Иван Клула - Екатерина Медичи

Когда испанская армия вступила в Нидерланды, ничто уже не могло оправдать в глазах французских протестантов содержание армии в 6000 швейцарцев, нанятых королем для защиты границ. Шатильоны, Конде и их сторонники составили заговор. Недавние притеснения протестантов, убийства по всей стране, враждебность королевских судей и наместников провинций усиливали их подозрения: возможно, войска наемников предназначались для борьбы с ними? Был составлен секретный план защиты, его главным автором был д'Андело. Было решено захватить короля и его мать, а также кардинала Лотарингского, разогнать армию швейцарцев, захватить три крупных города, чтобы обеспечить надежное отступление: Лион, Тулузу и Труа. Местом всеобщего сбора принц Конде назначил Розе-ан-Бри, недалеко от замка королевы-матери, где Екатерина остановилась вместе с королем. Чтобы не возбуждать подозрений, дворяне по одиночке отправились к месту сбора. Когда двор был об этом предупрежден, около четырехсот дворян уже прибыли. Коннетабль и канцлер недоверчиво отнеслись к этой новости, но она быстро подтвердилась 26 сентября. Пытаясь избежать ловушки, Екатерина и Карл IX поспешно укрылись в соседней крепости города Мо, вызвав на помощь швейцарцев, стоявших в Шато-Тьерри. Со всех сторон поступали сообщения о нападениях протестантов на Перон, Мелюн, Монтро, Ланьи.

Екатерина была ошеломлена. Она пришла в ужас от «этой гнусной затеи», от злонамеренности врагов короля, [174] как она сама писала в Испанию своему послу и Его Католическому Величеству. Она со страхом видела, что в королевство «возвращаются бунты и несчастья», а она «милостью Божьей, потратила столько усилий, чтобы его от этого освободить».

Но королева-мать была отнюдь не из тех людей, кто жалуется впустую. Чтобы не оказаться в кольце осады в Мо вместе со своим сыном, в два часа ночи она бежит вслед за пешими солдатами под охраной целого леса пик швейцарцев. Несколько раз ночью наемникам пришлось отбивать атаки протестантской кавалерии. Когда первая тревога несколько поутихла, Екатерина и ее сын рискнули уехать в быстрых экипажах. Они въехали в Париж 28 сентября в четыре часа утра. Мятежники неотступно их преследовали и остановились в Сен-Дени и Бурже: они решили вызвать голод в столице, отрезав пути поступления продовольствия по Верхней и Нижней Сене и Йонне.

Король Карл IX мобилизует ветеранов Строцци и всех свободных военных, рыцарей своего ордена, все преданное ему дворянство. 7 октября, следуя старинному церемониалу, он посылает своего герольда в главный штаб в Сен-Дени потребовать лично от Конде, Колиньи и д'Андело явиться к нему без оружия, иначе их обвинят в организации бунта. Это предложение было отвергнуто, также провалилась и последняя попытка примирения (эту миссию доверили коннетаблю). Оставалась только открытая конфронтация. Королевские войска многочисленны. В ноябре в них насчитывалось до 15000 пехотинцев и 8000 всадников. У гугенотов всего лишь 2900 пеших солдат и 2500 всадников. Они ждут подхода еще 4000 рейтар, но для их перехвата в Шампани стоит армия юного герцога де Гиза. На юго-западе Блез де Монлюк сдерживает продвижение гугенотов Гаскони на север. Войска протестантов Дофине, Лангедока и восточных провинций заняты в боях местного значения. Обещанная протестантам помощь со стороны Англии также не поступает. 9 ноября д'Андело и Ла Рошфуко покидают Сен-Дени, чтобы возглавить кавалерийскую атаку: [175] король этим воспользовался и 10-го приказал коннетаблю вывести из Парижа кавалерию и артиллерию.

Несмотря на почтенный возраст – семьдесят четыре года, Анн де Монморанси оказывается достойным командующим. За воротами Сен-Дени он рассредоточил 12000 пехотинцев и 4000 всадников. Бой начался в три часа пополудни. Блестящая атака Конде отбита королевскими войсками. К ночи армия коннетабля одержала победу, но ее командующий, получивший многочисленные ранения в голову и лицо и смертельно раненный в позвоночник выстрелом из аркебузы, агонизировал. Он умер 12-го в окружении близких. Екатерина доказала свою признательность за долгую службу тому, кто был для нее сначала наставником, а потом ворчливым советником, но верность которого никогда не вызывала сомнений: она организовала для него королевские похороны в Соборе Парижской Богоматери. Когда тело старого слуги везли в церковь Монморанси, где оно должно было быть погребено, кортеж остановился в Сен-Дени, около могилы Генриха II, а его сердце было помещено в монастыре селестинцев подле сердца короля, с которым его связывала крепкая дружба.

На следующий день после боя гугеноты оставили Сен-Дени и переехали в Монтро, где объединились с гиеньскими войсками Ла Рошфуко. Затем они направились к Шампани навстречу рейтарам герцога Казимира, младшего сына графа Пфальца. По приказу Екатерины ее любимый сын Генрих Анжуйский сменил коннетабля на посту главнокомандующего, получив звание королевского наместника. К шестнадцатилетнему принцу были приставлены герцог де Немур, второй муж герцогини де Гиз, герцог де Монпансье, фанатичный католик, и Артюс де Коссе, суперинтендант финансов, который вскоре получит повышение, став маршалом Франции.

Многие признаки указывали на то, что Екатерина стремится к быстрому заключению мира. 13 ноября эмиссары Конде – де Телиньи, потом де Гастин, привозили предложения по заключению договора, а Карл IX отправлял их своему брату в лагерь для обсуждения на военном совете. [176] Королева ответила, что она готова предоставить свободу на отправление культа верховным судьям и владельцам вотчин в Нормандии для их семей и еще пятидесяти человек. Добившись этой уступки, Конде увеличил свои требования: он потребовал разрешения на богослужения в Париже и Лионе. Королеву пугали постоянно растущие расходы на военные действия, оказавшиеся к тому же не слишком удачными. Генрих Анжуйский не смог помешать протестантской армии соединиться с рейтарами.

Незадолго до Рождества Екатерина доверила свои заботы послу Испании д'Алаве, пригласив его погулять с ней в саду Тюильри, рядом с дворцом, который строился по ее приказу. Герцог Анжуйский, сказала она, ребенок, неспособный командовать. Но д'Алава не принял это извинение. Военный совет герцога состоял из бездарностей, а это вина королевы-матери, ответил он. Коссе не имел никакого влияния, Немур занимался только своими любовными интригами, а Монпансье просто глуп. Он посоветовал Екатерине брать пример с Людовика XI, о подвигах которого он читал у Коммина. На что королева ответила, что ее как раз и вдохновил совет этого короля, говорившего, что сначала надо выжать дольки чеснока и только потом выбрасывать. В таком случае, ответил посол, настало время отозвать этих бездарей и заменить их настоящими солдатами, например – де Таванном, королевским наместником в Бургундии.