Бенджамин Дизраэли - Алрой

«Дух изрек: „Завтра Израиль будет отомщен.“ Чем и кем? Хорезмцев кровью, что мы прольем? Вопрошая — сомневаюсь. Я изменился. Маловерие, новая черта, меня не ужасает. Это худо. Неужто стал безучастен к деяниям судьбы, к судьбе деяний? Равнодушие погубит мир. Я влеком течением. Не выбираю курс и не держу в руках штурвала. Пусть так. Вернусь к насущному. Где командир охраны?»

«Вот я. Беноми. К твоим услугам, господин.»

«Пригласи наместника. Кто это там?»

«Гонец от Шериры. Сообщил, что тот миновал горы и с рассветом прибудет.»

«Хорошие новости. Поторопись, скажи Авнеру, чтоб ждал меня на этом месте. Я отлучусь, наведаюсь в лагерь к бойцам. Боевые друзья! Вы здесь, чтоб с Алроем одолеть врага. Ручаюсь, многим из вас не внове побеждать на равнине Неговенда. Добрую эту землю мы удобрим вражьими костями!»

«Бог, храни Алроя! Наши жизни принадлежат тебе, халиф!»

«Мой юный предводитель, мой мальчик», — воскликнул немолодой солдат, — «я знаю тебя с младых ногтей, и этим извини мою вольность.»

«Бывалый, закаленный воин, приветствую твою свободу. Будь добр, продолжай!»

«Я всем твержу, что завтра ты и только ты поведешь нас в бой, но есть такие, которые не верят.»

«Они убедятся в этом сами.»

«Однако, мой мальчик, что скажет принцесса?»

«Она истая солдатская жена. Живет в лагере.»

«Лихо! Вот, братишки, я говорил вам, а вы смеялись! Я знал халифа, моего мальчика, младенцем в колыбели. Я жил вблизи ворот Хамадана, я сын старого Моисея.»

«Жму твою руку, сосед и верный страж! А что у вас в котле, друзья? О, замечательно! Своего повара отправлю к вам на выучку — пусть варит мне такой же плов!»

Солдаты окружили своего командующего. Обожание в глазах бойцов. Один угощает халифа свежим ароматным кофе, другой вступает в разговор, третий благословляет на победу. Всякий, как умеет, выражает любовь и обещает верность. Умиления достойная картина, но тревожит самоотречение приверженцев.

«Нас завтра ждет победа!»

«Не диво, ведь мы с тобой, Алрой!»

«Пусть каждый на своем посту себя покажет с лучшей стороны. Достойный воевода без стоящих бойцов не много стоит.»

«Нельзя не согласиться. А что, Альп Арслан силен?»

«Без преувеличения скажу, что он доставит нам хлопот побольше, чем все наши прошлые противники, взятые вместе.»

«Мы с тобой, Алрой! Бог, храни нам Алроя!»

Появился Беноми и сообщил, что наместник ожидает халифа.

«Я должен идти, друзья», — сказал Алрой, — «поужинаем вместе после победы!»

«Храни тебя Бог, Алрой, а мы уж одолеем твоих врагов!»

«Доброй ночи, храбрые бойцы. Рассвет сведет нас вместе на ратный труд. Горячий денек впереди.»

«Мы готовы, мы с тобой! Бог, храни Алроя!»

«Я вижу, в бой солдаты рвутся, да рвение не то, что прежде. Командиру верны, но не верой сердца, а в трофеи верой. Славные наемники, не более. О, где Иудеи молодые львы? Обнажив мечи, они псалмами воодушевлялись. Накануне битвы лагерь походил на синагогу под небесной крышей. Священники, алтари, жертвоприношения, кадильницы. Речи пророков гремят, и немы шеренги, и огонь в глазах. Клянутся отвоевать Канаан завещанный. Времена иные, и я иной.»

«Я слышал, Шерира близко?» — спросил Авнер.

«Это так. Скорей бы рассвет, и в бой!»

