Ольга Саранина - Посол

И хотелось сказать об этом Булгану. Только обернувшись, Субетай вспоминал, что друга рядом нет.

Лишь глубокой ночью Субетай, наконец, остался один. Он отошел подальше от юрт.

Его охватила страшная усталость, он едва переставлял ноги. Ночь была прохладной, но Субетаю воздух казался душным, как летом, и совершенно лишенным запахов. Он не мог ни горевать, ни думать, жизнь в нем остановилась.

Субетай медленно шел от поселения, когда шаман, давно наблюдавший за ним, окликнул его:

— Эй! Посол! Да на тебе лица нет, — удивился он, подойдя поближе.

Субетай ничего не ответил.

— Тебе надо кое-что понять, — продолжал шаман.

Субетай пожал плечами.

— Они меня прокляли. Но я должен был…Так теперь будет всегда. — Он провел ладонью по глазам. О Булгане он еще не мог говорить.

— Ты плачешь?

— Слезы высохли. — Субетай мотнул головой.

— У тебя душа высохнет, — возразил шаман. — Это совсем не твое дело.

— Да? — Субетай взглянул на шамана. — А что мое дело? Кишки выпускать, как эти… — он поперхнулся.

— Такого больше не будет. Тебе больше не придется этого делать. — Шаман был спокоен.

Субетай усмехнулся.

— Скажешь это Чингис-хану?

Шаман покачал головой.

— Сам увидит. Ты слишком большая ценность, чтобы губить твою душу.

— Ах, вот что, — Субетай кивнул. — Вот оно что…

Они некоторое время шли молча. Потом шаман вдруг спросил:

— Ты не думаешь о женитьбе?

— Самое время. — Он осекся. — Булган думал, — добавил он еле слышно.

Шаман вздохнул.

— Значит, на то воля Неба была, чтобы его жизнь закончилась… Ну, а ты? Чингис-хан в твои годы женился.

— В мои годы он убил моего отца. Да, а перед этим женился. Почти в этом возрасте. — Субетай покачал головой. — А вообще, как прикажут. Я, наверное, теперь всегда буду делать, что мне приказывают. Что он мне приказывает.

— У тебя слишком сильный дар для этого.

Субетай посмотрел на шамана

— Ты думаешь, почему этот дар тебя не оградил.

Субетай промолчал.

- Тебе больше не о чем беспокоиться.

— А это? — Субетай кивнул назад, на селение, где продолжался праздник.

— Придется пережить. Так вот. Никто и не ожидал от тебя кровожадности. Но порученное ты выполнил как нельзя лучше. Вернулся со славой. При этом избежал верной смерти. Все только об этом и говорят. Так действуй — проси, чего пожелаешь. И подумай, чтобы эти пожелания совпадали с тем, чего хочет хан. Не ты будешь выполнять его волю. — Шаман остановился. Субетай посмотрел на него. — Не ты. А он. Пусть он, приказывая тебе, делает на самом деле то, что тебе нужно. Так что думай.

Субетай только поморщился.

Нянюшка Хоахчин горевала по внуку. Потом сообразила: выходит, что Булган и после смерти служит семье Оэлун — спас ее внука. Так тому и быть. Значит, у их рода судьба такая — помогать этой семье. Ведь что получается — то сама Хоахчин спасла их от меркитов, услышала первая. А что ось тогда у возка сломалась — так на то была воля Неба. Иначе бы Субетай не родился. Вот он теперь как служит своему народу, ханскую волю исполняет. Да и Темучжин стал другим с тех пор. Начал вести себя, как и подобает мужчине.

Ну вот. И выходило, что все это — благодаря старой Хоахчин. Если бы не она, не было бы сейчас такого хана у монголов. Не было бы счастья. Так-то. Ей нельзя было жаловаться на судьбу.

Иногда, разозлившись на кого-нибудь, Хоахчин бормотала — тихо, чтобы не услышали: поклоняться мне должен бы, дурень. Если бы не я… А, — она махала рукой — что с дурня взять. Не знает своей истории, своего рода. Что толку таким объяснять!

Скоро Субетай отправился в новый поход.

— Спокойно ли вы живете? — холодно приветствовал он местного князька. Это обычное монгольское приветствие теперь звучало угрозой.

Князь сам предложил, чем его народ может быть полезен монголам. Воины из его людей не слишком хорошие, это было известно. А вот белых кречетов, меринов и соболей они готовы поставлять. И прекрасных девиц, поспешил добавить князь.

— Новости разносятся быстро, — хмыкнул Алтан. Он опять поехал с Субетаем.

Субетай ждал, что и этот народ будет разгромлен. Он говорил с их правителем, думая, что тот обречен. Вот сейчас он скажет еще слово, и все. Субетай гадал, кто подаст сигнал к началу.

Монголы не ночевали после завершения переговоров. Снялись и отправились обратно. Субетай был настороже. Вдруг кто-то отстанет, вернется. Или Алтан даст приказ совершить обманный ход… Но ничего не случилось.

— Видишь, — сказал ему Алтан. — О том, что было с народом Рыси, теперь болтает всякий, у кого есть рот и язык. Но ты, ты так на него смотрел! Будто решал, откуда начать кожу снимать. У него душа в пятки ушла.

Субетай промолчал. Только позже, ночью, он подумал, что, смотри он так же на хана народа Рыси, тот был бы сейчас жив. Значит, надо запугать, чтобы спасти.

Почти весь год Субетай провел в разъездах.

Ему помогала его слава. Говорили, что он не совсем человек. То ли заговоренный, то ли настоящий колдун. Он стрелы отгоняет взглядом. От него ножи отскакивают. Его убивают, а он взглянет на врагов — те падают замертво. Его люди помогают ему и мертвые, а он только делается сильней.

Субетай замечал, что Алтан иногда поглядывает на него с опаской. Даже Алтан, свидетель. А простые воины? Рассказы видевших спасение Субетая от ножа, а раньше — от стрел, ценой жизни друга и с его помощью уже с того света, убедили всех в том, что он не просто человек. И его предсказания.

Однажды посольство проходило ущельем, по гальке, по берегам мелкой горной речки. Горы вокруг были покрыты еловым лесом.

— Мы не пойдем здесь, — Субетай остановил отряд.

— Заметил что-то? — Алтан, оглядываясь, подъехал к Субетаю.

Тот покачал головой.

— Уходим. Быстро. Поворачивай людей.

Алтан не стал раздумывать.

Что могло случиться, стало ясно позже, когда отряд, сделав большой крюк, шел по соседней долине, с одной стороны прикрытой пологим спуском. Они ехали вдоль полупересохшей речки со стоячей водой.

Там, где две долины сливались с одну, ждала засада. Монголы не заметили бы врагов со стороны ущелья. Им некуда было бы скрыться от стрел. Но благодаря Субетаю от стрел не ушли враги.

— …Да не видел я ничего, — Субетаю надоели расспросы Алтана. — И не слышал. И не чуял.

— Как это у тебя получается? — Алтан не отставал.

— На вершине самой высокой горы я увидел, как ее дух беседует с духом смерти и кивает на нас… — заунывным голосом начал Субетай.

— Да ну тебя, — Алтан засмеялся. Но кто-то запомнил эти слова, и потом Субетай услышал о себе целую легенду.

Теперь его дар вызывал страх и готовность подчиняться.

Однако не все в той поездке Субетай предчувствовал.