Нид Олов - Королева Жанна. Книги 4-5

Когда пришла весть о том, что Принцепс повелел всем, у кого истинно голубое сердце, без промедления собраться под его знамена, — в отряде начались сомнения и колебания. Муал со своими лейтенантами и прочими дворянами (их было в отряде шестнадцать человек) заперся в корчме и совещался с ними двое суток без перерыва. Господа никак не могли решить, как им быть. С одной стороны — долг. С другой стороны — а какой, собственно, долг? С третьей — не век же нам тут сидеть. С четвертой — у нас огромный обоз. С пятой… В разгар полемики, когда выпито было уже целое озеро пива, фельдфебель Эрм доложил, что с севера идут телогреи. Капитан и все прочие толпой высыпали из кабака. Боя, в сущности, не вышло. Отряд в панике и беспорядке бежал, бросив всю добычу и потеряв пять человек. Только сумерки спасли их от полного разгрома.

Утро застало их в глубоком лесу: без обоза, без знамени, многие без лошадей и даже без оружия. Капитан Муал скомандовал остановку, охая, спешился и уселся под деревом. Голова его была обвязана тряпкой, шлем он потерял.

— Похмелиться бы… — прохрипел он. — Эрм!

— Я здесь, капитан.

— Вина… Пива хотя бы…

— Ни капли нет, капитан. Я уж обыскал всех.

— Да что там пиво, — сказал кавалер Спланк, один из лейтенантов. — Как нам теперь быть? — вот вопрос.

— У нас одна дорога — в Мрежоль, — сказал кавалер Гемтон, второй лейтенант.

— В Мрежоль! — усмехнулся Спланк. — Хороши мы там будем. Воины Лиги! Мы лишились всего. Мы мало что не голые.

— Двое и впрямь без штанов, — сказал кто-то сзади. — Не успели надеть…

Это сообщение никого не развеселило. Муал улегся на спину и закрыл глаза.

— Господа, убейте меня… Я дерьмо… Я просрал телогреев… Не возражать! — вдруг заорал он на весь лес. — Как я покажусь на глаза принцу… Меня засмеют и будут правы… Убейте меня здесь…

Господа равнодушно наблюдали эту комедию. Им уже были знакомы сцены меланхолии и самоуничижения, которые устраивал капитан после каждой неудачи. За последние месяцы таких сцен они навидались немало.

— Вот скотина, — внятно прошептал Гемтон. — Ничего не выйдет, мой капитан, — жестко заявил он вслух. — Вы нас поведете в Мрежоль, это ваш долг. Уж мы последим, чтобы именно вы довели нас до Мрежоля. Вы сейчас ведь просите от нас доброго дела, но не забывайте: и вы, и мы когда-то клялись великой клятвой воинов Лиги — отречься от добрых дел даже ради собственной матери. Так что не просите.

Муал не шевелился. Некоторое время молчали все.

— Господин капитан, позвольте предложить вам хорошее дело.

— Кто тут? — Муал приоткрыл один глаз.

— Это Фанс, — ответил Гемтон. — Гоните его в шею, Эрм. Что ты вечно трешься около господ?

— Я же хочу говорить не с вами, а с капитаном, — нагло ответил тот, кого назвали Фансом. — О-ой, за что же вы меня!.. Господин капитан…

— Ну, чего ты? Говори, — милостиво произнес капитан, не меняя позы. — Пустите его, Гемтон.

Бродяга важно растопырил локти и, смерив Гемтона взглядом вельможи, подошел к капитану.

