Александр Грязев - Рассказы и завязи

— Хожу.

— А я давно туда дорогу забыл.

— Что так? Ведь это как раз и есть дело, а не разговоры.

— Я в этом деле разочаровался. Сперва было так: за кого я голосовал, тот никогда не побеждал. Потом в газетах прочитал как-то о доходах кандидатов в верховную власть, где почти у всех по миллиону на сберкнижках? Вот тогда я впервые и голосовать не пошел.

— А почему? Ты против миллионов на сберкнижках? А если они честно заработаны?

— Честно заработанные миллионы — это такая редкость… Не нами ведь сказано, что от трудов праведных не построить палат каменных… Я не против миллионов на банковских счетах, но никогда не поверю, что, придя во власть, миллионер будет заботиться о нас, рядовых грешных.

— А если миллионер — благотворитель? Если он своими миллионами людям добро делает? Есть ведь и такие.

— Ну тогда и разговор другой… Да, есть такие ребята. Но их во власть не больно-то и пускают, а другие и сами туда на идут.

— Капитализм и демократия несовместимы?

— Да какая может быть демократия на рынке?! Когда человек человеку — волк. Даже брат брату, а сын отцу. Где царствует дух наживы, там нету места духу братства. Какая уж тут демократия! И все, кто говорит о ней — лицемеры.

— Так что же делать? Как-то ведь надо возрождать Россию.

— Возрождать?!.. Конечно, надо. Только вот с кем сейчас ты будешь это делать?

— Как с кем? Весте со всем народом.

— А кто сейчас народ?

— Как это кто? Ты, я, все мы….

— А ты погляди вокруг и подумай… воры, бандиты, мошенники — это народ? А проститутки, бомжи, алкаши и наркоманы — народ? А бесноватая молодежь на рок-концертах, или футбольные фанаты на стадионах — тоже народ? А продажные чиновники и разного рода начальники, депутаты опять же — те и вовсе живут на верхних этажах. Они что — тоже народ? Нет, нет и нет! Они все уже давно вышли из народа и стали просто населением. Остались только работяги, сельские жители, пенсионеры, да те, кто в церковь ходит… Вот возьми хотя бы этих мужиков, — кивнул Яша на посетителей бара. — Выведи их на улицу, построй и объяви, что сейчас пойдем возрождать Россию. Они согласятся и пойдут… Даже побегут… Но только опять сюда, в пивную.

Возразить Яше мне было нечего да и не понадобилось. К нашему столу подошел мужичок в засаленной, неопределенного цвета куртке, держа в руках недопитую кружку пива. Лицо его, заросшее недельной щетиной с проседью, счастливо улыбалось, и глаза радостно светились.

— Привет антисемитам! — весело произнёс мужичок, обращаясь к Яше.

— От антисемита слышим, — также весело ответствовал тот. — Здорово, Саня! Как жизнь?

— А как в Польше: у кого денег больше, тот и пан.

— Это Саня Смирнов, — представил мне мужичка Яша. — Старожил сего заведения.

Мы поздоровались.

— Точно так. Первооткрыватель, — подтвердил Саня. — А я сижу вон там с мужиками, потом думаю: дай подойду.

— Ну и правильно сделал. О чём там ребята шумят?

— Да как всегда. О том, что такое демократия и как с ней бороться… Я вам не помешал?

— Ну что ты, Саня. Садись, да заодно и соври чего-нибудь.

— Обижаешь, Яша. Когда я тебе врал?

— Ладно, ладно. Не будем уточнять… Что-то я тебя, брат, давно здесь не видел. Где пропадал?

— Так отдыхать ездил.

— На Канарские острова?

— Шутишь? Я чего тебе — муж Елизаветы Егоровны?

— Кто такая?

— Как это кто? Английская королева.

— А, ну да, — смеясь согласился Яша. — А ты похудел, однако, на отдыхе-то.

— После санатория я на диету пенсионера сел, а на ней маргарином не обрастешь.

— Что за диета?

