Эптон Синклер - Дельцы. Автомобильный король

— Но лишние деньги тебе не помешали бы, не правда ли? — саркастически заметил Оливер.

— Мне хватает того, что я имею.

— А когда твой капитал иссякнет?

— Не знаю, что будет тогда. Найду что-нибудь себе по душе.

— Хорошо, — сказал Оливер. — Это твое дело. Тогда я попробую на свой собственный страх и риск.

Они вышли из дома, взяли кэб и поехали по городу.

— Откуда ты получил свои "верные" сведения? — спросил Монтегю.

— Из того же источника, что и раньше, — ответил брат.

— Опять эти же акции Трансконтинентальной компании?

— Нет. Другие.

— Какие же именно?

— Я имею в виду акции Миссисипской стальной компании.

Монтегю повернулся к нему.

— Миссисипской стальной компании! — воскликнул он.

— Что тут странного, — сказал Оливер, — и что тебе до этого?

— Миссисипская стальная компания! — опять воскликнул Монтегю. — Разве ты не знаешь о моем конфликте с Северной Миссисипской железной дорогой?

— Конечно, знаю, но какое отношение это имеет к Миссисипской стальной компании?

— Но ведь Прайс — ее владелец!

— О, об этом я и забыл, — сказал Оливер.

Светская жизнь не оставляла ему времени для того, чтобы вникать в дела брата.

— Аллан, — прибавил он живо, — не говори мне больше ничего.

— Теперь все это меня не касается, — ответил Монтегю, — я вышел из дела. Но меня интересует вопрос: разве акции компании поднимаются?

— Напротив, они понижаются в цене.

Монтегю поразился.

— Это не обошлось без Стального треста, — прошептал он.

— Должно быть. Мои сведения получены от кругов, близких к Стальному тресту.

— Как ты полагаешь, они пытаются сломить Прайса?

— Не знаю. Думаю, они сделают это, если захотят.

— Но большая часть акций принадлежит Прайсу, — сказал Монтегю. — Разве они в состоянии отобрать их у него?

— Не в состоянии, если они имеются в наличии, то есть не заложены и за них не выданы закладные. Но представь, что их уже нет у него, представь, что какой-нибудь банк выдал ему ссуду под эти акции — тогда что?

Монтегю был заинтригован. Он сопровождал брата, пока тот получал деньги в банке, обзванивал своих маклеров, приказывая продавать акции Миссисипской стальной компании. Наконец, он вынужден был покинуть брата, так как в этот день был занят в суде. Выйдя через несколько часов из здания суда, он купил биржевой бюллетень, и первое, что бросилось ему в глаза, был курс акций Миссисипской стальной компании: они котировались вечером почти на двадцать пунктов ниже, чем утром!

Даже голые цифры говорили ему о многих трагедиях: он представлял себе торжествующих и отчаявшихся пайщиков. Казалось, титаны развоевались. Оливер сумел вовремя сориентироваться. А Прайс и Райдер? Монтегю знал, что большая часть акций Прайса была заложена в Готтамском тресте. Что теперь будет с ним и с Северной Миссисипской железной дорогой?

Столбцы вечерних газет были полны сенсациями. Они сообщали о том, что почва ускользала из-под ног Миссисипской стальной компании. Распространялись самые невероятные слухи. Компания значительно превысила свои финансовые возможности; говорили, что ее служащие погрязли в спекуляциях, что компания не будет в состоянии выплатить причитающиеся держателям акций за четверть года проценты и необходимо будет учредить опеку. Намекали, что компания перейдет в руки Стального треста. Однако такого рода слухи энергично опровергались служащими треста.

Все произошло так внезапно, словно разразилась гроза среди ясного неба. Монтегю был потрясен. Для него мало значило, что сам он был теперь вне поля боя и что лично ничего не теряет. Он походил на человека во время землетрясения, который внезапно увидел перед собой разверзнувшуюся землю. Хотя Аллан и чувствовал себя в безопасности, он не мог уйти от того факта, что трещину дала та самая земля, на которой ему придется провести остаток жизни, и что новая пропасть может разверзнуться как раз под его ногами.

Монтегю не видел ни малейшего шанса спасения для Прайса и Райдера; он считал их совершенно уничтоженными и не удивился, если бы прочел, что они обанкротились. Но эти люди, видимо, выдержали не одну бурю. Все ограничилось только слухами. Акции Миссисипской стальной компании тем не менее больше не поднимались. Аллан заметил, впрочем, что и акции Северной Миссисипской железной дороги понизились на восемь — десять пунктов.

Это было время великого волнения в финансовом мире. Все лето фондовую биржу трясло как в лихорадке. Казалось, что финансовые тузы и управляющие железными дорогами взяли за правило предсказывать общее разорение каждый раз, когда им приходилось произносить спичи на банкетах.

Никто, однако, не мог понять причин кризиса. Одни утверждали, что виной всему речи президента страны, его атаки на крупных капиталистов. Другие считали, что мировой капитал был истощен непрерывными войнами, землетрясениями и пожарами. Третьи жаловались на недостаток средств у правительства. Неоднократно среди общего шума раздавался трезвый голос какого-нибудь радикала, заявлявшего, что падение курса вызывалось преднамеренно, но подобное мнение казалось до того нелепым, что его или встречали насмешками, или вовсе не обращали на него внимания. Что касается Монтегю, то мысль о том, что в стране имеются люди, способные изменить положение на рынке и беззастенчиво использующие колебания цен в своих целях, казалась ему совершенно абсурдной.

Как-то раз вечером он разговорился об этом с майором Винейблом. Тот просто посмеялся над ним. Майор назвал десять — двенадцать лиц — среди них Уотермана, Дюваля, Уаймана, — которые заправляли большей частью банков в столице. Им были также подвластны три крупнейших страховых общества с капиталом в четыреста или пятьсот миллионов долларов; один из них контролировал крупную трансконтинентальную железную дорогу, которая придерживала двадцать — тридцать миллионов для спекуляций с акциями.

— Если двое или трое из этих господ захотят, — заявил майор, — то они в один день затормозят всю финансовую деятельность страны. Если они поведут наступление на какие-либо фонды, то могут понизить стоимость акций до любых пределов.

— Но как же они могут это сделать? — поинтересовался Монтегю.

— Таких возможностей у них более чем достаточно. Вы заметили, что последний крупный кризис начался при крайней нехватке денег, какой уж много лет не видели на Уолл-стрите. Теперь представьте себе, что эти господа сосредоточили большие финансовые средства и договорились между собой изъять их из оборота в условленное время. Представьте себе, что и их собственные банки, и банки, директора которых подкуплены ими, и страховые общества, которыми они заправляют, сделают то же самое! Можете себе вообразить, как все бросятся добывать деньги, искать займы. И при такой нервозной обстановке, при почти полном отсутствии кредита. Причем это вспыхивает в массовом масштабе, — разве вам не ясно, к чему все это может привести?