Александр Дроздов - Первопрестольная: далёкая и близкая. Москва и москвичи в прозе русской эмиграции. Т. 1

Лошади месят грязь через пол-Москвы, и только к полудню удаётся добраться до знаменитой модистки мамзель Виль, которая, как завидит богатых заказчиц, — бросает всех и пренесносно лебезит. И вот тут поистине разбегаются глаза и разум темнеет. Время такое, что от тяжёлых роб стали переходить к платьям лёгким и воздушным. Конечно, женщина в годах, как тётенька, хоть и великая модница, не оденется Дианой, Галатеей или весталкой, но всё же и ей наскучили польские и немецкие фалбалы [195] Фалбала — широкая сборка (волан), которой отделывались женские платья или чепцы . Прим. сост. и палатины, и она завела себе, на случаи менее парадные, де-буффант [196] Де-буффант — платье с пышными складками, сборками (от фр. bouffant, пышный, с напуском) . Прим. сост. волосяной материи вместо обычных фижм. Однако при парадном приёме Параскева Михайловна выплывает всегда в круглом молдаване с хвостом из бархата, штофа, атласа либо люстрина, гродетура, гроденапля. На малый выезд, в Клуб и Воксал, — сюртучок с фраком, воротничок узенький и высокий, вроде туркеза, рукавички расшнурованы цветными ленточками, лацканы на пуговках, юпка из линобатиста, а шляпа непременно колоколом. Все эти наряды шьёт себе теперь и Настинька, потому что не во всяком доме появишься, как смелые щеголихи, Авророй и Омфалой [197] Омфала — в греческой мифологии царица Лидии, к которой был отдан в рабство Геракл. По воле царицы невольника облачали в женские одежды и заставляли выполнять домашние работы, сама же Омфала наряжалась в львиную шкуру и носила палицу Геракла. , в тонкой шёлковой рубашке хитоном, с сандальями на ногах и причёской а ля Титюс [198] А ля Титюс — имеется в виду модная французская причёска «а la Titus» («волосы, завитые и поднятые наперед, назади очень короткие»), придуманная в подражание бюстам римского императора Тита и широко распространённая в самом начале XIX века (Лотман Ю. М. Роман А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Комментарий. Л., 1983. С. 124). Следует, однако, учитывать, что это была мужская прическа . Прим. сост. ! Да этого и папенька не позволят, пока не стала мужней женой и от семьи отрезанным ломтем.

В мастерской мамзель Виль глаза разбегаются ещё больше, чем в самых лучших модных лавках «О тампль де гу [199] «О тамплъ де гу» — «В храме вкуса» (фр. «Аи temple de gout»). Прим. сост. » и «Мюзе де нувоте [200] «Мюзе де нувоте» — «Музей новинок» (фр. «Musee de nouveaute»). Прим. сост. ». Самое замечательное у неё — готовые на все вкусы шельмовки, шубки без рукавов, из всякого цвета и всякой добротности материй, и глазетовая, и аглинского сукна, и стриженого меха, и с вышивкой, и с кружевом, и с лентами, и с красной оторочкой. На шельмовках вся Москва помешалась! А как начнёт мамзель Виль показывать распашные кур-форме, да фурро-форме, да подкольные кафтанчики, да чепцы всех сортов, величин и форм, всех цветов и материй, да рожки, да сороки, да а ля греки, да «королевино вставанье», да башмачки-стерлядки или же улиточкой, — нет сил оторвать глаза, и хочется забрать всё и целый день примеривать дома. В платье, ей заказанное, мамзель Виль советует непременно вставить для пышности проклеенное полотно, прозванное лякриард, потому что оно не только держит материю несмятой, а и само шумит и привлекает всеобщее внимание. Сейчас без этого лякриарда хоть и в общество не показывайся, никто замечать не станет; а вот на балах — не годится, очень размокает, если вспотеешь в модном танце — вальсоне.

