Уильям Эйнсворт - Окорок единодушия

— Я не понимаю вас, сэр Джильберт.

— А между тем я говорю очень ясно. Вы можете во всяком случае рассчитывать на меня. Таких друзей вы немного найдете.

— Совершенная правда, Джильберт, — крикнул Джоддок. — Ваше здоровье, сударыня. Я знаю, мы с вами подружимся!

Роза не могла вынесть этой дерзости.

— Сэр Джильберт, я прошу вас, если вы джентльмен, избавить меня от наглостей вашего приятеля, — сказала она.

— Э, не сердитесь на него, он человек простодушный и добрый. Вы знаете, Роза, как я любил и до сих пор люблю вас.

— Мне вовсе не нужно этого знать, — холодно отвечала она.

— Вы должны это знать, — страстно воскликнул он и бросился бы на колени перед нею, если б не подошел доктор Плот.

— Довольно, сэр Джильберт де-Монфише! — резко сказал он. — Вы оскорбляете женщину и забываете собственное достоинство…

— Но не забуду наказать вашу дерзость, сэр, — закричал в бешенстве баронет.

— Посмотрите на меня хорошенько, сэр Джильберт, прежде, нежели приведете в исполнение вашу угрозу: не знакомо ли вам мое лицо?

Тон, которым были сказаны слова эти, изумил всех, но особенно молодого баронета. Он взглянул на старика и быстро отвернулся, как бы смущенный повелительным выражением лица его, и не отвечал ни слова.

— Теперь, вероятно, вы видите, с кем имеете дело, и не повторите вашей угрозы, — продолжал доктор Плот. — Извольте ж удалиться отсюда с вашим пошлым приятелем.

— Ха, ха, ха! Что такое? — с хохотом заревел Джоддок, поднимаясь на ноги. — Пошлый приятель! Да я обрублю уши…

— Береги свою шею, потому что я тебя знаю, — перервал спокойно доктор Плот. — Уведите отсюда этого негодяя, сэр Джильберт.

Джоддок хотел возражать, но Монфише удержал его, прибавив: «Молчи же, я не хочу ссориться с этим джентльменом».

— А, это другое дело! — уступчиво сказал укрощенный великан. — Если вы не хотите ссориться, Джильберт, то не стану ссориться и я, хотя мог бы раздавить его одним пальцем.

И он с самодовольным видом надел шляпу и пошел к двери.

— Уходя отсюда, Роза, — сказал сэр Джильберт, хмель которого прошел от жаркого столкновения с грозным стариком и который говорил теперь уже совершенно не тем тоном, как прежде, — уходя отсюда, объясню вам истинную цель моего посещения. Я не желал бы огорчать вас; но случайно я услышал, с полчаса тому, что ваш супруг арестован за долг, простирающийся до двухсот фунтов. Я поспешил сюда предложить вам деньги, нужные для его освобождения. Позволите ли передать вам этот бумажник?

— И таким образом овладеть Розою? — сурово возразил доктор Плот. — Нет, сэр Джильберт, мистрисс Вудбайн не примет ваших денег. Она может обойтись без вашей помощи. У ней есть друзья, к которым она может обратиться без стыда и которых побуждения бескорыстны.

— Вы меня обижаете, сэр, — вскричал Монфише. — У меня нет мыслей, предполагаемых вами.

— Вы сами подали основание предполагать их, сэр Джильберт. Ваше поведение возбудило сомнение.

— Я вижу все это как во сне! — сказала Роза. — Вокруг меня происходят вещи, совершенно для меня непонятные. Ужели правда, сэр, что муж мой арестован? — прибавила она, обращаясь к доктору.

— Совершенная правда, — отвечал он, — но я даю слово, что деньги будут уплачены, и думаю, что этого будет достаточно для кредитора, мистера Ропера…

— Мистера Ропера! — с изумлением повторила Роза.

— Я действую, как управитель сквайра Монкбери, — сказал Ропер, — но ваш муж свободен. Вот его вексель. Я иду в гостиницу, где задержан Френк, и пришлю его сюда. Господи! что это за шум?

Последнее восклицание было вызвано шумом и криком множества голосов в саду. Собака Френка также начала лаять. Толпа постучалась в дверь, капитан Джоддок отворил и комната наполнилась людьми. Это были присяжные, предводительствуемые Неттельбедом с женою, двое полицейских и несколько десятков любопытных.

— Ах, мистер Ропер! ах, сэр! — торопливо кричал задыхающийся Иона, — он ушел, сэр, убежал. Полицейские ваши говорят, будто я должен за него отвечать!

— Как же? — дополнил Исааксон, — ведь его жена содействовала побегу.

— По закону, муж отвечает за жену, — прибавил Лэчем.

— Если он не заплатит, будете должны платить вы, — подтвердил управитель, едва удерживаясь от смеха при взгляде на терзания Ионы.

— Видишь, душенька, я тебе говорила, — сказала Нелли, — отвертеться тебе нельзя, плати же деньги.

— Хорошо сказать: плати! а где взять их? Зачем ты, глупая, помогла ему убежать?

— Не забывай, мои милый, — тихо отвечала Нелли, — что нам нельзя ссориться, то есть при людях. А присяжные тут. Молчи же и плати.

— О, чтоб им провалиться! — шопотом сказал Иона. — Ну, нечего делать. Мистер Ропер… язык не поворачивается выговорить… мистер Ропер, нельзя ли сделать уступку, хоть бы половину суммы…

— Невозможно, мистер Неттельбед.

— Хоть пятьдесят фунтов нельзя ли уступить?

— Невозможно.

— Ах, Господи, какая ужасная сумма! Это все виновата мистрисс Неттельбед, а не я. Вот господа полицейские засвидетельствуют.

— Это все равно, сэр; вы должны заплатить за нее и тогда можете просить окорока. А если у вас с нею размолвка, окорок пропадает.

— Нечего делать! — с отчаянием сказал Иона, опуская руку в карман, — приходится платить. Видите, мистрисс Неттельбед, какую жертву приношу я.

— Жертвы не нужно, мистер Неттельбед, — с улыбкою отвечала ему Роза, — долг уплачен. Вексель возвращен мне — вот он.

— Ура! ура! — закричал Иона, с восторгом обнимая жену, — ты видишь, с каким удовольствием я готов исполнять твои желания, не щадя ничего.

— С неудовольствием ты исполнял мое требование, сказать так будет вернее, и я тебе нимало неблагодарна за то, — отвечала Нелли.

Известие, что долг уплачен, было всеми принято с живейшею радостью. Одни только полицейские служители были недовольны, но не имели времени выразить своего мнения, потому что капитан Джоддок выпроводил их за двери, к общему удовольствию. Совершив этот подвиг, Джоддок занялся любезностями с мистрисс Неттельбед, прелести которой очаровали его.

«Ах, какой прекрасный мужчина! — мысленно восклицала она, умильно смотря на Джоддока. — Он едва ли уступит чем Трегонна, тому гиганту, которого в мае показывали на чельмсфордской ярмарке!»

— Завидная красоточка, Джильберт, — громовым шопотом замечал Джоддок баронету. — Кто такая она?

— Это мистрисс Неттельбед, хозяйка гостянницы Золотого Окорока. Твоя правда: она очень мила. А вот ее муж, — отвечал Монфише, указывая на Иону, — они, кажется, хотят получить окорок.

— Пустяки! ныне никто не получает окороков; а если дадут им, я постараюсь, чтоб на мою долю пришелся ломоть. Говорят, что «Золотой Окорок» отличная гостиница; я думаю поселиться там на недельку.