Юлия Андреева - Ирод Великий

– Так что ты говорил, о женах моего господина? О его и моей судьбе? Говори, или не получишь больше ни куска.

Похоже, угроза подействовала, потому как нищеброд вдруг весь сжался, и спешно глотая и давясь, попытался запихнуть в рот остатки угощения.

– Я все скажу, господин, позвольте мне только собраться с мыслями. Ну, как же, Ирод, я ведь изучал это… я же помнил…

Его речь напоминала бред горячечного больного. Но, с другой стороны, было в нем что-то такое, просто мороз по коже… хотя, мороз… это я хватил, в Египте-то.

– Говори, или больше ни куска. – Я плеснул ему в чашу еще немного вина на запивку, и он благодарно захлюпал, проливая от жадности себе на тунику.

– Значит так, – дай бог памяти, Ирод, Ирод. Какой это Ирод? Ах, да, Ирод Великий. – Он выразительно глянул на меня.

– Пошел прочь, – я хотел уже схватить обманщика за его грязные волосья и выбросить из едальни.

– Нет, нет, я щас исправлюсь. Просто с мыслями не сразу собрался. Ирод Великий, то есть, его назовут Великим. Непременно назовут. Сын Антипатра, римского прокуратора Иудеи.

– Кто это не знает? – Я снова потянулся было к попрошайке, уже жалея, что польстился на его посулы и потратил время.

– Нет, нет! конечно, ты знаешь, кто отец твоего господина, это просто я пытался вспомнить, а теперь слушай. Царь Ирод…

– Какой царь?! – Я попытался было заткнуть нечестивцу рот, но тот вывернулся и, сверкая на меня своими белесыми глазками, зачастил, – царь, царь, быть твоему Ироду царем Иудеи. Скоро уже быть.

– В Иудее давно уже нет царской власти, Иудея…

– Будет! Сенат восстановит Иудейское царство. Очень даже скоро, судя по тому, что вы прибыли в Египет. Вы ведь не просто так в гости заехали, сейчас царица даст вам корабли и поплывете спокойно к Марку Антонию. Был он тут совсем недавно, ложе царицыно поди еще простыть не успело, весьма довольный вышел, должно быть понравилось. Ну да я об Ироде. Тебе ведь интереснее теперь об Ироде послушать. – поняв, что я не собираюсь пока выбрасывать его из трактира, побирушка схватил с края блюда кусок мяса, и быстро засунул его в рот. – Что еще сказать, основатель идумейской династии Иродиадов твой Ирод. Вот кто он такой. Спрашивай. Супруги: Дорида, Мариамна I, Мариамна II, Малфака, Клеопатра, Паллас, Федра, Элпис. Дети: сыновья: Антипатр (от Дориды), он ведь уже изгнал их? Вроде как должен был. Потом Александр, Аристобул, Ирод Филипп I, Ирод Архелай, Ирод Антипа, Ирод Филипп II, Ирод и Фазаель, дочери: Александра и Аристобула, Салампсо, Кипра (это в честь матери), Олимпиада, Роксана и Саломея (как сестру).

– Да ты в своем ли уме?! – Я вскочил не зная, прибить ли нищего прорицателя на месте или сразу же тащить к Ироду. Стоп. Куда тащить, когда сам еще ничего толком не разузнал. Да и нищеброд ли он? Неужели, коварная Клеопатра прислала к нам шпиона. Вот так бывает, ты почти уже завербовал нужного тебе человека, а потом оказалось, что он вербовал тебя. Как говаривал мой отец, ищешь под столой у девки дырку, а находишь палку, тоже случается.

– Не гневайся, господин. Я ведь что помню, говорю. Я ведь не отсюда, издалека я, издалече, из таких далей, о каких ты и слыхом-то не слыхивал, видом не видывал. Из грядущего я. Пришел, сам того не желая. Здесь устроиться не могу, а там был величина! Спрашивай, и если что знаю, расскажу, да только не взыщи, если не все мне ведомо. Прости своего раба.

