Антон Хижняк - Даниил Галицкий

— Расположились выше нас по берегу, а князь Мстислав Киевский — около горы, — ответил неожиданно появившийся Микула.

Мстислав ехал, углубившись в размышления. Он и не заметил, как очутился возле своего шатра. Только теперь ощутил голод — ему казалось, что он вовсе и не завтракал. Слуги несли ароматное жареное мясо.

— А это что? — спросил Мстислав, садясь на походный стульчик.

— Кубок, — торопливо ответил слуга.

— Вижу. Кто принес?

— Боярин Филипп. Он скоро придет. — Слуга выглянул из шатра и обрадованно сказал: — Да вот и он…

Через минуту появился Филипп.

— Я спросил, есть ли у тебя мед, а мне молвили: «Нет твоего любимого меда». А у меня еще есть. — Он тревожно ожидал, что скажет Мстислав, и, почувствовав, что Мстиславу приятен этот подарок, заговорил смелее. — Велел вот корец тебе принести.

— Спасибо, — вежливо поблагодарил Мстислав. — Садись, вместе и выпьем.

Постепенно разговор перешел на князей. Мстислав возмущался:

— Поотворачивались, грызутся, как псы! А в битве не так надо. Растопыришь пальцы — откусят по одному. Кулаком врага надобно бить. А они всяк себе… И Мстислав-тихоня, и черниговцы… Собраться бы… Так я мыслю…

Филипп вставил и свое слово:

— Собраться? А Мстислав вчера…

И подумал: «Что же сказать Мстиславу, как по-своему истолковать вчерашний разговор с киевским князем? Можно сказать что угодно, не пойдет же Мстислав проверять».

Этот намек насторожил Мстислава Удалого.

— Что Мстислав?

— Тихий и ласковый Мстислав — змея. При тебе он льстит, а за спиной по-иному молвит.

— Что же? — покраснел Мстислав.

— Молвит, ты всю добычу хочешь себе забрать. Не желает он, чтобы ты старшим был… Молвит, один пойдет.

— Один пойдет?! — разгневался Мстислав. — Пускай все пропадом пропадут! И мы одни пойдем!

— И хорошо сделаешь. Что мы, хуже других? — подзуживал Филипп.

«Подрежут тебе крылья татары, — самодовольно думал Филипп, — а тогда и королю венгерскому легче будет справиться с тобой».

Филипп разжег в сердце Мстислава угасшую было ненависть. Эта ненависть отрезала все тропинки к соседям-князьям. Гнев заставлял спешить. Что, если кто-нибудь другой первым ударит на татар? Мстислав прикусил губу.

Давно ушел Филипп, а Мстислав все сидел наедине со своими мыслями. «Нет, не пойду князьям кланяться», — и велел позвать бродника, спасшего Мефодия.

— Тебе эти места знакомы. Пойди разведай, где татары. Не вернешься — все равно поймаем.

И удивился дерзкому ответу бродника:

— Не тебя, княже, боюсь, а совести своей. Не врагу моя жизнь принадлежит, а земле-матери. Не пугай меня!

…Поздно вернулся бродник. Мстислав и виду не подал, что ждал его с нетерпением. Бродник рассказал, как он пробрался в татарский табор. Татары за рекой, костров не зажигали, но собираются что-то делать — то ли готовиться к бою, то ли удирать будут. Мстислав махнул рукой, бродник вышел. Только теперь обнаружил Мстислав свое волнение, он с горячностью сказал Даниилу:

— Утром ударим на татар! Ночью они на нас не пойдут. А будем долго ожидать — их и след простынет.

Даниил обрадовался: его дружина должна первой пойти.

— Первым пойдешь ты, — после длительного молчания произнес Мстислав.

Мало кто из галичан и волынцев спал в эту ночь. Да и как уснешь перед битвой, не зная, что ждет тебя завтра…

С рассветом дружина Даниила переправилась через речку, а за ней — половцы во главе с воеводой Яруном. Только столбы пыли указывали, куда умчались воины Даниила. Татары побросали свое добро и убежали, не приняв боя. Войско Даниила летело прямо на вражеский табор. Слева промчались половецкие конники хана Яруна.

К Мстиславу подъехал сотский и сказал, что вместе с Даниилом бросилась в бой и дружина молодого князя Олега Курского.

— Не выдержали, — промолвил Мстислав и велел двигаться всему войску.

Рядом с ним появился Микула.

— Княже! А мы еще не разведали, где татары. Может, часть пешцев тут оставить: вдруг что случится…

Мстислав сверкнул злыми глазами.

— Не твое дело! Всё боитесь, остерегаетесь…

И Филипп вмешался в разговор:

— Видишь, княже, хотят сбить тебя с твоей мысли.

Микула повернулся к Филиппу:

— Ты? Кто сбивает?

Филипп окрысился:

— Такие, как ты!

— Я? — рассердился Микула.

Но Мстислав не дал ему кончить и выкрикнул:

— Делай как велено! Ничего не случится, поедем вперед.

Галичане и волынцы начали спешно переходить неглубокую реку Калку. Мстислав, выскочив на противоположный берег, поднялся на пригорок, остановился. Он увидел поле битвы. Дружина князя Даниила рубилась с татарами. Татары наседали, но волынцы бросались на них и рубили мечами. По голубому стягу Мстислав узнал Даниила. За молодым князем неотступно Скакали три человека — тысяцкий Дмитрий, Теодосий и Мефодий. Даниил кидался в самую гущу, татары разбегались, а многие оставались лежать на земле. Татары побежали. Мстислав радостно крикнул и бросился направо, чтобы перерезать им путь. Он скакал на быстром своем коне, дружина едва поспевала за ним.

Но не русские перерезали путь татарам. От Даниила татары бежали к своим — их Мстислав и увидел, когда выскочил на второй пригорок. В долине стояло все татарское войско, готовое к бою, — неисчислимые ряды конницы. Вот она, хитрость врага! Татары бросили на русских лишь несколько сотен, а остальное войско Субудай припрятал.

Первой мыслью Мстислава было повернуть назад, чтобы собрать все войско. Но эта мысль только промелькнула. Кого собирать? Остальные князья далеко, да и послушают ли они его?..

Уже не бегут татары от Даниила, а крылом огибают его. Их отход был только маневром. Правое крыло татар уже тронулось. Со свистом и диким визгом скакали их первые ряды. Нужно было принимать бой.

Даниил, увидев свою ошибку, поворачивал дружину обратно. Он налетел на маленький татарский отряд, вырвавшийся вперед. Прямо на Даниила мчался смельчак — татарский хан. Он с гиком размахивал кривой саблей. Но хан не успел даже поднять руки — упал, сраженный мечом Даниила.

Даниил велел своим дружинникам отступать, ударил коня и помчался к реке. Татары отстали. В это время сбоку, из-за пригорка, выскочили половцы. Они в беспорядке убегали и смешались с галичанами. Даниилов конь молнией выносил своего всадника из ада боя. Даниил не мог уже видеть, что творится вокруг; он думал лишь о том, как перескочить с дружиной через речку, чтобы соединиться с воинами Мстислава и оттуда снова ударить на татар. Не знал он, что Мстислав неосторожно переправил уже свое войско на эту сторону. Не знал он, что часть половецких конников бежала в сторону от реки и расстроила порядок Мстиславова войска, которое уже готово было броситься на татар.