Наталья Павлищева - Роксолана Великолепная. В плену дворцовых интриг

Мурад взвизгнул от радости, Нурбану поджала губы. Наложница умна и прекрасно поняла, против кого именно направлен этот выпад.

Но Роксолана была права, оставлять в таком виде образование и обучение воинской науке принца Мурада нельзя, ему восьмой год, пора учиться серьезно. Обрезания еще не было, мешала занятость и болезнь Повелителя, но разве без него некому подумать о Мураде?

Мальчику не уделялось должного внимания, потому что его отец шехзаде Селим не ждал от будущего ничего хорошего, теперь все иначе, теперь Селим наследный принц, а его сын в свою очередь наследный внук.

Муслима-эфенди снедали два противоречивых чувства: облегчения оттого, что с него снимали часть тяжелой нагрузки и ответственности, и обида, что отодвигали в сторону. Он уже немолод и, конечно, не сможет носить с принцем по лесам и полям верхом, и стрелять из лука не может, но что если и урокам истории станет обучат кто-то другой?

Султанша подлила масла в костер обиды эфенди:

– Нужно проверить, что знает, и чего не знает принц, чтобы понять, как его обучать дальше, – она сделала знак Нурбану следовать за собой и уже в коридоре продолжила (ни к чему Мураду слышать разговоры взрослых), – у великого завоевателя Тимура внуков воспитывали не матери, а бабушки. Причем он отдавал царевичей не родным бабушкам, а другим своим старшим женам. Тимур считал, что родная бабушка, как и родная мать, вырастят из мальчика избалованного и никчемного неженку, а неродные будут стараться, чтобы показать свое умение воспитывать настоящих принцев.

Нурбану настороженно смотрела в спину свекрови, что султанша хочет этим сказать?

В Биледжике покои не так уж велики, от комнаты, где Муслим-эфенди учил принца, до покоев Роксоланы несколько шагов, здесь даже яшмак редко откалывали, кроме разве самой султанши, которой по возрасту уже нечего скрывать от взглядов мужчин. Но и чужих мужчин не допускали…

Султанша и ее невестка уже вошли в комнату самой Роксоланы, она сделала вид, что не замечает неловкость Нурбану, вынужденной согласно правилам остановиться у двери в ожидании разрешения пройти дальше. И хотя проходить особенно некуда, это не дворец, даже два шага, которые Нурбану могла сделать вперед, но вынуждена не делать, много значили, они показывали положение наложницы.

Роксолана усмехнулась:

– Я родная бабушка, но, поверь, буду воспитывать внука так, словно с кем-то соревнуюсь. – Говорила намеренно тихо, чтобы у Нурбану была необходимость прислушиваться. Роксолана давно научилась этому приему, усвоила, что одновременно вслушиваться и размышлять человеку трудно, что-то упустит обязательно. – К тому же, думаю, Мураду скучно будет учиться одному, нужно вызвать в Стамбул и других принцев. – Она прекрасно помнила, что у Нурбану, кроме Мурада, только дочери, да и у других наложниц Селима пока тоже. Как это получается, не знал никто, но Роксолана подозревала, что Нурбану применяет какую-то хитрость. – У шехзаде Селима больше нет сыновей, зато есть у шехзаде Баязида. Они такого же возраста, нужно учить всех принцев вместе. К тому же это будет развивать у них здоровый дух соперничества.

Нурбану была в ужасе, если свекровь заберет Мурада, и всех принцев действительно будут учить вместе, то ни о какой любви к матери не будет речи. Для отца, Селима, – Мурад угроза, потому что любой наследник – угроза правящему султану (Нурбану уже считала Селима правителем, потому что всем известно, насколько болен султан Сулейман), а для матери, Нурбану, – единственная надежда.

С той минуты у Нурбану не стало более важной задачи, чем отвлечь султаншу от мысли о воспитании внука, причем не только Мурада, но и остальных тоже.

Они о чем-то еще говорили, но Нурбану была рассеяна, Роксолана права – одновременно прислушиваться и размышлять не получалось.

– Что с тобой, Нурбану?

– Голова разболелась, султанша.

– Иди к себе, отдохни. Хочешь, я пришлю лекаря?

– Нет, не стоит. Меня утомляют переезды…

Хотела как лучше, а получила сполна:

– Это плохо, очень плохо. Женщина рядом с Повелителем должна быть сильной, а уж дорог и переездов бояться не имеет права. Если не хочешь, чтобы тебя заменила другая, привыкай ездить даже верхом, а не только в носилках или карете. Иди, отдохни, если слаба.

Жест султанши был сродни тому, каким она отпускала служанок. Нурбану, склонившись, скользнула за дверь. Шла в свои комнаты, скрипя зубами.

Эта старуха унизила ее! Ничего, султан Сулейман не вечен, он болен и слаб, следующий Селим, а, значит, скоро придет время самой Нурбану. Венецианка прекрасно знала слабые места своего мужа, и хотя не была кадиной-эфенди, то есть законной супругой, всего лишь старшая из наложниц и мать старшего сына, твердо уверена, что именно она должна править гаремом Се лима.

Султан Сулейман болен и стар, теперь вопрос только во времени, за которое она должна добиться сильнейшего влияния на мужа. Но и после смерти Сулеймана останется препятствие – сама султанша, которая станет валиде, матерью правящего Повелителя. И это препятствие теперь самое сильное.

Гаремами султанов управляют матери, значит, после прихода к власти Селима, главной женщиной империи останется Хуррем Султан? И снова Нурбану придется кланяться и ждать разрешения пройти дальше, лишь переступив порог покоев султанши? Нет, это амбициозную венецианку не устраивало совсем. Она помнила, кто купил и обучил ее, кто приставил к шехзаде Селиму, но всему свое время. Хуррем Султан и без того слишком долго правит, достаточно уже, пора уступить место другим.

Нурбану попыталась посчитать, выходило, что после смерти валиде султана Сулеймана Хафсы Айше прошло уже двадцать лет. Двадцать лет султанша Хуррем держит в цепких ручках огромную империю?! Пора уходить на покой, явно пора.

Но пока Нурбану не могла ничего, у нее даже сына отнимали. Остаться вместе с Мурадом означало потерять Селима, у того и без Нурбану немаленький гарем, оставить мальчика султанше – угроза потерять самого Мурада.

Как хорошо, что у рано умершего любимца султана и султанши шехзаде Мехмеда не было сыновей, только после смерти наложница родила дочку, не то бабушка пестовала бы сейчас внука и его готовила в преемники султану Сулейману.

Нурбану требовалось немедленно выработать план действий против султанши Хуррем, причем план, учитывающий любые повороты событий. Султанша умна, она прекрасно понимает, что Нурбану не тихая овечка, потому нельзя дать и малейшего повода заподозрить в чем-то, это смертельно опасно. Возможно, султанша ничего не предпримет против сына – шехзаде Селима, хотя больше любит другого – шехзаде Баязида, но уничтожить всего лишь наложницу принца ей не составит труда.