Ильденфонсо Фальконес - Собор Святой Марии

— Сеньор запретил. Нельзя!..

— Отойди!

Мальчик попытался опередить его, но Бернат шел напролом, стиснув зубы. Придерживая левой рукой буханку хлеба и маленького Арнау, он схватил правой металлический прут, висевший на стене, и в отчаянии размахнулся. Прут опустился на голову мальчика как раз в тот момент, когда он уже выбегал из каморки.

Подмастерье рухнул на пол, не успев произнести ни слова. Бернат, даже не посмотрев на него, закрыл за собой дверь.

Выйти из замка Ллоренса де Беллеры не составило труда. Никто не мог подумать, что под рубахой у Берната спрятано исхудавшее тельце его сына. Проходя через крепостные ворота, он вспомнил о Франсеске и солдатах. В душе он был возмущен тем, что она даже не попыталась сообщить ему, в какой опасности находится их ребенок, что она не боролась за Арнау… Прижимая к себе сына, Бернат с горечью думал о жене, которую насиловали солдаты, пока Арнау ожидал смерти в замызганной корзине.

Почему он не встретил мальчугана-подмастерья раньше? Может, он умер?.. Закрыл ли он дверь в каморку?

Эти вопросы то и дело возникали в голове Берната, когда он бросился в обратный путь. Да, он закрыл дверь.

Он с трудом вспомнил, что сделал это.

Когда Бернат свернул в сторону и скрылся за первым поворотом извилистой тропинки, которая шла от замка, он достал из-под рубашки сына. Тусклые глаза ребенка казались неживыми. Малыш весил не больше буханки хлеба! Его ручки и ножки были такими худенькими… Что-то перевернулось в душе Берната, колючий комок подступил к горлу, а из глаз потекли слезы. Но он приказал себе не плакать, потому что знал: за ними обязательно будет погоня, спустят собак и… А если ребенок не выживет?..

Бернат сошел с тропинки и спрятался в кустарнике. Став на колени, он положил хлеб на землю и, взяв Арнау обеими руками, поднес малыша к своему лицу. Ребенок был неподвижен, его головка свесилась набок.

— Арнау, — прошептал Бернат, нежно прижимая его к себе.

Глазки сына приоткрылись. Понимая, что у ребенка даже нет сил заплакать, Бернат едва сдерживал слезы.

Он положил Арнау на одну руку, отщипнул немного хлеба, смочил его слюной и поднес ко рту ребенка. Арнау не отреагировал, но Бернат не успокоился, пока ему не удалось вложить хлебный мякиш в маленький ротик.

— Глотай, сынок, — умолял Бернат. Его губы задрожали, когда он увидел, что ребенок сделал глотательное движение. Он отщипнул еще хлеба и терпеливо повторил все сначала. Арнау глотнул снова, а затем еще семь раз.

— Мы выберемся отсюда, — сказал Бернат. — Я тебе обещаю.

Взяв малыша на руки, он снова продолжил путь. Пока все было спокойно. Скорее всего, подмастерья еще не нашли. На мгновение он подумал о Ллоренсе де Беллере, жестоком, бессовестном, неумолимом. С каким удовольствием он бы начал погоню за Эстаньолом!

— Мы выберемся отсюда, Арнау, — повторил Бернат, бросившись бежать в сторону своей усадьбы.

Он мчался без оглядки. Оказавшись дома, Бернат не дал себе отдохнуть ни минуты: положил Арнау в люльку, взял мешок и стал складывать в него манную крупу, сушеные овощи, один бурдюк с водой и еще один с молоком, солонину, миску, ложку и одежду, деньги, которые он припрятал, нож и арбалет… «Как гордился отец этим арбалетом!» — думал он, беря оружие в руки. Он сражался вместе с графом Рамоном Борреллем, когда Эстаньолы еще были свободными. Говоря о свободе, отец показывал Бернату, как пользоваться этим оружием. Свободные! Бернат привязал ребенка к груди и взял приготовленные вещи. Он всегда будет рабом, если не…

— Пока побудем беженцами, — говорил Бернат сыну, отправляясь в горы. — Никто не знает этих гор лучше Эстаньолов, — бормотал он, проходя между деревьями. — Мы всегда охотились в этих местах, понял? — Бернат пробирался сквозь заросли кустарника к речушке, затем вошел в нее и направился вверх по течению.

Арнау закрыл глазки и спал, но Бернат продолжал беседовать с ним: — Собаки сеньора не возьмут след, их слишком испортили. Мы поднимемся в горы, туда, где лес становится гуще и на лошади не проедешь.

Сеньоры охотятся только на лошадях и никогда не добираются до этого места, остерегаясь порвать себе одежду. А солдаты… зачем им идти сюда на охоту? Забирать у нас пищу? Так у них ее достаточно. Мы спрячемся, Арнау. Никто не сможет найти нас, клянусь тебе. — Бернат гладил сына по головке, поднимаясь все выше и выше по реке.

Под вечер он сделал остановку. Лес стал таким густым, что ветки, нависавшие над речушкой, полностью закрывали небо. Бернат присел на камень и посмотрел на ноги, побелевшие и сморщившиеся от воды. Лишь теперь он почувствовал боль, но ему было все равно. Он снял с себя мешок и развязал Арнау. Ребенок открыл глаза. Бернат развел молоко водой, добавил в него манку и, размешав, приложил миску к губам малыша.

Арнау оттолкнул ее с недовольной гримаской. Бернат вымыл свой палец в речушке, мокнул его в смесь и повторил все заново. После нескольких попыток Арнау открыл рот и позволил отцу накормить его пальцем; потом малыш закрыл глаза и заснул. Бернат поел только немного солонины. Ему очень хотелось отдохнуть, но впереди был долгий путь.

В пещеру Эстаньолов — так называл ее отец Берната — они добрались через несколько часов, когда уже опустились сумерки. До этого Бернат сделал еще одну остановку, чтобы накормить Арнау. Входить в пещеру нужно было через расщелину, спрятанную среди камней. Бернат, его отец, а также дед закрывали ее изнутри стволами деревьев, если нужно было переспать, спрятавшись от непогоды или диких зверей в те дни, когда они выходили поохотиться.

Он зажег огонь у входа в пещеру и вошел туда с факелом, чтобы убедиться, что она не была занята каким-нибудь животным. Уложив Арнау на тюфяк, сделанный из мешка, расстеленного на сухих ветках, он снова покормил его. Малыш не сопротивлялся и после еды крепко заснул, как и Бернат, который, совершенно обессилев, даже не притронулся к солонине. Здесь они были в безопасности от сеньора, подумал он, прежде чем закрыть глаза и засопеть в такт с сыном.

Ллоренс де Беллера вместе со своими людьми поскакал в погоню галопом, как только кузнец обнаружил мертвого подмастерья, лежащего в луже крови. Исчезновение ребенка и тот факт, что его отца видели в замке, указывали на Берната. Сеньор Наварклес, сидя на лошади, ожидал перед дверью дома Эстаньола.

Когда его люди сказали, что внутри все перевернуто и, по-видимому, Бернат бежал с сыном, он криво улыбнулся и процедил сквозь зубы:

— После смерти отца ты освободился, но зато теперь усадьба станет моей. Обыскать дом! — крикнул он своим людям. А потом повернулся к управляющему: — Сделай опись всего имущества и животных, да смотри, чтобы не пропало ни одного зернышка. А потом ищи Берната.