Рихард Дюбель - Наследница Кодекса Люцифера

– Эти господа, – прорычал архиепископ Гаррах, – обратились к нам с важными сведениями, если мне будет любезно дозволено напомнить вам об этом.

– Они в нас еще и стреляли, хотя мы, беззащитные, лежали у подножия стены, – объяснил Славата. – Протестантский сброд – э! Ничуть не лучше, чем шайка заговорщиков вокруг этого… как его… Вальдштейна! Его определенно нужно повесить!

Снова по залу расползлось молчание. Бургомистр Старого Места Микулаш Турек осторожно заметил:

– Валленштейн уже четырнадцать лет как мертв, ваше превосходительство.

Славата улыбнулся.

– И я ни разу об этом не пожалел, ни разу. Знали ли вы, что его самые верные последователи хранили преданность ему до самой смерти? Я допрашивал графа Шаффгоча три часа, но мне не удалось выжать ни единого звука из этого предателя…

– Он приказал пытать его три часа подряд, – прошептал Иржи Плахи на ухо Андрею. – Обосновал это тем, что граф уже и без того мертв, так что нет никакой необходимости церемониться с ним. Рейхсканцлер Славата – большой друг моего ордена, и, собственно, мне не подобает говорить что-либо против него, но иногда у меня возникает подозрение, что Дева Мария немного недосмотрела, когда опускала господина Славату на землю. Говорят, он тогда сильно ударился головой и с тех пор стал всего лишь стариком. А то, чем он нас сегодня потчует… м-да… – Отец Плахи закатил глаза. – У меня такое чувство, что он так и не пережил тот случай по-настоящему, – если вы понимаете, о чем я.

– Почему бы нам не проводить совет без него? – в ответ ему прошептал Андрей. – И без Коллоредо и Мизерони, если уж на то пошло.

Плахи едва заметно покачал головой.

– Речь не о том, чтобы говорить без этих господ. Мы должны без этих господ действовать. Имейте терпение.

– И до каких пор?

– Пока Коллоредо не найдет предлог, чтобы закончить это обсуждение. Это случится очень скоро. Затем я хотел бы вам кое-что сообщить.

Андрей кивнул.

– …и поэтому, – закончил Славата очередной длинный монолог, начав его с судьбы графа Шаффгоча, полностью выслушать который Андрею, к счастью, не довелось, – мы и на сей раз восторжествуем над врагами нашей веры…

Андрей прошептал на ухо Киприану:

– Когда Коллоредо выставит нас обоих за дверь, то ради всего святого, веди себя благопристойно и не спорь с ним. Мы здесь только время тратим. Отец Плахи хочет нам кое-что сказать.

Киприан покосился на него краем глаза. Андрей видел, в какой ярости пребывает его друг. «Пожалуйста», – беззвучно прошептал он.

– …так как Дева Мария на нашей стороне! И, само собой разумеется, отважные отряды генерала Пикколомини и его розенкрейцеры.

– Коллоредо! – поправил его Коллоредо. – Генерала Коллоредо, ваше превосходительство. И его рыцари Мальтийского ордена. Но это приводит меня к следующему пункту повестки дня… – он резко встал, так что стул заскрипел по паркету, – в котором я вынужден объявить это обсуждение законченным. Я должен позаботиться о городской обороне. Кто знает, возможно, господа торговцы действительно высчитали в своих сальди, что весь шведский народ вооружился и движется к Праге. – Он ухмыльнулся и коротко поклонился.

– Touché, – сказал Мизерони и тоже встал.

– Вообще-то, правильно говорить «сальдо», – поправил его Киприан. Андрей почувствовал, что друг пытается освободить ногу из-под его сапога.

– Ну, в этом-то вы точно лучше нас разбираетесь, – согласился Коллоредо и вышел из помещения.

Управляющий замка последовал за ним, как и оба бургомистра, пусть и с озабоченными выражениями на лицах. Архиепископ Гаррах, выходя, закатил глаза и кивнул головой на отца Плахи – держитесь за него! Рейхсканцлер Славата остался сидеть, и в нижней части его лица прибавилось новых морщин, что можно было интерпретировать как широкую улыбку.

– Ну, отец Арриджи, я могу еще что-нибудь сделать для вас?

– Нет, ваше превосходительство. Большое спасибо. Мы не станем более задерживать вас.

– Передайте преподобному генералу мой привет, когда в следующий раз приедете в Рим.

– Непременно, ваше превосходительство.

– Передайте ему, что вы, иезуиты, должны больше почитать Деву Марию.

– Он обязательно прислушается к вашему совету, ваше превосходительство.

Славата кивнул Андрею и Киприану, которые встали, как только отец Плахи поднялся. Андрей заметил, что достает иезуиту только до подбородка, а ведь роста он был не маленького.

– Господа… э…

– Не беспокойтесь, мы сами выйдем, – сказал Киприан.

– Идите и посмотрите на памятник, раз уж вы все равно оказались здесь, – порекомендовал им рейхсканцлер.

Когда они вышли в приемную, Андрею ужасно захотелось прикоснуться к деревянной обшивке стен, дабы удостовериться, что он не заперт в кошмарном сне. Он слышал, как Киприан яростно прошипел:

– Не нужны нам никакие шведы, чтобы разорить Прагу. Еще несколько таких штучек, с которыми мы только что столкнулись, и войска Кёнигсмарка перестанут представлять для нас опасность: они просто помрут со смеху.

– Не следует так ошибочно судить о его преподобии епископе, – сказал отец Плахи. – Если бы не он, Коллоредо и Мизерони и не подумали бы участвовать в этой дискуссии. Что до бургомистров – теперь, возможно, они пересмотрят свое мнение, если вы выслушаете меня. То, что оба они не оспаривают мнение Коллоредо и Мизерони, не означает, что они разделяют точку зрения упрямого солдафона и бездарного администратора, чей отец еще во времена кайзера Рудольфа доказал свою некомпетентность, – улыбнулся отец Плахи. – Дела у Праги вовсе не так плохи, господин Хлесль, даже если генерал Кёнигсмарк подойдет к ней во главе еще двух армий.

– Звучит неплохо, отче, – заметил Киприан.

– О… а куда подевалось доверительное «Иржи»?

– Такое обращение годилось для мальчика, – ответил Киприан. – Сегодня мы познакомились с мужчиной, в которого этот мальчик превратился.

Отец Плахи склонил голову. По нему было видно, что слова Киприана наполнили его гордостью.

– Оба бургомистра, не ставя в известность генерала Коллоредо, организовали еще четыре отряда, куда входят чиновники и государственные служащие города, а также персонал из дворянских домовладений. Кроме того, пражский «еврейский епископ» [55]гарантировал, что его люди составят брандвахту [56]и усилят гарнизон у городских ворот. Коллоредо также не учитывает дворянский эскадрон, так как он не подчинился его приказу, но, несмотря на это, бороться будет. Архиепископ Гаррах заранее выдал специальное разрешение всем священнослужителям в случае крайней необходимости взяться за оружие, и таким образом он собрал три отряда добровольцев, которые получат подкрепление в виде членов ордена. И, не в последнюю очередь, – под руководством полковника Арриджи и вашего покорного слуги, – собран добровольный студенческий отряд. Вся Прага встала плечом к плечу, господин Хлесль, такого никогда прежде не бывало! Жители Брюнна показали нам пример в свое время, отправив генерала Торстенсона домой с разбитым носом. Мы, жители Праги, тоже так можем! Не волнуйтесь.