«Враг приближается. Мои разведчики едва увернулись от его передовых отрядов. Собравшись на равнине, войска Арслана выстроятся в боевой порядок.»

«Не успеют выстроиться. Атакуя, захватим их врасплох. Каков Шерира! Как хорошо он выбрал время, как удачно!»

«И я так думаю.»

«Бойцы настроены решительно. Направишь кавалерию в атаку, покуда враг еще не в боевом порядке. Я иду справа, слева — Азриэль. Дела империи, дела семейные. Здорова ли Мирьям?»

«Все благополучно. Она любит тебя и молится за тебя. Что принцесса?»

«Со мной. Весела, полна уверенности и надежд.»

«Не в тягость ей суровый наш уклад?»

«Она солдатская жена. Она любит тебя, Авнер.»

«Мой меч защитит трон ее детей.»

«Пора. Направлю курьера поторопить Шериру. Гвардию держи в резерве. Отдавай распоряжения. Будет бой!»

«Прощай, халиф. Враги твои станут рабами твоими. Пора.»

С первыми лучами солнца кавалерия иудеев ринулась в атаку и изрядно потрепала не успевшие сорганизоваться силы Альпа Арслана. Тот отступил и поспешил выстроить войска. К Авнеру присоединились Алрой и Азриэль. Свершилось неизбежное: генеральное сражение началось. Обеим сторонам не занимать ни храбрости, ни выучки, ни упорства. Превосходящее число сабель хорезмцев уравновесило исступленный энтузиазм иудеев. Геройство Алроя затмило былые его подвиги. Двенадцать раз он возглавлял атаку Стражей короны. Чуть было не прорвался к шатру самого Арслана.

Страстно желал Алрой вступить в единоборство с царем Хорезма, но судьба развела двух монархов, и не скрестила их мечи. Алрой ввел в бой гвардию, томившуюся в резерве, но было ясно, что не выиграть сражения без Шериры, а тот все мешкал. Арслана не страшили потери. Он освежал ряды, держал оборону, радовался непрестанным атакам противника, изматывал его.

Волны сражения то вздымались, то замирали. Алрой ждал подмоги с минуты на минуту, и, наконец-то, явилось чаемое. Вдали показались знамена, и вот уж фигуры всадников различимы. Сердце халифа возликовало. Наконец-то! Это — победа! Он мчится к бойцам со счастливой вестью. Стремителен восторга порыв. Мигом облетела быстрокрылая радось войско иудеев от края его и до края. Вновь вскипела кровь утомленных бойцов. «Почет тебе, бесподобный Шерира! Как славно ты выбрал время! Вместе ударим, вместе преследовать станем бегущего Арслана!» — то ли думал, то ли кричал Алрой.

И тут, погубляя апофеоз сладостного предвкушения триумфа, раздался дикий вопль примчавшегося Бенаи: «Алрой! Алрой! Соединенные силы Шериры и Абидана атаковали твои тылы!» Где грань хитроумия, где предел коварства? Как такое снести разбитому сердцу и изнуренному телу? Настала очередь Альпа Арслана ринуться в атаку. Армия иудеев окружена и обречена. Крах предрешен и близок. Мысль всякого — спасти себя. Бегство с поля боя. Авнер устремился в Хамадан. Азриэль убит. Алрой ринулся к шатру, схватил насмерть перепуганную принцессу, усадил на коня, сам вскочил в седло, и в сопровождении трехсот верных Стражей короны помчался в пустыню.

Двое суток бешеной скачки. На треть сократилось число беглецов. Краткий отдых, и снова вперед. Лишь половине бойцов достало сил оседлать коней. На пятый день Алрой и восемьдесят самых преданных и выносливых его соратников сделали привал в тени пальмовой рощи. С замечательною стойкостью держалась солдатская жена Ширин. Алрой насобирал ей сладких фиников, поднес свежей воды.

«Потерпи, дорогая», — сказал Алрой, — «Вот-вот конец испытаниям. Я лишился всего, ничего не утратив, ибо ты со мной!»