Рихард Дюбель - Наследница Кодекса Люцифера

Андрей вернулся с Киприаном. Тот наклонился и пристально посмотрел куда-то в сторону сапог Кристиана.

– Я так и думал, – проворчал он.

– Что вы думали? – уточнил Кристиан.

– Ваше преподобие, план меняется. У нас больше нет времени на раскопки. Мы дадим вам достаточно денег, чтобы заплатить нескольким парням, которые и завершат начатое. Потом вы отправитесь в Эгер и передадите городскому совету наш горячий привет и просьбу позаботиться о безымянной могиле на вашем кладбище и оплатить расходы на погребение. Издержки им возместит фирма «Хлесль, Лангенфель, Августин и Влах» в Праге. Если вы назовете это имя, никто не станет задавать глупых вопросов. Ах да… – Киприан махнул рукой, когда Кристиан хотел перебить его, – пожалуйста, скажите нам, сколько стоит раз в год прочесть мессу для этого бедолаги – лучше всего на День святого Николая. Этот человек был великаном, но ребенком в душе, и если кто-то и позаботится о его душе, то лишь святой Николай.

– Но что все это… – заикаясь, произнес Кристиан, наконец получив возможность открыть рот. – Я думал, мы выкопаем и тело мальчика тоже…

– Для того чтобы скрыть убийство, свидетелями которого к тому же были иезуиты, как мне сразу показалось, тело брата Буки было закопано не очень глубоко. Этот перелесок находится немного в стороне, но хитрые ребята из Общества Иисуса никогда не идут на ненужный риск. Причина того, что могила такая неглубокая, – обилие корней. Тогда они просто не могли вырыть яму поглубже. Наткнувшись на корни, они сдались и положили Буку внутрь.

Киприан вылез из ямы и, проходя мимо Кристиана, хлопнул его по плечу.

– Идемте с нами к карете, мы дадим вам все деньги, которые взяли с собой. Вы помогли нам и не должны расплачиваться за это.

– Да, но…

Андрей мягко подтолкнул его к карете.

– Под телом Буки нет второго трупа, – пояснил он. – Мальчик тогда не… Он выжил.

После того как они отвезли священника в Фалькенау и уже отъехали на пару миль, Киприан приказал остановить карету. Андрей молча подал ему маленькую клетку с воркующими птахами, и друзья вышли. Ландшафт представлял собой картину застывшей зыби – длинные волны с мягкими возвышениями и низкими впадинами, которые катились на восток, освещаемые сереющим вечерним светом, покрытые грязно-белыми снежными полями, в пятнах перелесков. То тут, то там в небо поднимались тонкие столбы дыма, сообщая, что здесь есть деревни и люди. Слишком мало деревень… слишком мало людей. Киприан отвернулся. Пейзаж угнетал его.

– Не много же здесь оставили после себя шведы, – вздохнул Андрей.

– И солдаты императора тоже, – заметил Киприан.

Они переглянулись. Киприан открыл клетку, и Андрей достал голубя. Футляр у него на лапке уже содержал сообщение. Птица беспокойно ворковала и вертела головой. Андрей подбросил голубя в воздух; громко хлопая крыльями, тот сделал над ними широкий круг и полетел на юго-восток.

– И что теперь? – спросил Андрей.

– Нужно рассчитывать на то, что Бука рассказал мальчику все, что знал о библии дьявола.

– Возможно, он вовсе ничего ему не рассказал. А если и рассказал, существует вероятность, что мальчик не понял ни слова.

– Кто знает, сколько времени они провели вместе? Это могли быть годы!

– Я знаю, о чем ты думаешь, друг мой. Я предостерегаю тебя… не следует идти по этому пути.

– И на каком же пути я нахожусь, Андрей?

Андрей обхватил себя руками и поднял глаза к небу, в котором исчез голубь.

