Александр Золототрубов - Зарево над Волгой

Жуков был весьма сдержан в эмоциях, когда разговаривал с верховным, а тут расслабился.

— Эти паршивые фрицы, товарищ Сталин, сидят в моих печенках, я на них чертовски зол за все, что натворили они на нашей земле, — возбужденно произнес Георгий Константинович. — Так что будем их истреблять, как крыс!

— Вот-вот, истреблять, как крыс, — это вы хорошо сказали, — поддержал Жукова Сталин. — А этих паршивых фрицев на нашей земле еще ох как много, и воевать они умеют.

— Но мы тоже научились их бить, хотя, конечно, нам это дорого стоило, — грустно добавил Жуков.

Когда Воронов уходил, в проеме двери мелькнула высокая фигура наркома ВМФ адмирала Кузнецова. Тот, однако, сразу войти не решился, и Сталин вызвал Поскребышева.

— Кажется, в приемной появился нарком ВМФ Кузнецов? — спросил он своего помощника.

Поскребышев подтвердил, что тот только что прибыл.

— Пусть войдет, — не дослушав Поскребышева, бросил верховный.

— Здравия желаю, товарищ Сталин! — гаркнул адмирал Кузнецов, едва вошел в кабинет.

— Что у вас, товарищ Кузнецов? — спросил вождь, здороваясь с ним. Он налил себе стакан воды и выпил. — Что-то в горле пересохло… Так я слушаю вас! Что, наверное, флот где-то потерял корабли?

Кузнецов добродушно улыбнулся:

— Да нет, пока корабли целы…

Нарком ВМФ заговорил о том, что назрела необходимость воссоздать Азовскую военную флотилию.

— Как нарком Военно-морского флота считаю, что в ближайшее время сухопутным войскам, ведущим боевые действия на юге, потребуется помощь военных кораблей Азовской флотилии, — подчеркнул Николай Герасимович. — Хорошо, что в прошлом году мы вовремя создали Волжскую военную флотилию, и она хорошо проявила себя в сражениях наших войск под Сталинградом и в самом городе. Мы даже высаживали там морские десанты, хотя на Волге флотилия понесла немалые потери в катерах и людях. — Сделав паузу, Кузнецов обобщил: — Азовская военная флотилия нам очень нужна. Мы уже прикинули, что надо сделать в первую очередь.

— Что именно? — спросил Сталин.

— В город и порт Ейск, где станет формироваться флотилия, возвратить все ранее входившие в нее корабли и суда, которые в основном сейчас находятся на разных базах Кавказского побережья. Туда же, в Ейск, по железной дороге перебросим катера, орудия береговых батарей и все, что потребуется для боевых действий.

— Кто возглавит флотилию? — поинтересовался верховный.

— Ее прежний командующий контр-адмирал Горшков, если у вас не будет возражений, — промолвил Николай Герасимович, не сводя глаз с вождя. Ему хотелось видеть, как реагирует верховный на его слова. — Горшков прекрасно знает Азовское море, воевал на нем. Знает он все корабли и людей на них, кто и на что способен. В помощь ему начальником штаба назначим боевого и знающего моряка капитана 1-го ранга Свердлова.

— Вопрос вы ставите серьезный, и его надо решать, — одобрил верховный. — Но не сейчас. В руках немцев еще находится большая часть побережья Азовского моря, да и на Черном море действуют вражеские корабли. Не получится ли так, что, сосредоточив корабли в Ейске, мы поставим их под удар вражеской авиации? Вы же знаете, чего-чего, а самолетов у вермахта пока больше, чем у нас. Словом, давайте решим эту проблему чуть позже, скажем, в конце января 1943 года, а в феврале уже можно будет начать формировать флотилию. Что касается назначений, о которых вы сказали, — продолжал Сталин, — у меня возражений нет. Вы лучше знаете свои кадры, вам и решать. Ну как, согласны?

— Месяц подождать можно.

— Ну вот и договорились. — Сталин прошел к краю стола и сел на свое место. — У меня к вам просьба, товарищ Кузнецов. Не забывайте о главной водной магистрали страны — Волге. Это важная стратегическая коммуникация, по которой идет бакинская нефть. А спрос на горючее возрастает с каждым днем. В период сражения в районе Сталинграда наши войска были полностью обеспечены горючим, тогда как немецкие испытывали трудности. Так что не ослабляйте внимание к стратегической водной магистрали. Как бы немцы не попытались снова забросать ее минами. Сами же доказывали, что борьба с акустическими минами врага дело нелегкое и весьма опасное. А вообще-то по действию моряков в войне вам нужно смотреть" далеко вперед. Кажется, вы с этим справляетесь…

После совещания в Ставке, где Сталин предложил поручить ликвидацию окруженных войск одному из фронтов, генерал армии Жуков недоумевал, кто подсказал верховному эту идею. Он был уверен, что она принадлежит не Сталину, иначе кому-кому, а своему заместителю он бы о ней поведал. В душе Георгий Константинович сожалел, что эта верная мысль не пришла ему в голову. А подбросил данную идею верховному один генерал…

После того как войска Юго-Западного и Сталинградского фронтов, разгромив войска врага на флангах своих ударных группировок, встретились в районе хутора Советский — Калач и завершили окружение всей группировки под Сталинградом, был получен приказ Ставки продолжать наступление в юго-западном и западном направлениях, чтобы создать внешний фронт окружения. Ликвидация окруженного противника была возложена на Донской и Сталинградский фронты. Начальник Генштаба генерал Василевский, координировавший фронты, от имени Ставки приказал генералам Рокоссовскому и Еременко не прекращать наступление, а с боями двигаться поближе к котлу — с запада и севера кольцо сжимали наши 21, 65, 24 и 66-я армии Донского фронта, а с юга и востока 57, 64 и 62-я армии Сталинградского фронта. Верховный был недоволен тем, что наши войска продвигались медленно, объясняя это тем, что противник создал мощные оборонительные рубежи. Во время очередного переговора по ВЧ с генералом Василевским Сталин, выслушав пояснения начальника Генштаба, сказал с горьким чувством:

— Вы не забыли, что главная ваша задача, как представителя Ставки, ликвидация окруженного врага?

— Никак нет, но враг упорно сопротивляется, бросает в бой свежие силы, — сдержанно произнес Василевский, понимая, что его слова вызовут в душе вождя неприятные ассоциации, но он всегда говорил верховному правду, хотя порой, вот как в этот раз, она была горька. — Оба фронта в боях ослабли, товарищ Сталин, но я принимаю все меры, чтобы ускорить темпы наступления.

Однако продолжавшиеся несколько дней жаркие бои успеха нам не принесли, несмотря на то что люди сражались решительно, обходили сильные опорные пункты врага и забрасывали их гранатами. Генерал Рокоссовский отмечал, что, сознавая важность задачи, «мы предпринимали все меры, чтобы быстрее ее выполнить. Члены Военного совета, все старшие командиры и политработники находились непосредственно в войсках. Многие даже принимали личное участие в атаках». Стало ясно, что одним ударом окруженного противника не уничтожить. Генерал Рокоссовский раньше других понял, что для решения задачи надо передать руководство операцией в одни руки. Эту мысль он высказал начальнику штаба фронта генералу Малинину, хорошо подготовленному в оперативном отношении. Тот сразу ухватился за нее и заявил командующему фронтом, что об этой идее следует немедленно сообщить верховному.