Анна Нельман - Королева пиратов

– Я работал в местной гонконгской газетенке. А вообще приехал по заданию моей страны, написать ряд статей об Азии.

– Ты любишь свою жену? – задала вопрос женщина, чем вызвала смятение собеседника, который поспешно кивнул в подтверждении чувств к своей второй половине.

– Тогда – хоть убей – не понимаю: зачем добровольно лезть на эшафот?! Если бы ты оказался здесь по глупости – в ранней юности. Или по службе – будучи причастным к истории своей страны и желая повлиять на процесс регулирования международных тенденций к…, – Мими замерла, не зная, как окончить заумную фразу. Размышления о политике ей обычно давались плохо, именно поэтому она не любила серьезных разговоров. – В общем, не понимаю! Должны быть причины!

– Амбиции!

– Я на своем веку перевидала огромное количество мужчин, в моей постели кого только не было: от безусых солдат до генералов. И мы не только предавались плотским утехам. Иногда они говорили… Поверь, я знаю, что такое амбиции! У тебя их нет, или они второстепенны. Ты бежишь от самого себя, Чарли. Но куда и зачем? Ты сам знаешь?

Ее слова заставили задуматься мужчину. Она была права: его бесконечный бег по чужим и чуждым странам и городам, неоправданный риск, который давно не вызывает никаких эмоций. Он давно не испытывает ни азарта, ни радости от того, что делает, потому что по большому счету это никому не нужно и не интересно, даже ему самому. Чарли Стюарт сгинет в Гонконге и кто о нем вспомнит? Редакторы газет посетуют на то, что выбросили деньги на ветер, а на сердце Джессики образуется рубец, который будет причинять ей боль до самой старости. Особенно, когда подрастающая Лили будет задавать вопросы об отце. Что ей ответит Джес? Лгать она не будет – не в ее характере. Скажет правду:

– Твой папа наплевал на нас и улетел к своей мечте, которая неосязаема! Когда-то он обещал остановиться. Просил дать время на то, чтобы главная женщина его жизни – работа – была максимально удовлетворена. Он говорил, что будет домоседом-садовником! Этот человек был лжецом, Лили! И ему было на нас наплевать. Ты в его жизни – побочный эффект. Постарайся смириться с тем, что с самого твоего рождения у тебя есть только один родитель.

– О чем ты думаешь? – поинтересовалась Мими, разглядывая серьезное лицо англичанина. Она прервала мнимый монолог супруги.

– Думаю о том, что я – идиот и кретин, если не сделаю все возможное, чтобы вернуться к моей семье. Как ты оцениваешь, у меня есть шансы выбраться отсюда? – спросил с беспокойством мужчина.

– Боюсь, что шансов нет, Чарли! – честно призналась Мими, зная по собственному опыту, чем грозят побеги на большие расстояния. – От паучихи Вонг нельзя уйти по собственной воле. На моей памяти нет ни одного подобного случая! Чудесным образом ты вошел в круг ее доверия, раз уж она взяла тебя с собой на ту вечеринку. Ты жив, поскольку ты ей для чего нужен. Придет время, ты выполнишь свою миссию и… умрешь! Так что, старайся извлекать приятное из каждой минуты твоего существования.

Чарли немного разозлился на Мими. Ведь она могла дать ему надежду, пусть и ложную! Многие люди живут иллюзиями, и это их согревает, помогает не сойти с ума от отчаяния. У него был бы маленький маячок, глядя на который англичанин ждал бы самого счастливого дня, когда улыбающаяся Джесси, открыв двери их дома, произнесет:

– Ты как раз к ужину! Больше я тебя никуда не отпущу!

Все гости разъехались, и дом погрузился в дрему.

– Дружище, скажи, Мадам Вонг не в обиде на меня? – поинтересовался Чарли, натягивая пижаму.

– Почему так думать? – удивился Чучо, со смехом наблюдая, как нетрезвый англичанин втискивает сразу обе ноги в одну штанину.

– Я ее не видел больше суток! За ужином мне показалось, что она сердится!

– Мадам очень много работать! Ночью вчера нет дома – приехать утро! Потом приходить министры. Много говорить! – произнес испанец с серьезным видом, в его голосе были нотки сочувствия, что позабавило мужчину. Калека, пострадавший от рук мерзавцев-разбойников, сопереживал пиратке – слишком много трудится богиня смерти!

– Мадам теперь отдыхать. Курить опиум и вжих, – Чучо взмахнул рукой, показывая полет. Видимо в каком-то смысле Шан отсутствовала и гостила в опиумном царстве, где сон обволакивал сознание таким плотным коконом, что забывалось все на свете.

– Что ж, этой ночью все будут спать крепко! – произнес многозначительно англичанин, выделяя каждое слово во фразе, чтобы его помощник понял: Чарли будет спать крепче всех. Чучо активно закивал, тихо хихикая, потому что верх пижамы быт одет наизнанку, испанец помог укрыться одеялом и, выключив свет, покинул спальню.

Чарли не спал и выжидал, пока все уснут, чтобы попытаться проникнуть в подвал, в котором скрывалась одна из тайн Мадам Вонг. Журналист решил вспомнить ремесло и достать с дальней полки запылившиеся амбиции. Тратить драгоценное время на жалость к себе он не мог, поэтому решил действовать. На всякий случай он разыграл спектакль перед Чучо, на самом же деле он был почти трезв, потому что львиную долю портвейна выпила стойкая Мими. Она могла влить в свой организм несколько литров спиртного, а приступы веселья и безумства у нее случались и на трезвую голову.

Было часа три ночи, когда Чарли спускался по лестнице на первый этаж. Он знал, что стена открывается без шума, поэтому надеялся, что прислуга не проснется. Днем пробраться туда было намного сложнее. Возле заветной стены он замер, затем присел чтобы быть приблизительно роста, как Малыш Ли и начал ощупывать стык стен. Не было ни кнопок, ни рычажков.

– Любопытство – враг человеческий! – весело произнесла Мадам Вонг. Англичанин чуть не вскрикнул от испуга. Сделав несколько глубоких вдохов, он повернулся и приготовился защищаться, но хозяйка дома его опередила:

– Не надо, ничего не придумывай! Ты хочешь знать, что там внизу?

Чарли неуверенно пожал плечами.

– И что ты будешь делать с этой информацией?

Мужчина закатил глаза, почесывая затылок и издал вдумчивое «нууу…».

– А если твой жизненный цикл значительно сократится, после того, как ты узнаешь, какую тайну хранит подвал? Ты захочешь туда спуститься?

«Конечно, нет!» – захотелось прокричать мистеру Стюарту и вернуться в теплую удобную постель в его спальне. Но он уже ввязался в эту нехорошую игру и, чтобы не выглядеть трусом, он дал согласие на то, чтобы удовлетворить свою жажду познаний.

В руке вдовы Вонг блеснула тоненькая пластина, которую она аккуратно втиснула в незаметную расщелину, раздался едва уловимый щелчок и стена исчезла. Шан направилась вниз по тускло освещенной лестнице. Чарли, обреченно вздохнув, направился за ней.