Робин Нилланс - Генералы Великой войны. Западный фронт 1914–1918

Подготовка и формирование бронетанковых войск, которые тогда находились в младенческом возрасте, были поручены полковнику Свинтону. Правда, при этом ему тут же дали понять, что он не может, и конечно же, не должен ожидать, что ему будет позволено командовать ими или вести их в бой. Как только он увидел, насколько полезным может быть танк на поле боя, армейское командование во Франции стало выступать за скорейшее и широкое применение этих машин в боевых условиях, а Свинтон пытался противостоять этому шагу. Им к тому же была составлена серия «Тактических инструкций», которые, как он надеялся, будут служить и как пособие по боевой подготовке, и как наставление в части того, как следует применять танки в бою.

Однако успех в создании нового оружия — это далеко не конец всего дела. Это оружие, в данном случае бронированная боевая машина, будет обладать определенным комплексом тактико-технических характеристик и достоинств, но в боевых условиях эффективность применения любого оружия как минимум наполовину будет зависеть от того, кто им управляет и в каких условиях оно применяется. В силу этого обстоятельства то, как используется оружие, также важно для его эффективного применения, как и тактико-технические данные, присущие ему. Принимая во внимание подобные обстоятельства, первые ревнители танка выступили с очень четко выраженными точками зрения на то, как, когда и где следует применять эту новую боевую машину.

Главное положение Свинтона заключалось в том, чтобы танки не были привязаны к пехоте. Это вызывает удивление, особенно если учесть, что эти машины создавались как оружие поддержки пехоты. В своих «Тактических инструкциях» он также настаивал на том, чтобы это новое оружие не вводилось в бой небольшими группами, а применялось массированно, в виде крупных соединений, как одна из составляющих крупной войсковой операции с участием пехоты, артиллерии и военно-воздушных сил, в которой можно будет использовать как фактор внезапности, обеспечиваемый танками, так и их скорость, необходимую для развития достигнутого успеха. Для обеспечения внезапности большую роль играло соблюдение требований секретности, но что касается скорости, то для первого танка, что пошел в бой, это была вещь невозможная. В условиях бездорожья сильно вооруженные бронированные машины оказались до крайности медленными а, преодолевая траншеи и воронки от снарядов, они были далеко не такими проворными, как надеялись энтузиасты. В этом нашли отражение возможности техники того времени; если говорить о двигателях и трансмиссиях, то в 1916 году первые не имели мощности, а те и другие — к тому же и надежности, необходимой для того, чтобы такая тяжелая машина могла передвигаться по бездорожью.

За месяцы, прошедшие после назначения Свинтона, были построены танки, и стал принимать реальные очертания организм будущего Танкового корпуса. Последний начал свою жизнь как «Подразделение бронированных машин Пулеметного корпуса», которое, в свою очередь, позднее получило не менее неуклюжее наименование «Пулеметный корпус. Служба тяжелых машин». В это новое формирование набирали или переводили людей, имеющих способности к технике; многие приходили сюда из ВС ВМС или из Пулеметного корпуса. В первый раз они вместе со своими танками участвовали в бою 15 сентября 1916 года в сражении у деревень Флер и Курселет.

Прежде чем приступить к подробному анализу этого сражения, нам следует вернуться к вопросу об условиях применения оружия, к фактору, который важен для всех видов оружия. Даже если техническое задание на разработку было составлено великолепно и созданное оружие в полной мере отвечает заложенным требованиям, все равно ни одно подобное изделие не продемонстрирует всех своих возможностей, если те, кто пользуется им, не имеют надлежащей подготовки, а те, кто командуют, не имеют каких-то представлений о боевых характеристиках данного вида оружия, а также о его применении в сочетании с другими видами вооружения. Сочетание этих факторов объединено в одном термине — «тактическое применение оружия».[49]

С появлением на свет нового, даже революционного, оружия вопросы его тактического применения становятся предметом ожесточенных споров. В случае танка такая полемика началась с попытки дать точное определение, к какому виду оружия относится эта машина. Следовало ли видеть в нем подвижное долговременное огневое сооружение, предназначенное для поддержки наступающей пехоты? Или, быть может, в случае массированного применения танков они фактически являлись закованной в броню кавалерией, способной с громом и молниями пронестись сквозь оборону противника и выйти на оперативный простор, воскрешая тем самым методы маневренной войны? В данном случае британские специалисты по действиям танка в бою (не следует удивляться, что их было немного в 1916 году) сошлись во мнении, что танк — это оружие поддержки пехоты, и этому решению суждено было иметь весьма далекие последствия.

Данная полемика носила далеко не академический характер. В зависимости от принятого решения будет меняться тактика применения, равно как будут изменяться и требования к новым моделям танков или к новым модификациям уже существующих машин бронетанковых сил во всем, что касается их скорости, толщины брони, вооружения, радиуса действия, численности команды и применяемых тактических построений. Военным специалистам по тактике применения танков, в свою очередь, придется размышлять над тем, еде и в какой роли могут быть успешно использованы танки, а также условия какой местности будут наиболее благоприятны для их применения. На первый взгляд очевидность ответов на два последних вопроса может показаться лежащей совершенно на поверхности. Однако во всех спорах о новом и революционном оружии главными были базовые вопросы о том, как следует развертывать танки, о том, следует ли их посылать группами в две или три машины для поддержки действий пехоты или же применять массированно, создавая бронированный клин, чтобы взломать фронт неприятеля, выйти на оперативный простор и вернуть маневренность на поле боя.

Решение экспертов, согласно которому танк считался «орудием поддержки пехоты», оказывало свое влияние на проекты английских танков до середины Второй мировой войны. Когда началась эта война, основным боевым танком Великобритании являлась «Матильда», которая имела мощную броневую защиту и слабое вооружение; максимальная скорость этого танка составляла около 8 миль в час (12,8 км/час). Такая скорость была, конечно, невысокой, но ее было вполне достаточно для того, чтобы сопровождать пехоту. Немцы, которые во время Первой мировой войны уделяли танкам очень мало внимания, встали на другую точку зрения и пришли к выводу, что танки фактически являются «бронированной кавалерией»; на первом этапе войны их танки (Panzer) — быстрые машины с мощным вооружением — явились ударной силой стремительных немецких блицкригов во Франции и в России. А те танки, которые в 1916 году вступили в бой у деревень Флер и Курселет, имели слабое вооружение, недостаточную броневую защиту и не обладали должной надежностью. Экипажи английских танков Второй мировой войны, которые в 1941–1942 годах воевали в пустынях Северо-Западной Африки, нашли бы слишком хорошо знакомым этот перечень хронических недостатков.