– На пути, по обеим сторонам которого протянулись могилы. На пути, по которому больше пятидесяти лет назад уже кто-то шел, так как боялся, что ребенок, случайно оставшийся в живых, хотя они считали его мертвым, мог выдать тайну библии дьявола и обречь мир на проклятие.

Киприан молчал. Он всегда предпочитал молчать именно тогда, когда от него ожидали какого-нибудь комментария.

– Если ты даже всего лишь думаешь о том, чтобы найти этого мальчика, ты уже сделал первые шаги по дороге, на которую аббат Мартин Корытко послал тогда брата Буку и брата Павла.

Киприан взглянул на друга и топнул ногой.

– Мы не можем позволить себе не искать его, – заявил он через некоторое время.

Андрей смотрел вдаль. Киприан мог только догадываться, что он там видел.

– Подумать только: после того наказания, которое я понес за жадность своего отца к библии дьявола, я теперь вынужден расплачиваться еще и тем, что стану таким же, как убийцы Иоланты! – Андрей покачал головой.

– Мы не станем такими, как аббат Мартин – или как Павел и Бука.

– Обещай мне!

– Что я должен тебе обещать?

– Если мы и правда найдем мальчика – то есть молодого человека, – ни один волос не упадет с его головы.

– Батюшки мои…

– Обещай, – настаивал Андрей.

Киприан долго смотрел на него, а затем протянул руку и хлопнул Андрея по плечу.

– Я напомню тебе об этом обещании, если выяснится, что паренек превратился в разбойника семи футов ростом и что он держит тебя за горло. – Это прозвучало не настолько беспечно, как должно было.

На этот раз промолчал Андрей.

– Если ему не сделали ничего дурного, то значит, его привезли в Эгер. Возможно, из-за него начали новый процесс над ведьмами – я бы ничуть не удивился. Но об этом должны были остаться документы. – Киприан почесал в затылке. – На втором месте по степени удовольствия после охоты на библию дьявола у меня стоит чтение протоколов процессов над ведьмами.

– Дьявол сидит в каждом человеке.

– Да. Вот только у меня нет никакого желания постоянно таращиться на его физиономию.

Они забрались обратно в карету. Киприан постучал в стену, за которой на козлах сидел кучер, и колеса кареты загромыхали по дороге на Эгер. С востока безудержно накатывалась свинцовая тьма.

Вюрцбург серьезно пострадал, и несмотря на усилия архиепископа-курфюрста Иоганна Филиппа фон Шёнборна, который с 1642 года был духовным и светским властелином города, на нем еще оставались шрамы. В 1634 году шведы окончательно оставили город, и после них пришли императорские войска, едва ли отличавшиеся от своих предшественников в том, что касалось превышения власти. Только вступление в должность архиепископа Филиппа позволило городу снова встать на ноги. Он вернул былую славу празднованиям в честь святой Марии, приказал вырыть источники и отремонтировать пострадавшие церкви в городе. Однако самое выдающееся достижение в отношении строительства он совершил не в Вюрцбурге, а в близлежащем Герольцхофене: он приказал снести сооруженные одним из его предшественников, Адольфом фон Эренбергом, огромные печи, цель которых состояла в том, чтобы быстро и эффективно сжигать примерно двести несчастных в год – тех, кто пал жертвой его процессов над ведьмами. Иоганн Филипп фон Шёнборн был учеником отца Шпее и перенял от него полное неприятие выдумок о ведьмах. В то время как архиепископ-курфюрст Франц фон Гацфельд, чье правление закончилось с приходом Иоганна Филиппа, еще иногда позволял под шумок проводить процессы над ведьмами, а потому приказал поддерживать места казни в Герольцхофене в рабочем состоянии, при Иоганне Филиппе фон Шёнборне данной практике положили решительный конец. Воодушевленный безупречностью своего учителя-иезуита, он пытался задним числом восстановить справедливость – с помощью братства Societas Jesus. To, что этому архиепископу все же не удалось, в связи с его личным участием в мирных переговорах, убрать в городе все следы материального ущерба от войны, в данных обстоятельствах совершенно понятно…