— Записывай: суп «Светлана» — это кода почти одна вода, чай в приглядку и пироги ни с чем.

— Знакомое меню. Добавь сюда еще кильку в собственном поту…. Демократия, однако. Новый образ жизни… Что и говорить, в странное время живём: одной ногой всё ещё, якобы, в социализме стоим, а другой в капитализм вляпались. Вопрос только в том, как долго мы вот так в раскорячку стоять будем? А, Саня?

— Ну, наше дело не рожать. Наше дело только ждать.

— А чего ждать? Как всегда лучшей жизни, которую нам принесут на блюде с гарниром?

— Не-не знаю, Я-я-Яша. Но хо-хо-телось бы и х-х-хо-хорошо по-пожить, — неожиданно заикаясь, заговорил Саня.

— А чего это ты вдруг зазаикался-то? — удивленно произнес Яша. — Случилось что, или выпивал вчера без пищевой добавки?

— Не-н-нет, я за-закусывал, вроде… Про-просто ка-ак вспомню один с-с-случай, рас-строюсь и с-с-сразу за-за-заикаться на-на-начинаю.

— Что за случай? Давай рассказывай.

— Я ведь тебе говорил, что о-о-отдыхать е-е-ездил?

— Ну.

— Так вот, пу-путёвку мне, это з-значит, се-се-сестра ку-купила в санаторий «Ста-старый источник». Здесь не-недалеко под городом…

— Знаю, бывал. Хороший санаторий, — кивнул Яша.

— Н-ну да… По-поехали мы, это зна — значит, отдыхать. Я, моя се-сестра и её…, ка-как это, друг…

— Бойфрэнд по-нынешнему.

— Н-ну да, д-друг по постели… При-приехали в са-са-наторий. День о-отдыхаем, два о-отдыхаем, три о-отдыхаем… Я ху-худею, се-сестра ху-худеет, д-друг по-постели се-сестры то-тоже худеет. По-ошли к до-октору. Доктор по-осмотрел, говорит: надо пить козье мо-молоко… Ну мы в со-седней де-деревне у ка-каких-то му-мужиков ку-купили козу. Я до-доить не у-умею, се-сестра до-доить не-не умеет, друг по постели се-сестры тоже не умеет. Стали со-сосать… День со-сосём, два со-сём, три со-сём. Я ху-дею, се-сестра ху-худеет, друг по постели се-сестры тоже ху-худеет. Повели ко-козу к до-доктору. Доктор по-осмотрел, говорит: это козёл…

— Ну и каков финал? — смеясь, спросил Яша.

Я тоже не выдержал и расхохотался.

— А что финал, — вполне серьёзно ответил Саня. — Се-сестра за-забеременела, друг по-по постели се-сестры в больнице, а я вот за-заикаться стал.

— Хорошо врёшь, Саня. Я давно говорю, что в тебе пропадает артист разговорного жанра.

— А когда я тебе врал? — не заикаясь сказал Саня.

— Ладно, ладно. Скажи лучше: а себе там в санатории ты подругу не завёл? Сейчас ведь все просто. Познакомился и сразу в постель. Так?

— Да все было, Яша. Там этого добра… — Саня махнул рукой. — И ты знаешь, чего я заметил?

— Ну?

— Сейчас постель даже не повод для знакомства.

— Ну, знамо дело, не наши времена. Вот, помню, когда я со своей благоверной гулял, то и мне однажды сладкого захотелось. Я где-то в уголке её и прижал. А она: ничего, говорит, у тебя не получиться, не лезь и даже не мысли. Вот, говорит, замуж возьмёшь, так хоть ложкой хлебай.

Яша опять расхохотался, а Саня вдруг засобирался от нашего стола.

— Пойду я, мужики. Спасибо за компанию. Мне ещё кое с кем поговорить надо.

— Давай, Саня, будь здоров, — подал Яша руку приятелю, а когда тот отошел, обернулся ко мне. — Хороший мужик, веселый. Только у него бывает недержание речи. Каждый день новая история. Где их только и берёт?… Ну, что, может быть еще по кружечке?