– Рабы такими тощими не бывают, такого продать, еще недели две откармливать придется. – чуть успокоился я. Все равно сердце стучало так, что только что не выпрыгивало из груди. – Расскажи обо мне.

– Как твое имя, господин?

– Квинт Публий.

– Квинт Публий? – Попрошайка почесал затылок. – Не взыщи, ничего не припоминаю о тебе, должно быть не оставил ты следа в истории. Не обижайся.

Не обижайся! Только интересно стало! Впрочем, кому нужен «Черный паук», о котором все всё знают. Хотя и обидно, не плохо было бы сейчас узнать, как, скажем, будут звать мою жену, вряд ли Ирод отдаст за меня сестру, а значит…

– Я могу сказать, что твой господин поедет в Рим, где Марк Антоний и Октавиан Цезарь добьются от сената восстановления иудейского царства и передадут правление Ироду.

В этот момент в кабак заглянул десятник Клавдий Тит, и я незаметно показал ему глазами, чтобы располагался в пределах досягаемости, мало ли что потребуется.

– Да, как ему передадут, когда Ирод не хасмоней и не может быть первосвященником?

– Власть разделится на царскую и священническую, – нищеброд оттолкнул от себя поставленную тарелку с кашей и уставился на меня ясными глазами, – но, мой тебе совет, распространи слух, будто бы в его роду тоже были священники, младшая ветвь колена Ааронова, или что-нибудь в том же духе. Большой пользы не будет, но все равно. Формально Рим передаст ему бразды правления, но Ирод еще долго будет вынужден бороться за реальную власть, осаждая Иерусалим. Впрочем, Рим поможет. А последнего хасмонейского царя, как бишь его, Антигона, он просто казнит. В Антиохии, если я не ошибаюсь. Жаль, нет со мной книг, я бы рассказал тебе еще больше.

– Черных книг? – Я напрягся, пытаясь почувствовать исходящие от нищего волны силы, но вновь ощутил нездешний холодок, словно напротив меня сидел ни человек, а находилась открытая в зиму дверь.

– Черных, белых, что ты можешь об этом знать? – попрошайка снова принялся за еду, но теперь уже с достоинством авгура. – Я не сочиняю, а рассказываю то, что запомнил там…

– В грядущем? – На всякий случай уточнил я.

– В нем. Какую должность ты занимаешь при Ироде?

– Писарь, помощник, – я замялся.

– Секретарем Ирода был, то есть будет, Николай Дамасский, а не Квинт Публий. – он ехидно усмехнулся, подавившись пищей. – Ученый и писатель Николай Дамасский, который сохранит мысли царя, события его жизни, передав их потомкам.

– Николай Дамасский? – Мысли путались. – Никогда раньше не слышал этого имени.

– Скоро услышишь, – нищий снова захихикал, быстро подбирая кусочки мяса с тарелки перстами и запихивая в рот.

– Ты жевать-то не забывай, – попытался я образумить сотрапезника.

– Николай придет из Египта. Да, да, отсюда. Читал, будто бы он служит при дворе. Твой господин ведь туда пошел, или пойдет. Вот и повстречаются.

– А о Клеопатре что-нибудь знаешь?

– Фигура видная, и твоему господину кровушки еще подпортит. Но ты не горюй, в Риме держись Антония, он мужик правильный. И подальше от Октавиана – мерзкий ублюдок. В Риме вам в помощь Мессала [72] Мессала (умер около 4 г н. э.). Покровитель искусств и молодых поэтов, оратор. покровитель искусств, оратор. Ирод его должен был запомнить по прошлому приезду, когда Антоний его тетрархом сделал. Я еще бы вспомнил, но только не сегодня, господин, потому как после сытной трапезы глаза слипаются. Ты лучше вот что, дай мне денежку, а я тебе умный совет. Благодарить будешь.