От мамзель Виль приходится ехать к другой знаменитой модистке, к мадам Кампиони, которой заказано платье самое поразительное, последний парижский крик, хотя по виду простенькое неглиже [201] Неглиже — здесь: нарочито небрежная, как бы неофициальная, полудомашняя модная одежда . Прим. сост. . Вы представьте себе белый с пунцовым карако а ля пейзан: коротенький пиеро из белого лино а жур, без подкладки, с маленькими клиньями и белыми флёровыми рукавами, и всё сие обшито пунцовою лентою; юпка такая же, как пиеро, конечно, без фижм, но на бёдрах с пышностью; на шее белый флёровый, пышный, однако полуоткрытой платок, как бы говорящий: «Скрываю прелесть, но не жесток»; чепец белого лино гоффре с маленькими круглыми складками, убранный пунцовою ж лентою, к платью подобранный в полном совершенстве; всенепременно носить при этом большие круглые золотые подвески. Говорят, что в Париже стало недостаточно золота, потому что все щеголихи носят его на себе в виде блонд, ожерелий с большими сердцами, серёг, бахромы, колец и обручей, даже и на ногах. Но приятнейшее в сём модном неглиже — это пунцовые башмачки, при ходьбе и в танце мелькающие огоньками и обжигающие и глаз, и чувствительное сердце. Помилуй, сколь желаннее цвет пунцовый, нежели жёлтый с черным а ля контрреволюция, который тщились ввести французы, однако у нас не понравился! Нужно прибавить, что неглиже а ля пейзан требует особой причёски а ля кавальер, с весьма толстым шиньоном и мужескими локонами.

От модисток Настинька с тётенькой спешат домой, где ждут купцы с бельевыми тканями: всё бельё шьётся дома, но из холстов покупных, а свои, деревенские, идут только на дворовых. Опытные девки с утра до ночи кроят и шьют для Настенькиного приданого епанчи, исподницы, камзолы спальные, юпки и юпочки, платки на покрыванье, наволочки на одну и на две особы, на оконишные подушки, на стулья и канапеи, да занавесы постельные и подъёмные. Тётенька сама выдаёт нитки и иголки, кричит на девок, наказывает за плохой шов. И не только о белье думает, а во всё входит самолично: аптекарю приказала доставить всяких трав и снадобий, необходимых для домашних притираний: и травы нюфаровой, и воды бобовой, и лимонного соку, и дикой цикории, и уксусу, и козьего сала, и лаудану, и росного ладана, мужжавельных ягод, фиольного корню, гумми бенжуанской и даже тёртого хрусталю.

А назавтра с утра ехать смотреть мебели, иногда даже с папенькой, который по этой части сам большой любитель и знаток: сразу отличит, которая мебель по модели Давида, которая работы Жакобовой, а которая русских мастеров — Воронихина, Шибанова, Тропинина. Всего же приятнее бывать с папенькой на гулянье, где все ему кланяются, он же первым кланяется только большим вельможам и старым госпожам. И сколь парадна и пышна московская знать! Сколь ненаглядно одета бывает приезжая из Санкт-Петербурга графиня Разумовская, та самая, которая прославилась убранством головы: ей великий Леонар, из Версаля бежавший, сделал причёску из красных бархатных штанов, случайно на глаза попавших, — и все щеголихи на придворном бале позеленели от зависти! Из мужчин первый щёголь — старик Нарышкин, знаменитый своим кафтаном: весь кафтан шит серебром, а на спине вышито целое дерево, и ветки, сучки, листья весёлым блеском разбегаются по плечам и рукавам. Пожилые мужчины во французских кафтанах, в белом жабо, в чулках и башмаках, в париках пудреных. Князь Лобанов-Ростовский каждый день с новой тростью — у него их не меньше сотни, иные с драгоценными камнями, и, в отличие от других, князь носит бархатные сапоги. Молодежь одета по-модному и в своих волосах [202] В своих волосах — т. е. без париков . Прим. сост. , иные выходят на гулянье во фраках с узкими фалдами, в жилетах розового атласа, в огромных галстуках, закрывающих подбородок, четырежды обмотанных вокруг шеи, в широких сапогах с кистями. Но на молодых людей девушке заглядываться не пристало.