Дмитрий Дмитриев - Золотой век

— Разве, Наташа, тебе еще нужно кружев? — спросила у племянницы старая княжна.

— Да, тетя… Торговец говорит, что у него есть какие-то особые.

Торговец с кружевами давно ушел из княжеского дома, а бедная княжна Наташа, заливаясь слезами, долго еще перечитывала дорогие ей слова.

На следующий день утром торговец заграничными кружевами снова явился в дом князя Полянского.

На этот раз старик камердинер беспрепятственно допустил его на половину княжон.

Старая княжна выбрала еще для своей племянницы два куска дорогих кружев и заплатила деньги, а княжна Наташа незаметно сунула в руку торговца записку, аккуратно сложенную и запечатанную.

Это был ответ княжны Наташи своему возлюбленному, гвардейцу Серебрякову.

Ответ княжны Наташи молодому гвардейскому офицеру Серебрякову был такого содержания: «постарайтесь быть сегодня вечером в нашем саду», и только.

Нечего говорить о той радости, с какою тысячи раз перечитывал эту короткую записку Сергей Серебряков.

Не менее рад был и Иван Зорич. Получив щедрую плату за свой «труд», он, переодевшись торговцем, передал княжне письмо Серебрякова.

— Ну, пан офицер, теперь дело наполовину сделано и богатую княжну вы можете считать своей…

— Если бы так было, Зорич.

— Так будет, только слушайте моего совета. Вы, пан офицер, пойдете на свидание и постарайтесь постепенно подготовить княжну к побегу с вами.

— Княжна на это никогда не решится, — возразил Зоричу Серебряков.

— Вы думаете?

— Я в том уверен.

— Ох, пан офицер, как вы еще неопытны в сердечных делах. Вы совсем не знаете влюбленных девиц. Знаете, пан, если ваша коханная в вас влюблена, то она пойдет за вами на край света: только ее поманите.

— Княжна не такова…

— Все девицы на один лад… повторяю, пан офицер, пользуйтесь случаем: рыбка сама идет в ваши руки. Не зевайте, иначе рыбка уплывет, и тогда уже ее вам не поймать… А куда жаль будет опустить такую рыбку, ведь не простая она, а золотая, — с гадкой усмешкой проговорил содержатель постоялого двора.

— Не болтайте глупостей, Зорич, вы лучше научите, посоветуйте, как мне пробраться в княжеский сад. Ведь в ворота мне нельзя войти, не пустят…

— Зачем, пане, в ворота!..

— А как же?

— Разве кроме ворот и дороги нет?

— Я не понимаю.

— Эх, пан офицер, все-то мне приходится вас учить! В ворота не пустят, так через садовую решетку перелезайте.

— Вы с ума сошли, Зорич. Разве я вор?

— Для своей коханной на все можно решиться. Ну, не хотите через забор, можно честь-честью в княжеские ворота войти: есть в кармане золото и везде есть доступ.

— Подкуп дворовых холопов? Нет, я и на это не решусь, — с негодованием проговорил Сергей Серебряков.

— А если пан будет так рассуждать, то коханную зазнобу у него отнимут. Переоденься, пан, в мой казакин и ступай на свидание… Дворовые в этом наряде тебя не признают; дашь рубль или два, так не только в сад, айв княжеские хоромы пропустят, — посоветовал молодому офицеру Иван Зорич, опять переходя с вежливого тона на «ты».

Была ранняя весна.

Природа, после долгой зимней спячки, стала просыпаться, оживляться.

Снег только что сошел в огромном княжеском саду; дорожки просохли, были расчищены, утрамбованы и посыпаны желтым песком; на куртинах показалась молодая, зеленая травка…

На расчистку сада, а также и парка, собраны были из подмосковных княжеских деревень сотни полторы крепостных.

В других садах лежал еще снег, а в княжеском его давно не было.

Весна выдалась теплая, солнечная; жаворонки и другие ранние птицы с утра до позднего вечера оглашали в княжеском саду воздух своим пением.

Вечером, когда на землю стала спускаться мгла, подошел к воротам дома князя Полянского гвардеец Серебряков.

К его счастью случилось так, что у незапертых ворот в это время никого не находилось, и Серебряков очутился на дворе, а оттуда не трудно было ему пройти в княжеский сад.

Как на дворе, так и в саду молодой офицер никого не встретил; в то время все дворовые находились в людской и ужинали.

Самого князя Платона Алексеевича не было дома; он находился в гостях у нареченного своего зятя графа Баратынского, в его усадьбе «Райки». Возвращения домой князя ожидали глубокой ночью или утром.

Как уже сказано, усадьба Баратынского находилась за Москвой; хоть князь Полянский поехал к своему нареченному зятю в карете, запряженной в шесть породистых лошадей, но все же доехать князю до своего дома из усадьбы «Райки» нужно было немало времени.

Дворовые, воспользовавшись отсутствием грозного князя, стали вольнее и уже не так аккуратно относились к своим обязанностям.

Отсутствием своего отца воспользовалась и княжна Наташа: тихо и незаметно вышла она в сад.

Старая княжна Ирина Алексеевна имела обычай рано ложиться спать, поэтому она не могла помешать своей племяннице выйти в сад на свидание.

Когда Серебряков прошел в сад, княжны там еще не было.

Мгла в саду стояла недолго: скоро из-за туч показалась луна и в саду стало светло.

Молодой офицер, идя по дорожкам, беспрестанно озирался; опасно было ему находиться в княжеском саду: дворовые могли его увидать.

Серебряков опасался еще встречи с князем Полянским; отсутствие из дома князя ему не было известно.

Подождать в саду княжну Наташу ему пришлось недолго.

Вот и она идет навстречу к своему возлюбленному.

Как прекрасна, как очаровательна княжна, объятая лунным светом, в своем одеянии. Как шла к ней шубейка на собольем меху, крытая светлым бархатом! Ее красивую головку покрывала белая турецкая шаль. Чем-то неземным, похожим на привидение, веяло от всей фигуры княжны-красавицы.

С каким-то необъяснимым восторгом смотрел молодой гвардеец на свою возлюбленную.

— О, княжна, как вы хороши, как хороши! — с восторгом произнес Серебряков, как-то невольно опускаясь на колени перед своей возлюбленной.

— Что вы, Сергей Дмитрич, к чему это, встаньте. Я вас едва узнала в этом наряде… Да встаньте же.

— Я… я преклоняюсь перед вашей красотой.

— Оставьте комплименты… теперь не до того… Пойдемте в беседку и поговорим.

Беседка, в которую вошли княжна Наташа и Серебряков, была небольшая, совершенно круглая, в мавританском стиле, с низкими мягкими диванами и круглым столом посреди; маленькие круглые окна были почти у самого потолка, дверь у беседки была стеклянная с цветными стеклами.

От лунного света в беседке было почти светло.

— Садитесь и станем говорить… Скажите, вас беспрепятственно пропустили в наш сад? — садясь на диван и показывая место Серебрякову, спросила у него княжна.

— Меня никто не видал, я прошел незаметно.