Настоящее имя его было Фансх, он был наполовину фригиец; но никто, разумеется, не мог выговорить такого варварского имени. Его звали Фанс или попросту Рвань — это было созвучно и куда более понятно. Он прибился к отряду уже в Остраде — донельзя грязный, оборванный и тощий. Он умолял принять его, соглашался делать все, что прикажут. Его взяли в отряд на роль прислуги, но в первом же деле он показал изрядную храбрость и такую изобретательную жестокость, что вольные стрелки, видавшие всякие виды, и те удивились. Тем не менее он был в отряде парией — он был чужак. Фансх не обращал внимания на эти мелочи. Всеми силами он старался прислужиться к капитану и другим господам; в нем жила душа лакея — льстивая и наглая.

— Так что ты там придумал? — спросил капитан.

— Можно попировать в замке Демерль, — выпалил Фансх. — Мы одним махом.

— Дурак, он и есть дурак, — оборвал его Эрм. — Так нас там и ждали. Гарнизон небось из телогреев…

— Сударь, можете вы выслушать одного меня? — завопил Фансх, игнорируя фельдфебеля. — Клянусь распятием, я говорю одну правду! Я знаю это гнездо, как свои пять пальцев. Там одни бабы, у них нет ни одного солдата — вот вам святой крест. И ворота нараспашку — вы это сами же видели, сударь, потому что эта надменная сука, графиня, не считает нас за тех, кого следует бояться. Она нас презирает…

Капитан Муал открыл глаза и перевел себя в сидячее положение.

— Излагаешь ты хорошо, — сказал он, — но почему ты так хлопочешь вокруг этого дела?

Бродяга ощерился.

— Я скажу вам всю правду… — зашипел он. — Я жажду мести. Я хочу видеть голубую кровь этой подлой суки… Я был у них лакеем, и за какой-то пустяк она велела меня высечь и выкинуть за ворота, в чем был. Это было зимой. Я не ел три дня, пока не набрел на ваш отряд. Я все ждал, что вы пойдете на них, но вы почему-то медлили… — Капитан ухмыльнулся. — Ну что же, говорил я себе, подожду. А теперь вы уходите, и уходит мой самый последний шанс… — Его трясло от страсти.

— Ты хочешь отомстить, а мы при чем? — лениво спросил Муал.

— Так вам же будет и удовольствие, и польза, и почет, вам будет все! — закричал Фансх, близкий к истерике. — Там отличные бабы, сливочные дворянки, mimsxe-n atxlaxa-n [16] Белые (здесь: прекрасные) женщины (фриг.). , — внезапно перешел он на фригийский, но сразу спохватился. — Там и золото есть, и всякое добро! Все это будет ваше! А в Мрежоле вы будете покрыты славой превыше всех! Все это бабье — против Лиги, вырезать их — благое дело!

— Мда, — сказал капитан. — А ты уверен, что нет солдат?

— Боже мой, да там несколько лакеев, на что они годны?! Один только человек хорошо владеет оружием — это егерь. Да еще есть псарня, полная собак…

Окружающие расхохотались.

— Псарня? Сколько собак-то? Больше полсотни? Гу-гу-гу, га-га-га! Теперь понятно, почему графиня Демерль ни черта не боится! Ну, Рванина, увеселил!

Фансх лихорадочно шарил глазами по лицам, оценивая настроение. Оно складывалось в его пользу. Лейтенанты, дворяне и простые стрелки, незаметно для себя сгрудившиеся вокруг капитана, плотоядно улыбались и потирали руки.

Оценивал настроение и капитан Муал. У него, в отличие от Фансха, были кое-какие сомнения.

— Послушайте, господа, — криво усмехнулся он, — а вам известно, что фамилия графов Демерль записана в Золотой книге?

— Плевать, в какой книге она записана! — в один голос рявкнули Гемтон и Спланк. — Принцепс перепишет все книги заново!

— Ур-раа! — воодушевленно заревели остальные. — Вперед, на Демерль!

Муал поднялся на ноги, поправил боевой пояс. На губах его все еще кривилась какая-то странная усмешка.

— Дорогу-то ты знаешь?

— Конечно, сударь. — Фансх преданно смотрел ему в глаза. — К полудню будем в замке, даже если пешком.