ее предложат. Она мотивировала это тем, что у нее выпускные экзамены в музыкальной школе. А вообще, она потеряла интерес к общественной работе последнее время. Как ни странно, она почувствовала это впервые после «Артека», куда ее посылали именно за эту работу, ну и еще за отличную учебу. Так же, как ни странно, в изменении своего отношения она видела влияние Паустовского – какой-то сдвиг произошел в ней, развилась склонность к самоуглублению. Она вдруг поняла, что бывать одной, хоть иногда, необходимо. Когда все время с ребятами, нет времени подумать, попытаться понять и объяснить то, что видишь. И тогда постепенно глупеешь. А потом ей всегда казалось, что маме не очень нравится, что она такая активистка. И Аня решила отойти от этих дел. Комсоргом выбрали Галю Быстрову.

Аня по-прежнему сидела за партой с Валей Третьяковой. Это Валя одной из первых в классе обрезала челку. Она не злая, не сплетница, и это привлекало к ней Аню. Они часто гуляли вместе, так как мама с папой по-прежнему настаивали, что лучше проводить время с подругами на свежем воздухе, чем сидеть по квартирам. У Вали есть младшие брат и сестра, вся семья вместе с бабушкой живет в двухкомнатной квартире. В большой комнате, темной от занавесок, множество вязаных салфеточек – на столе, на комоде, на тумбочке. Валин папа – рабочий на химфабрике. Иногда у него бывают запои.

Ане прислали повестку в милицию. Наверно, какая-то ошибка. Мама сказала не обращать внимания. Но вскоре пришла повторная повестка, а в перемену, когда все вышли из класса, Валя, смущаясь, спросила у Ани:

– Тебе пришла повестка из милиции?

– А ты откуда знаешь?

– У нас пропали дома деньги, а ты к нам в тот день приходила, и мама заявила в милицию.

– Но при чем тут я? Не я ведь деньги взяла!

Валя промолчала.

– Не собираюсь я никуда идти. Скажи своим родителям, что я тут ни при чем. Пускай милиция ищет, кто на самом деле украл.

– Но ты все-таки пойди, мама просит.

Анины родители возмущены.

– Хороша у тебя подруга! – сказал папа. Мама сказала:

– Сходи, все равно, видимо, придется. Но как они могли тебя в это впутать! Просто безобразие.

Милиционер, не очень страшный на вид, но с проницательным взглядом, усадил Аню за стол и стал писать протокол. Аня чувствовала себя уверенно, ведь она была непричастна к пропаже денег, но вдруг ей не поверят, что тогда? Какие подлые Третьяковы, неужели они не видят, что Аня не из тех, кто возьмет чужое?

– Ты была в квартире Третьяковых 25 февраля с 14.00 до 19.00 часов?

– Я не помню числа, но я была у Вали один раз в феврале, и это было после школы.

– Ты подходила к комоду?

– Подходила.

– Видела шкатулку на комоде?

– Нет, не видела.

– Но ты же сказала, что подходила к комоду!

– Над комодом висит зеркало, и я смотрелась в зеркало, а что стоит на комоде, я не заметила.

– Третьяковы утверждают, что под шкатулкой лежали деньги, и в тот день, когда ты у них была и заходила в эту комнату, деньги пропали.

– Но они все туда заходили: и бабушка, и мать, и отец – он работает по сменам и в тот день был дома – и все дети. Кто-то из них мог взять. Да и кроме меня люди могли к ним приходить.

– Ты кого-нибудь из посторонних видела?

– Нет.

– Значит, ты утверждаешь, что деньги не брала.

– Я никогда не беру чужое.

– Отвечай на вопрос.

– Не брала.

– Хорошо. Прочитай и распишись. Можешь идти. До свидания.

Аня пересела от Вали на предпоследнюю парту к Галке Медведевой. Галка очень веселая, с открытым характером, умная, но немного ленивая, и поэтому учится хуже, чем могла бы. Но ей все равно. Она делает, что хочет, и ее ничуть не волнует, что Аня учится лучше. Она даже шутит над этим – когда от соприкосновения рукавов их пальто пробежала искра, Галка засмеялась: «Это потому, что ты положительная, а я отрицательная». Галка нравится мальчикам. У нее густые золотистые кудри до плеч, длинные ноги и высокая грудь, легкий нрав. С Галкой просто и хорошо.

В школе начались соревнования по баскетболу между классами. В классе было несколько высоких девочек, которые обычно играли в команде, лучше всех – Люба Короленко, под метр восемьдесят, которая занималась в детской спортивной школе. Остальные менялись, Аня и Галя тоже были среди запасных. На четверг была назначена очередная игра.

– Ты можешь играть сегодня? – подошла к Ане после уроков Динара.

– Я принесла форму на всякий случай, но вообще-то у меня сегодня музлитература, так что если есть кому играть, я пойду. Но если надо, один раз могу и пропустить.

– Можешь идти, другие девочки будут играть, – авторитетно сказала Динара.

– А я? – спросила подошедшая Галка.

– Как хочешь.

– Что значит – как хочешь? Если надо, останусь, а нет, пойду домой.

– Иди. Без вас обойдемся.

На следующий день Эвелина Семеновна объявила, что после уроков будет классное собрание. Вперед вышла Галя Быстрова и объявила, что будут обсуждать поведение Хазановой и Медведевой. Что?! Какое поведение? За первой партой встала Динара и сказала, что Хазанова и Медведева подвели вчера команду, не явившись на соревнования.

– Но ты же сама сказала, что есть кому играть и мы можем идти!

– Но вы обязаны были явиться в спортзал! – сказала учительница.

– Мы и явились бы, если бы Рашидова не сказала, что без нас обойдутся.

– Вот именно, без вас обошлись, потому что вы ставите себя над коллективом! – отчеканила Быстрова.