Михаил Казовский - Топот бронзового коня

Мать настолько расстроилась, что забыла о необходимости соблюдать приличия в разговоре о собственном любовнике, и твердила, как полоумная:

- Нет, не верю… он бы мне сказал… мы в последнее время ладили… у него не было причин…

- Значит, были, - ответил муж.

Антонина устремила на него взволнованный взор:

- Прикажи догнать. Если ещё не поздно. Пусть вернут… корабль… богатства… и его самого!

Он отрезал:

- Поздно. Четверть суток прошло. И, не зная направления их движения, догонять бессмысленно.

У неё по щекам побежали слезы:

- Глупый мой сыночек… Что же ты наделал!… Почему оставил бедную свою мамочку?…

Велисарий издевательски процедил:

- Мамочка была слишком уж ретива… в его воспитании!

Та взглянула с укором, разлепив мокрые ресницы:

- Ты опять за старое?

- Не опять, а снова! - посмотрел на дочку и сдержал себя от дальнейших обвинений; только произнёс: - Ладно, как у нас в Иллирике говорили - кто старое помянет, тому глаз вон. Прошлое забудем. Станем жить наново. - Развернулся и вышел.

Женщина сидела убитая, вытирала глаза и довольно громко хлюпала носом. Янка обняла её и прижалась щекой к плечу. Ласково сказала:

- Не переживай, мамочка. Мне, конечно, тоже грустно, оттого что братец сбежал, всех нас бросил, только Фотия и Магну я люблю много больше. Ведь они мне родные.

Антонина вздохнула:

- Феодосий тоже не чужой… Мне его будет не хватать…

- Он ещё вернётся - увидишь. Я чувствую.

Неожиданно Нино рассердилась:

- Не мели чепухи, малышка. Возвращаться ему нельзя.

- Почему нельзя?

- Потому что сразу же попадёт под суд. За побег и кражу казнят.

Девочка ответила:

- Ну, а ты с папенькой на что? Вы его спасёте.

Успокоившись немного, мать подумала вслух:

- Если только Феодора поможет… Но не станем загадывать. Пусть сначала вернётся, а там увидим.

Покидали Равенну 20 января. Перед этим готы выбрали новым королём знатного вельможу Ильдибада. Впрочем, он ли, другой ли, не имело значения - вся Италия уже находилась под властью ромеев, и король был марионеткой. Ну, по крайней мере, так казалось завоевателям, увозившим в Константинополь прежнюю правящую верхушку готов, в том числе и детей Ильдибада.

(Забегая вперёд, скажем, что его правление длилось меньше года. На одном из пиров был убит Эрарихом, представлявшим другой клан аристократии, но затем зарезали и Эрариха. Королём избрали Тотилу, доводившегося Ильдибаду племянником. Он практически сразу вышел из подчинения и повёл политику, не зависимую от Юстиниана, захватил власть в большинстве провинций Италии… Так завоевания Велисария превратились в ноль, и ему, четыре года спустя, вновь направленному монархом на Апеннины, приходилось начинать всё сначала…)

Караван из семи оставшихся кораблей вышел из Равенны и направился к берегам Босфора. Из-за непогод прибыли в Византий лишь к концу февраля. Интуиция Лиса не обманула: отношение к нему в корне изменилось. То ли по причине доносов, то ли Юстиниан досадовал, что война на западе слишком затянулась, отняла очень много средств, то ли потому, что в последнее время ссорился с Феодорой, принял Велисария сдержанно, поблагодарил, но триумф посулил после возвращения полководца из Персии, мотивировав тем, что теперь недосуг, положение в Лазике сложное и необходимо выручать Ситу.

- Можно отдохнуть две недели? - обратился к царю стратиг. - Люди подустали за нелёгкое путешествие, надо обновить солдат и вооружение…

Император ответил:

- Нет, всего неделю. Пятого марта, самое позднее - седьмого вы должны отплыть.

- Мне придётся оставить Антонину в столице - что-то расхандрилась в последнее время, жалуется на сердце.

- Поезжай один, а жена догонит впоследствии. Можешь взять с собой Фотия. Он в Константинополе слишком засиделся.

Лис немного опешил:

- Я бы с удовольствием, на него можно положиться… Но боюсь огорчить её величество: пасынок преподаёт Анастасию…

Неожиданно василевс взорвался:

- Вот и хватит преподавать! У царицы свои причуды, и не надо потакать каждому капризу взбалмошной бабёнки! - Тут лее спохватился, пожалел о том, что вспылил, и продолжил более спокойно: - Ты меня должен хорошо понимать. У тебя Антонина не лучше… Словом, забирай Фотия, а с императрицей как-нибудь уладим.

И когда Велисарий, поклонившись, попятился к выходу, самодержец спросил:

- Помнишь клятву - обещал мне, что ни при каких обстоятельствах ты не пожелаешь престола?

Полководец взглянул на него в упор:

- Я и не желаю, ваше величество.

Тот прищурился:

- Но соблазн-то, поди, велик?

- Может, для кого-то другого, но не для меня. Я солдат и привык исполнять приказы. Отдаёте которые - вы. Никаких иных вариантов быть не может.

- Хорошо, ступай. Возврати мне Лазику, отгони Хосрова. И тогда, наверное, мы опять подружимся. Да поможет тебе Господь.

- Сделаю, как просите. И любой ценой.

- Нет, любой не надо. Впереди нас ждут новые кампании.

Отправление назначили на 7 марта. Велисарий сделал попытку заплатить Иоанну Каппадокийцу долг - он ведь проиграл в их давнишнем споре и не смог закончить завоевание Апеннин за год, - но эпарх двора благородно ему сказал: как-нибудь сочтёмся потом, нынче недосуг. Фотий же воспринял новость об отплытии вместе с отчимом двояко: радовался возможности вновь повоевать, погулять по просторам легендарной Колхиды, где когда-то Ясон добывал с аргонавтами руно, но грустил от разлуки с Евфимией. Очень привязался к жене и любил её с юношеской пылкостью. Даже попросил Велисария, чтобы разрешил ей поехать тоже. Лис ответил отказом: надо разобраться на месте, что к чему и надолго ли затянется эта кампания. Если завершить её быстро не удастся, выпишем обеих супружниц - и твою, и мою.

Молодые провели последнюю ночь, отдаваясь друг другу бурно, страстно, а наутро не могли никак разомкнуть объятия, только повторяли: «Я люблю тебя. Береги себя». - «И ты тоже, тоже».

Женщины стояли на пристани Золотого Рога, провожая мужей в поход, а когда корабли скрылись из виду, повернулись и пошли медленно к своим экипажам. Антонина сказала:

- Вот несправедливость! Велисарий для василевса столько совершил! Император, ни разу не взяв в руки меч, гордо именуется покорителем Африки и Италии. И при этом подозревает Лиса в измене, не устраивает триумфа, вместо праздников отправляет на новую войну! Злости не хватает.

Евфимия спросила:

- Но ведь Велисарий не готовит переворота?

- Нет, конечно. А ведь мог бы. Армия пойдёт за него и в огонь, и в воду. Правда, думаю, на престоле Лису не место. Он вояка до мозга костей, править государством - не для него. Но другому в силах помочь. - Выдержала паузу: - Например, твоему отцу.

У невестки перехватило дыхание: