Эмма Донохью - Запечатанное письмо

— Да, конечно, — ответил Гарри, потирая висок, где пульсировала сильная боль. — Почему вы спрашиваете?

— Вы поразитесь, когда узнаете, сколько знатных лондонских семей страдает от супружеской измены, даже со стороны женщин, что ни для кого не представляет тайны, — с довольным видом ответил Бёрд. — Часто мужья просто перестают разговаривать со своими женами и общаются только через слуг.

— Право, не знаю, как они выносят такую жизнь.

Преподобный Уотсон протянул руку с узловатыми пальцами и похлопал Гарри по колену.

— У вас есть полная возможность решить дело самым благоразумным образом, не оглашая ее вины, к примеру отправить за границу под предлогом слабого здоровья. — Бёрд выразительно постучал по носу сбоку, как это делал Крокер в пабе, чем вызвал у Гарри острую неприязнь. — Или, может статься, вы предпочитаете, чтобы я переговорил о вашем раздельном проживании?

— Думаю, в случае если мне представят неоспоримые доказательства, я… — Гарри придал своему голосу твердость. — Я потребую развода.

Произнесенное слово повисает в душном помещении, ему кажется, что Уотсоны должны быть потрясены. Но преподобный отец только благостно кивает, а миссис Уотсон сияет улыбкой. «Она никогда не любила Хелен, — понимает Гарри, — с самого начала не любила». Но это не имеет значения. Ему нужны союзники, а до их мотивов ему нет дела.

Бёрд сохранял полную невозмутимость.

— Могу я спросить, не желаете ли вы снова жениться?

Эта мысль не приходила Гарри в голову.

— Увы, церковь категорически это запрещает, — слабым голосом начал преподобный Уотсон, — но гражданская церемония…

— Вероятно, вы желаете иметь наследника? — предположил адвокат.

— Нет, — решительно отверг это Гарри. — Род Кодрингтонов будут продолжать сыновья Уильяма, а мне достаточно и моих любимых дочек.

Бёрд не унимался:

— В таком случае какова же причина…

«Я хочу избавиться от этой шлюхи». Даже произнесенные в уме, эти слова обожгли Гарри.

— Я хочу положить этому конец, подвести черту.

— Следовательно, у вас хватит душевных сил и мужества предстать перед публикой во время судебного процесса? Считаю своим долгом предупредить вас, что ваши семейные отношения подвергнутся тщательному обсуждению, — сказал Бёрд, — не только в суде, но и в прессе, что может иметь опасные последствия для других сторон, в частности для ваших дочерей.

Гарри нервно сглотнул.

— Если вы хотя бы отчасти знакомы с военными успехами адмирала на службе ее величества, — ледяным тоном обратилась миссис Уотсон к адвокату, — то должны знать, что его ничем невозможно запугать!

— Что ж, прекрасно, — сказал Бёрд, откинулся на спинку кресла и скрестил ноги.

Атмосфера в кабинете стала спокойнее; Гарри чувствовал себя так, будто сдал трудный экзамен.

— Разумеется, закон о бракоразводных процессах намного упростил и облегчил эту процедуру, — объяснил Бёрд. — В настоящее время расходы составляют приблизительно двести двадцать пять фунтов в год, из которых примерно сто пятьдесят — минимальная сумма.

У Гарри голова кружится от этих цифр.

— Кстати, в числе разводящихся много военных, — прокомментировал Бёрд. — Очевидно, служба за границей тяжело отзывается на супружеской жизни, независимо от того, едет ли жена со своим мужем или остается дома.

Гарри вспомнил, что во время службы в море оставлял Хелен в Лондоне, но взял ее с собой на Мальту. Не там ли его семейная жизнь оказалась под ударом? Во время ссор из-за пустяков за завтраком или поздним обедом?

— Как вы полагаете, адмирал, миссис Кодрингтон будет защищаться?

— Защищаться — на открытом судебном заседании?! — ужаснулась миссис Уотсон.

— Вы меня не так поняли, мадам, — несколько раздраженно произнес Бёрд. — Я имел в виду, будет ли ее адвокат опровергать обвинение?

Гарри пожал плечами и сказал:

— Думаю, да. Она не… Она никогда не сдается без борьбы.

— Причина моего вопроса заключается в том, что дело о разводе без защиты стоит всего сорок фунтов, а в случае оспаривания обвинения стоимость может возрасти до пятисот или более фунтов.

У Гарри в данный момент нет денег, но он решил, что их можно будет достать, поэтому кивнул. Разговор о деньгах казался ему невыносимо унизительным.

— Что ж, — деловито произнес Бёрд, — давайте рассмотрим ваш случай, адмирал. Обязанность добыть доказательства ложится на вас. Вы должны представить убедительные доказательства, что миссис Кодрингтон изменяла вам с одним или более партнерами.

— Может, будет лучше, с несколькими партнерами, так сказать, с целой свитой поклонников? — спросила миссис Уотсон с таким энтузиазмом, что Гарри стало тошно. — Поскольку я действительно считаю, что, например, лейтенант Милдмей…

— Там будет видно, — поджав губы, ответил Бёрд. — Это ее сильно скомпрометировало бы, но мы не должны давать ее адвокату возможность оспаривать то, на что адмирал закрывал глаза.

Гарри еще что-то беспокоит.

— Относительно неоспоримых доказательств… — Он откашлялся. — Должен ли я застать ее… так сказать… на месте преступления?

— О нет, разумеется, нет! — с укором возразил Бёрд, поправляя на столе пачки бумаг. — Если леди любезно простит мою откровенность, — легкий поклон в сторону миссис Уотсон, — боюсь, если бы даже вы, сэр, застали в постели вашу жену и ее партнера… э-э… так сказать, в неглиже, это нисколько не послужило бы доказательством.

Гарри непонимающе воззрился на адвоката.

— Видите ли, закон о разводе считает истца и ответчика заинтересованными лицами, а потому не дает им права свидетельствовать от своего имени. Все факты должны быть удостоверены независимыми, беспристрастными свидетелями.

— Значит, мне ничего не нужно делать?

— Напротив, адмирал, вы будете нашим основным источником информации. Каждая подробность вашей супружеской жизни, которую вы сможете припомнить, частного характера или, по внешней видимости, не относящаяся к данной проблеме, должна лечь ко мне на стол.

Гарри показалось, что адвокат смотрит на него с самодовольным видом палача.

— Хорошо, — едва слышно произнес он. — Все, что понадобится.

Миссис Уотсон трагически воздела руки к потолку.

— Если когда-либо мужчина заслуживал счастья…

— Да, но развод не имеет ничего общего со счастьем, — подчеркнуто произнес Бёрд, едва ли не шутливо покачивая пальцем. — Люди, несведущие в юриспруденции, частенько ошибочно полагают, что он является правовым инструментом, предназначенным для спасения неудачного брака. Тогда как развод освобождает добродетельного супруга от безнравственной половины.

Уотсоны в унисон закивали.

— И здесь мало того, чтобы один из вас был виновным, — строго сказал Бёрд своему клиенту, — но чтобы и другой был невиновен.