Кристиан Жак - Битва при Кадеше

— Скажи-ка, торговец… Не слишком ли она стара, чтобы быть девственницей?

Сильным ударом Аша отбросил Кензора к стене, полумертвый воин почти потерял сознание. Египтянин воспользовался моментом, чтобы забрать у него короткий меч и приставить острие к затылку Кензора.

— Кто… кто ты? — пробормотал хетт.

— Ты связной между армией и дворцом. Или ты ответишь на мои вопросы, или я тебя убью.

Кензор попытался вырваться, острие меча вонзилось в кожу, брызнула кровь. Чрезмерное количество выпитого вина лишило хетта сил, и он полностью был во власти нападавшего.

Испуганная крестьянка укрылась в углу комнаты.

— Когда произойдет нападение на Египет? — спросил Аша. — И почему хетты изготавливают столько колесниц?

Кензор поморщился. Этот человек уже располагал важными сведениями.

— Нападение… Военная тайна.

— Если ты будешь молчать, то унесешь эту тайну с собой в могилу.

— Ты не посмеешь…

— Ошибаешься, Кензор. Я, не колеблясь, убью тебя и уничтожу еще столько хеттов, сколько потребуется, чтобы узнать правду.

Острие меча вонзилось в тело воина, испустившего крик боли.

Крестьянка отвела взгляд.

— День нападения знает только император… Я не располагаю такими сведениями.

— Но тебе известна причина изготовления такого большого количества колесниц.

Боль жгла его затылок, вино опьяняло его ум. Кензор прошептал несколько слов себе под нос.

У Аша был довольно острый слух, чтобы услышать его слова, и ему не пришлось заставлять офицера повторять его ужасное заявление.

— Ты сошел с ума? — спросил у Кензора взбешенный Аша.

— Нет, это правда…

— Невозможно!

— Это правда.

Аша был ошеломлен. Он только что получил сведения первостепенной важности, способные изменить судьбу мира.

Точным и сильным движением египтянин вонзил острие меча в голову Кензора, упавшего мертвым.

— Отвернись, — приказал Аша крестьянке.

— Нет, оставь меня, уходи!

С мечом в руке он приблизился к своей любовнице.

— Мне жаль, моя красавица, но я не могу оставить тебя в живых.

— Я ничего не видела, ничего не слышала, клянусь тебе!

Она опустилась на колени.

— Не убивай меня, умоляю тебя! Я пригожусь тебе, чтобы покинуть город!

Аша засомневался. Крестьянка была права. Так как ворота столицы закрывались на ночь, ему надо было ждать рассвета, чтобы выехать из города в сопровождении своей жены. Она поможет ему пройти незамеченным, и он убьет ее за поворотом дороги.

Аша сел рядом с трупом. Не в силах заснуть, он думал только о том, чтобы как можно скорее достигнуть Египта и извлечь выгоду из своего открытия.

Нубийская зима после рассветной свежести была прекрасна. На берегу Рамзес заметил льва и львицу. Обезьяны, вскарабкавшиеся на верхушки пальм, приветствовали проход царского корабля своими пронзительными криками.

Во время одной остановки крестьяне преподнесли Фараону и его свите дикие бананы и молоко. По случаю импровизированного праздника Рамзес поговорил с вождем племени, старым давно поседевшим колдуном, за плечами которого были девяносто годов мирной жизни, проведенной в заботах о близких.

Когда старик хотел опуститься на колени, Рамзес помешал ему, взяв его под руку.

— Моя старость получила прекрасную награду… Боги позволяют мне увидеть Фараона! Не состоит ли мой долг в том, чтобы склониться перед ним и оказать ему почести?

— Это я должен уважать твою мудрость.

— Но я всего-навсего деревенский колдун!

— Тот, кто чтит Закон Маат в течение своей жизни, более достоин уважения, чем мнимый мудрец, лживый и несправедливый человек.

— Но разве вы не правитель Двух Земель и Нубии? А я управляю лишь несколькими семьями.

— Однако мне необходима твоя память.

Фараон и колдун сели под пальмой, служившим старику укрытием, когда жар солнца становился невыносимым.

— Моя память… Она наполнена синим небом, детскими играми, женскими улыбками, прыжками газелей и благоприятными паводками. Все это, Фараон, теперь зависит от вас! Без вас мои воспоминания перестанут существовать, а будущие поколения произведут на свет бездушные существа.

— Ты помнишь об одном святом месте, где богиня любви создала чудодейственный камень, место, затерянное в сердце Нубии?

Своей палкой колдун нарисовал на песке некое подобие карты.

— Отец моего отца принес в деревню такой камень. Прикасаясь к нему, женщины вновь обретали здоровье. К несчастью, кочевники унесли его.

— Откуда был привезен этот камень?

Палка указала на точное место в русле Нила.

— Из этого таинственного места, находящегося в провинции Куш.

— Что ты хочешь для своей деревни?

— Ничего другого, кроме того, чем она является. Но это не слишком чрезмерное требование? Защитите нас, Фараон, и сохраните Нубию невредимой.

— Твоими устами говорит сама Нубия, и я услышал ее голос.

Царский корабль покинул провинцию Уауат и проник на территорию провинции Куш, где благодаря вмешательству Сети и Рамзеса царил мир. Эти земли не подвергались набегам племен, постоянно готовых напасть, но страшащихся ответных действий воинов Фараона.

Здесь начинались дикие и необъятные земли, чье существование зависело уже только от Нила. На обоих берегах реки протянулись узкие полоски возделанной земли. Пальмы давали тень крестьянам.

Внезапно показались скалы.

У Рамзеса появилось ощущение, что Нил отторгает всякое присутствие человека, а природа сворачивается в огромном пространстве.

Опьяняющий запах цветущей магнолии смягчал это впечатление конца света.

Два скалистых выступа, стоящих почти параллельно друг другу, нависали над рекой, разделенные небольшой песчаной ложбинкой. У подножия песчаных скал цвели акации. «Бухта с золотым песком, там, где гора расходится и сходится»…

Как если бы он пробуждался после долгого сна, как если бы он вырвался из плена колдовства, слишком долго затемнявшего его взгляд, Рамзес, наконец, узнал заветное место. Почему он не подумал о нем раньше?

— Давайте причалим, — приказал он. — Это здесь, это может быть только здесь.

Обнаженная Лотос прыгнула в воду и поплыла к берегу, серебряные капельки воды блестели на ее теле. С ловкостью газели она подбежала к дремавшему в тени деревьев нубийцу. Она разбудила и расспросила его, снова побежала к горе, подобрала кусок скалы и возвратилась на корабль.

Рамзес, не отрываясь, смотрел на утес.

Абу-Симбел… Конечно, это был Абу-Симбел, союз силы и магии, место, где он решил построить храмы, земля богини Хатор, которой он пренебрег и забыл.

Сетау помог Лотос подняться на борт корабля. В правой руке она сжимала кусок песчаника.

— Вот он, волшебный камень богини. Но сегодня никто больше не может использовать его лечебную силу.