Йожо Нижнанский - Кровавая графиня

Катарина Бенецкая взирала на все происходившее во дворе из двери прачечной, словно не осмеливалась и приблизиться к госпоже.

Не дождавшись ответа, Алжбета Батори спросила еще более зловеще, где горбун. Один из гайдуков, набравшись смелости, ответил, что Фицко лежит в лежку. Он получил столько ударов, что не в силах стоять на ногах.

— Тотчас приведите его! — приказала она.

Анна и Илона, всегда готовые любой ценой выполнить желание госпожи, побежали в людскую. Илона остановилась посреди двора, разочарованная, раздосадованная: Анна опять опередила ее. Стремглав перебежав двор, она уже открывала двери людской.

Фицко лежал точно мертвый.

— Вставай, госпожа тебя требует!. — крикнула она резко, горя нетерпением выполнить господский приказ.

Фицко дернулся и с большим трудом сел. Потом свесил ноги с постели. По выражению лица видно было, что каждое движение причиняет ему невыносимую боль. Конечно, он предпочел бы лежать, не показываться на глаза госпоже в таком жалком виде. Но он знал: не явись он своим ходом, госпожа прикажет принести его на носилках, а это было бы еще позорнее.

Он двинулся к двери. Увидев, как трудно ему дается каждый шаг, Анна схватила его за руку, хотела помочь. Но он злобно на нее покосился и оттолкнул от себя.

— Подумать только! — взбесилась она. — Хочешь ему помочь, а он за добро вон как платит!

Словно пьяный, горбун с великим трудом доковылял до госпожи, которая тряслась от злости, что слуга заставляет себя ждать. Однако, завидев его, сменила гнев на милость и разразилась безудержным смехом: таким потешным показался ей Фицко в своей убогости. А он сконфуженно стоял перед ней, сгорбившись, склонив голову. Разбитое, отекшее лицо было еще отвратительнее, на лбу вправо и влево торчали большие шишки, облепленные рыжими волосами.

— Ха-ха-ха, — смеялась госпожа, — коса нашла на камень! Этот парень похоронил твою славу непобедимого силача. И похоже, у тебя уже проклевываются рожки, дьявол ты этакий!

Фицко стоял перед госпожой воплощением срама и покорности. Гайдуки поглядывали на него не без удовольствия. При виде его унижения они забыли и о собственных синяках и чуть ли не с благодарностью вспоминали разбойников.

Но их затаенному желанию увидеть своего мучителя на «кобыле» не суждено было сбыться.

— Фицко, — проговорила госпожа, досыта насмеявшись, — ты все же вел себя мужественно и заслуживаешь признания. Я не обманулась в тебе. Защищая мои интересы, ты не жалел своей шкуры. Ложись и лежи, покуда силы к тебе не вернутся. А чтобы ускорить выздоровление, позови Майорову еще сегодня.

Майорова слыла во всей миявской округе опытной знахаркой, лечившей травами и мазями. При любых недомоганиях чахтицкая госпожа приглашала ее к себе. Она во всем следовала ее советам и богато вознаграждала знахарку.

Майорову везде уважали, но и изрядно побаивались. Люди считали, что она продала душу дьяволу, который наделил ее за это способностью проникать в тайны трав, познавать их лечебную силу, а также особым даром прогонять болезни и заговаривать несчастья. Оттого и старались не попадаться ей на глаза. На посиделках рассказывали о ней страшные истории, но душевные или телесные недуги заставляли больных идти к ней на поклон. Не только простолюдинов, но и владык замков и градов. Знатные дамы со всей округи купались в ароматном отваре ее трав.

То, что госпожа позволила позвать ради него Майорову, было для Фицко истинной почестью. Исполненный благодарности, он буквально на глазах оживал: выпрямился, поднял голову и преданно смотрел на госпожу.

Язык у него развязался, и он тут же описал все ночные приключения. О священнике Поницене, беглеце Калине и о разбойнике Дрозде он говорил кипя от злости. Но о наказе Дрозда и Калины умолчал, как и гайдук.

Высокий лоб госпожи снова нахмурился.

— Явись ко мне как можно быстрее, — проговорила она, — у меня будут кое-какие повеления касательно разбойников и их нового дружка.

Госпожа снова метнула на гайдуков угрюмый взгляд, встала и, надменно выпрямившись, велела конюху привести Вихря. Вдруг она заметила испуганное лицо Фицко, обращенное в сторону больших ворот. С его уст внезапно сорвался крик.

— Дрозд!

Все взгляды устремились к окованным железом воротам.

Действительно, тяжелым, звонким, уверенным шагом к ним приближался Андрей Дрозд.

Не сразу можно было его узнать: он был нарядно одет словно дворянин, собравшийся на свадьбу. Портной шил это платье явно не для него. Однако с кого он снял его, был ли такой вельможа, который мог бы сравниться с ним в объемах? От всего его вида, от решительной походки веяло несомненным достоинством.

А шел он прямо к чахтицкой госпоже, которая, так же как и вся дворня, от неожиданности лишилась дара речи.

Что за дерзость, что за наглость! Предводитель разбойной бражки осмеливается ступить во двор замка!

Первым опомнился Фицко. Он бы и сам бросился на Дрозда, но, выпрямившись для прыжка, почувствовал в пояснице острую боль. Будь он в полной силе, как бы он на глазах госпожи отомстил за ночное поражение! Оставалось рявкнуть на гайдуков, чтобы они схватили разбойника.

И хотя от батогов служители настолько ослабели, что едва на ногах держались, они зашевелились.

Между тем Андрей Дрозд находился уже в двух-трех шагах от госпожи.

— Стоять! — окрикнул гайдуков Андрей Дрозд громовым голосом. — Вы же знаете: будь вас в два раза больше, все одно не одолеть вам меня, хоть бы и Фицко помогал!

Гайдуки застыли на месте, да и сам Фицко был потрясен натиском разбойника. Дрозд смело встал перед Алжбетой Батори, прямо взглянул ей в лицо и церемонно сорвал для приветствия шляпу.

— Госпожа, — обратился он к ней, — укороти холуев, пожалей их. Твой верный пес Фицко уже успел убедиться, что со мной шутки плохи.

Графиня хмуро уставилась на Андрея Дрозда. Удивление сменил на ее лице гнев. Совсем недавно она видела в Андрее Дрозде послушного подданного, безропотно трудившегося с рассвета до темноты. И на «кобылу» он ложился кротко и безропотно сносил удары. Когда же успел так измениться? Теперь вот стоит перед ней гордо выпрямившись, будто ровня ей, могучий и уверенный, что с его головы и волос не упадет. И улыбается как человек, вознесшийся надо всем миром. Да и этот земанский [23] Земан — представитель мелкопоместной шляхты в старой Венгрии. костюм ему явно к лицу. Словно и вправду был скроен лично для него.

Ни Фицко, ни гайдуков ей и не пришлось укорачивать. Они нерешительно топтались на месте, ждали ее приказа. Но она их не замечала. Спросила Андрея Дрозда.

— Ты зачем пришел? Что тебе надо?

— Я принес послание от Яна Калины.