Кристиан Жак - Храм Миллионов Лет

— Неужели ты тоже совершил чудо?

— Им просто очень нравится старая легенда, это простая игра слов с моим настоящим именем, Моисей — «тот, кто родился». Им очень хочется, чтобы я оказался посланником богов. Ведь я получил хорошее образование, я друг Фараона. Боги спасли меня из «вод» нищеты и несчастья. Человек, который смог столького добиться, заслуживает того, чтобы идти за ним и подчиняться ему, вот почему рабочие так доверяют мне.

— Пусть они ни в чем не нуждаются. Я даю тебе право распоряжаться царскими зернохранилищами в случае необходимости.

— Я построю для тебя столицу, Рамзес.

В своих коротких черных париках, подвязанных специальными лентами, с усами и с короткими бородками, низким лбом и большой нижней губой, еврейские каменщики организовали группу защиты и поддержки своего учителя. Сирийцы и египтяне пытались соперничать с ними, но евреи были и оставались лучшими специалистами. Работа была трудной и тяжелой, египетские смотрители строго следили за качеством выполнения. Однако работа регулярно и щедро оплачивалась, к тому же рабочим часто предоставлялись выходные дни. К счастью, Египет был благодатной страной, в которой было достаточно пищи, и можно было без труда построить себе жилище, так что некоторым удавалось смастерить очень симпатичные домики из остатков стройматериалов.

Моисей никогда не скрывал того, что работа на этой стройке будет более напряженной, чем на любой другой. Однако награда обещала искупить трудности. Участие в строительстве новой столицы, разумеется, в первую очередь было выгодно для рабочих-евреев при условии, что они будут работать не покладая рук. При нормальном режиме работы ежедневно трое рабочих могли изготовлять восемьсот-девятьсот средних кирпичей, но в Пи-Рамзесе нужно было наладить производство нестандартных кирпичей, которые служили основой для кладки других, обычных. Это требовало усилий не только со стороны каменщиков, но и каменотесов.

В первый же день работ строители поняли, что настойчивость и упорство Моисея не дадут им послабления. Те, кто надеялись на долгий отдых в тени деревьев, быстро разочаровались. Кроме того, жесткий темп работ сохранялся вплоть до уже назначенной даты освящения новой столицы. Как и его товарищам, Абнеру пришлось попотеть, чтобы смешать ил с соломой и получить хорошую смесь. Рабочим были предоставлены специальные площадки, где они изготовляли состав, который сделает будущие кирпичи более прочными.

Абнер был энергичным и очень ловким. Как только он видел, что глина получалась хорошего качества, он наполнял ею корзину и относил ее в мастерскую, где выливал в специальную деревянную форму. Изготовление кирпичей было очень сложной операцией, и иногда сам Моисей присутствовал при ней. Кирпичи выкладывались на очень сухую землю, где они сохли в течение четырех дней, прежде чем их перевозили на стройку.

Такие кирпичи были очень удобны в строительстве и к тому же очень прочны. Если их правильно использовать, они могут простоять века.

Строители-евреи работали с большим воодушевлением. Но дело было не только в хорошей оплате и премиях: участвовать в строительстве новой столицы Египта было честью для любого рабочего. Когда силы были на исходе, Моисей напоминал строителям об этой чести, и сотни кирпичей снова поступали на стройки.

И постепенно город обретал свои реальные черты.

Каждый день Абнер любовался трудолюбием Моисея. Вечером он обходил всех рабочих, проверяя качество еды, справлялся о больных. Несмотря на тяжелый труд и усталость рабочих, популярность Моисея росла день за днем.

Благодаря премиям, которые получали все рабочие, Абнер смог купить здесь, в новой столице, красивый дом для своей семьи.

— Что, доволен собой, Абнер? — спросил, злорадствуя, Сари.

— Чего тебе надо?

— Я твой начальник. Ты что, забыл?

— Я делаю свою работу.

— Плохо.

— Как плохо?

— Ты испортил несколько кирпичей.

— Это ложь!

— Двое мастеров отметили твои ошибки и подали мне рапорт. Если я передам его Моисею, ты будешь наказан.

— Зачем ты лжешь?

— Тебе надо просто купить мое молчание. Тогда об этом никто не узнает.

— Ты настоящий шакал, Сари!

— У тебя нет выбора, Абнер.

— За что ты меня ненавидишь?

— Ты один из евреев, ты расплачиваешься за них, вот и все.

— Ты не имеешь права!

— Итак, твой ответ?

Абнер опустил глаза. Сари был сильнее.

В Мемфисе Офир чувствовал себя гораздо лучше. В большом городе было очень много иностранцев, большая часть которых полностью обосновалась в Египте. Среди них было немало сторонников учения Эхнатона, в которых маг оживил уже почти забытую веру, обещая, что очень скоро эта вера принесет им счастье и процветание.

Тем, кому посчастливилось увидеть Литу, как обычно, таинственную и молчаливую, были просто поражены ею. Никто не сомневался в том, что в ней текла царская кровь, и что она была законной наследницей проклятого фараона. Неторопливые и убедительные речи мага делали чудеса, и вилла сестры Фараона служила резиденцией для удачливых заговорщиков, которые день за днем увеличивали число своих сторонников.

Офир был не единственным иностранцем, распространяющим такого рода идеи, но только ему удавалось так успешно проповедовать ту ересь, которую однажды придумал Эхнатон. Его столица и его могила были заброшены, ни один из его последователей не был предан земле на кладбище рядом с городом Атона. И каждый знал, что Рамзес, подчинив своей воле всех служителей Карнака, не допускал никаких религиозных волнений. Разумеется, Офир заботился о том, чтобы критика Фараона и его политики была бы осторожной и не повлекла за собой преследований.

Дело Офира продвигалось вперед.

Долент принесла ему свежий сок.

— Вы выглядите усталым, Офир.

— Наша цель — зажигать огонь в душах людей, не думая о себе. Как дела у вашего мужа?

— Он очень недоволен. В письме он пишет, что ему приходится постоянно общаться с этими ужасными евреями, нахальными и лживыми.

— Однако говорят, что строительство столицы продвигается очень быстро.

— Все считают, что город будет великолепным!

— Но он строится в честь Сета, служителя зла и темных сил! Рамзес пытается задушить свет и заслонить солнце. Мы должны помешать ему.

— Я убеждена в этом, Офир.

— Вы знаете, что мне необходима ваша поддержка. Позволите ли вы мне употребить всю мою мудрость, чтобы помешать Рамзесу разрушить Египет?

Женщина сжала губы.

— Рамзес — мой брат!

Офир нежно взял Долент за руку.

— Он причинил нам столько зла! Разумеется, я буду уважать любое ваше решение, но почему вы колеблетесь? Рамзес действует! И чем дальше он будет продвигаться, тем больше будет укрепляться его магическая защита. Если мы будем медлить, мне не удастся уничтожить его защиту.