Феликс Кандель - По стопам «Вечного Жида»

Зов на последнюю битву я внемлю!

Каина дети! на небо взберитесь!

Сбросьте неправого бога на землю!

Из примечаний к книге Ш. Бодлера "Цветы зла" (Москва, 1970 год): в стихотворении "Авель и Каин" "конфликт пролетариата и буржуазии представлен с беспощадной трезвостью… Дано положительное решение нравственного вопроса об оправданности революционного насилия".

Максим Горький, из рассказа "Каин и Артем" (1898 год):

"Каин был маленький юркий еврей, с острой головой, с желтым худым лицом… Из-под козырька и рыжих, точно выщипанных бровей сверкали маленькие серые глазки. Они… быстро бегали из стороны в сторону и всюду сеяли улыбки – робкие, заискивающие, льстивые…

Имя еврея было Хаим, но его звали Каин. Это проще, чем Хаим, это имя более знакомо людям, и в нем есть много оскорбительного… Он жил среди людей, обиженных судьбой, а для них всегда приятно обидеть ближнего, и они умеют делать это, ибо пока только так они могут мстить за себя. А обижать Каина было легко…

Еще одна черта: уши у него были большие, оттопыренные, и они постоянно прядали, как у испуганной лошади…"

Два брата, Авель и Каин, попали и в песню Александра Галича "Заклинание" (герой песни – бывший надзиратель лагеря ГУЛАГ):

Ой, ты море, море, море, море Черное,

Ты какое-то верчёное-кручёное!

Ты ведешь себя не по правилам,

То ты Каином, а то ты Авелем!..

Волны катятся, чертовы бестии,

Не желают режим понимать!

Если б не был он нынче на пенсии,

Показал бы им кузькину мать!..

И шумело море, море, море Черное,

Море вольное, никем не прирученное,

И вело себя не по правилам –

И было Каином, и было Авелем!

Приоткроем теперь некую тайну: Хава была второй женой Адама, и хотя об этом нет упоминаний в Торе, так уверяют авторитетные источники разных времен.

В книге "Алфавит Бен-Сиры" (десятый век новой эры) говорится, что первой женой первого человека стала Лилит (от слова на иврите "лайла" – ночь), созданная, как и он, из праха земли. Она не желала подчиняться мужу, называя себя равноценным творением Бога, и заявляла: "Мы с тобой равны". (Утверждали даже, будто спор мужа и жены возник во время интимных отношений: Адам считал, что он должен быть сверху, а Лилит – что она. Кто ж этому поверит?)

Дело доходило до ссор, и наконец Лилит – первый борец на земле за женские права – произнесла тайное имя Всевышнего и улетела от Адама. Ангелы Саной, Сансаной и Самнаглоф настигли беглянку у Красного моря, потребовали, чтобы вернулась к мужу, но она не захотела и обратилась в крылатого демона ночи с распущенными черными волосами.

Известно и другое, из иных источников. После гибели Авеля Адам не входил к Хаве 130 лет, чтобы не рожать детей, обреченных на смерть. И каждую ночь во время этого длительного срока Лилит – а также Аграт, Махалат, Наама и прочие женские духи – прилетали к Адаму в его ночных видениях, ложились с ним, вызывали извержение семени и рожали затем вредоносных демонов мужского и женского пола, бесчисленное количество рухот, шедим, лилин и мазиким.

А демоны мужского пола приходили к Хаве, и она рожала им тех же вредоносных созданий, которые во множестве обитают повсюду, бродят по миру из поколения в поколение, причиняя людям всевозможные неприятности и подбивая на грех.

Лилит – "Блудница", "Нечестивая", "Темная", жена Самаэля, ангела смерти, царица и мать нечистой силы. Она соблазняет спящих мужчин, рожая от них демонов, а также наводит бесплодие, вредит беременным женщинам, душит, похищает или подменяет новорожденных.

У евреев бытовал обычай помещать возле кровати роженицы листки с текстом из псалма: "Не спит и не дремлет Страж Израиля", с заклинанием: "Прочь, Лилит!", с упоминанием имен ангелов-охранителей: Саной, Сансаной и Самнаглоф. Амулеты с именами трех ангелов прикрепляли и к кровати новорожденного; младенцу повязывали красную нитку на руку – этот цвет отпугивает Лилит; в ночь перед обрезанием зажигали свечи в комнате мальчика, чтобы их пламя отгоняло царицу демонов, а его отец и близкие родственники читали до утра молитвы.

Существовало и такое поверие: если ребенок смеялся во сне в субботнюю ночь или в ночь новолуния, это означало, что с ним играет Лилит. Ребенку давали три щелчка по носу, произносили заклинание: "Злодейка да не живет здесь!", и Лилит улетала прочь, в "землю проклятия".

А если какой-либо человек был подвержен меланхолии, "черному состоянию духа", говорили, что он находился во власти Лилит.

Царица демонов упоминается в Библии лишь у пророка Иешаягу (Исайи): в "день мщения Господа" землей "завладеют пеликан и еж, филин и ворон поселятся в ней… Отдыхать будет там Лилит, покой находить себе".

Анатоль Франс, из рассказа "Дочь Лилит":

"Ее звали Лилит. Она не создана из ребра Адама, но из глины, из которой вылепили и его, и не была плотью от плоти его…

Лилит не причастна к грехопадению нашего праотца, не запятнана первородным грехом и потому избежала проклятия, наложенного на Еву и ее потомство. Над ней не тяготеют страдание и смерть, у нее нет души, о спасении которой надо заботиться, ей неведомы ни добро, ни зло…

Дочери ее, рожденные от таинственного соития, бессмертны так же, как и она, и, как она, свободны в своих поступках и мыслях…

Молитва Лейлы, дочери Лилит:

Боже, ниспошли мне смерть, дабы я оценила жизнь.

Боже, даруй мне раскаяние, дабы я вкусила от наслаждения.

Боже, сделай меня такой же, как дочери Евы!"

Этой женщине повезло. О ней немало упоминали в прозе и стихах; прекрасная и соблазнительная Лилит послужила источником вдохновения для многих.

Иоганн Вольфганг Гёте, из трагедии "Фауст" (перевод Бориса Пастернака):

Ф а у с т

Кто там?

М е ф и с т о ф е л ь

Лилит.

Ф а у с т

На мой вопрос,

Пожалуйста, ответь мне прямо.

Кто?

М е ф и с т о ф е л ь

Первая жена Адама.

Весь туалет ее из кос.

Остерегись ее волос:

Она не одного подростка

Сгубила этою прической…

Д. Г. Россетти, английский поэт девятнадцатого века. В его поэме "Райская обитель" Лилит уговорила Хаву отведать запретный плод и зачать братоубийцу Каина.

Федор Сологуб, из книги "Пламенный круг" (монолог Адама):

Когда ступени горных плит

Роса вечерняя кропила,

Ко мне волшебница Лилит

Стезей лазурной приходила.

И вся она была легка,

Как тихий сон, – как сон безгрешна,

И речь ее была сладка,

Как нежный смех, – как смех утешна.

И не желать бы мне иной!

Но я под сенью злого древа

Заснул… проснулся, – предо мной

Стояла и смеялась Ева…

Когда померк лазурный день,

Когда заря к морям склонилась,