Михаил Казовский - Топот бронзового коня

Сита получил место комита экскувитов. Велисарий же сделался командиром столичного военного гарнизона. Неплохая карьера для восемнадцатилетнего юноши!

Вскоре он купил особняк в центре города - возле форума Феодосия - и переселил туда Антонину. Свадьбу они сыграли в сентябре того же 518 года, и счастливый новобрачный без раздумий усыновил отпрысков жены - сына Фотия и дочку Магну. А служанке Македонии так сказал:

- Выбирай сама: или возвращайся обратно в Сердику, в дом к отцу, или оставайся у меня, в свите Антонины. Будешь ей служить хорошо - слава Богу. Но задумаешь нас поссорить, чтобы я вернулся к тебе, а её прогнал, станешь козни строить и наушничать - не спущу, накажу, несмотря на наши нежные отношения в прошлом. Заруби себе это на носу.

Девушка стояла пунцовая, теребила в руках платок и концом его то и дело смахивала со щёк набегавшие слезы. Пробубнила опухшими губами:

- Обещаю вести себя смирно. Новой госпоже не перечить. В вашу жизнь не лезть. Потому что понимаю - кто я такая и какое мне место в доме. Лишь не прогоняйте. Быть при вас - высшая для меня награда.

Велисарий смягчился, взял служанку за подбородок, заглянул в зрачки:

- Ну, не плачь, не плачь. Верю в твою искренность. Благодарен тебе за все, что меж нами было. Но сама видишь: я - женатый человек и обязан сохранять жене верность. То есть, как - «обязан»? Я люблю Нино и подумать даже не хочу об измене. Словом, шансов у тебя никаких.

- Понимаю, как же.

- Всё равно останешься?

- Коли не прогоните - всё равно.

- Но ведь трудно будет, ревновать начнёшь… Или нет?

- Главное - при вас, в вашем доме, - повторяла она. - Совладаю с сердцем-то, как-нибудь осилю.

- Ой, гляди, бедолага. Я предупредил.

- Понимаю, как же.

Л сама думала: «Всё равно ты мой. И моим останешься. Эта шлюха первой тебе изменит. И когда это обнаружится, и когда ей придётся убираться с позором, мы с тобой опять будем вместе. Я умею ждать. Я опять заслужу любовь».

Антонина отнеслась к знакомству с новой горничной равнодушно, свысока, по-барски: ну, подумаешь, бывшая наложница Велисария, это не опасно; лишь произнесла:

- На тебе будут наша спальня и детская - чистота, порядок, каждый день свежее белье, свежие цветы. Полотенца, простыни. Свечи в канделябрах. Больше ничего. А не справишься - сразу прогоню.

- Справлюсь, ваша честь. Я работать умею.

- Хорошо, работай.

Госпожа подумала: «Да, мила, но, по счастью, не более того. Просто обаяние молодости. Ей всего семнадцать. Попка ещё тугая, и соски торчат. А пройдёт лет восемь, и она пожухнет. Грудь отвиснет, и живот округлится. Мне бояться нечего. Он меня на неё променять не захочет».

Словом, зажили под одной крышей. Наблюдая друг за другом исподтишка.

А у Лиса в начале следующего, 519 года состоялась встреча, ставшая во многом, как теперь бы сказали, судьбоносной. Нет, не с женщиной - для него достаточно было Антонины и Македонии. А с мужчиной, сделавшимся другом, ревностным помощником и надёжной опорой во всех его предприятиях. Их свела случайность.

Велисарий, окружённый десятком конных телохранителей, возвращался домой после службы, как увидел на улочке, выходившей к Месе неподалёку от Октагона, молодого благообразного человека, явно не бедняка, судя по одежде, опустившегося в пыль на колени, и с ножом в спине, от которого по ткани туники расплывалось коричневое пятно. Человек качался и готов был упасть лицом на дорожные камни. Сын учителя соскочил с лошади и бегом направился к раненому, восклицая громко:

- Господи, помилуй, что с вами?

Незнакомец неуверенно поднял голову и взглянул на него мутными глазами (правый слегка косил):

- Я не ведаю… но мне кажется, что меня убили…

Говорил он с трудом и дышал с усилием.

- Чепуха, не бойтесь, - приободрил его военный. - Нож, по-моему, не вошёл глубоко и в спине едва держится. Мы сейчас отвезём вас ко мне домой, и умелый лекарь сделает надёжную перевязку.

- Право, неудобно… Вы меня не знаете…

- Разве не христианский долг каждого - помогать ближнему своему в трудную минуту? - И велел охране: - Живо сделайте из плаща носилки. Надо положить его аккуратно. Нож пока вынимать не станем, чтоб не увеличить кровопотерю. Предоставим оперировать медику.

- Долг… христианский… - повторял раненый, лёжа на животе на плаще. - Бог тебе воздаст, добрый человек… - И забылся, уронив голову.

Вызванный в особняк Велисария врачеватель превосходно справился с извлечением лезвия, обработкой раны растительным бальзамом и тугой бинтовкой торса. Вскоре у больного дрогнули веки, он пришёл в себя и уставился на людей, собравшихся у постели. Слабо произнёс:

- Где я? Что со мною?

Доктор объяснил. Пациент мягко улыбнулся:

- Да, припоминаю… Вы мои спасители… Я обязан вам до конца моей жизни…

Лис его заверил:

- Пустяки и не стоит благодарности. Лучше расскажите, кто же вы такой и каким образом оказались в столь плачевном состоянии?

Молодой человек поведал: он Прокопий [12] Прокопий Кесарийский (? - после 567) - выдающийся византийский историк. Главный его труд «История войн Юстиниана» в 8 книгах написан между 545 и 550 гг., сочинение «О постройках Юстиниана» написано по заказу шестнадцатью годами позже и представляет собой придворный панегирик. В 550-х гг. им написана «Тайная история» - скандальная сатирическая хроника константинопольского двора, вобравшая в себя злейшие антиправительственные анекдоты и слухи. Она была издана после смерти историка и породила споры о его авторстве. , родом из Кесарии - палестинского города, крупного средиземноморского порта, из богатой семьи потомков римского прокуратора Иудеи. Обучался ораторскому искусству и истории у ведущих кесарийских учёных, а недавно приехал в Константинополь совершенствовать свои знания в юриспруденции. Снял жилье в доходном доме рядом с Октагоном. И, поиздержавшись, продал в скупке золотое кольцо, получил приличные деньги и хотел ими расплатиться за комнаты. Но, как видно, грабители проследили за ним и, напав сзади, отняли монеты, а ещё и нож засадили в спину. Слава Богу, что жив остался. Но откуда теперь достать новые средства к существованию, не имеет понятия. Даже с врачом расплатиться нечем.

Велисарий сказал:

- Отдыхайте, не мучайтесь, не тревожьтесь. Вы попали к друзьям. С лекарем расплатимся сами. А когда поправитесь, будем думать вместе, как решить сложные проблемы. - И велел Македонии покормить недужного.

Рана действительно оказалась не опасной и спустя три дня перестала кровоточить. Молодой кесариец встал с постели, начал выходить в сад у особняка и с немалым аппетитом поглощал приносимую ему Македонией пищу. Разговаривал с ней на самые разные темы. Девушка хвалила хозяина и вполголоса поругивала хозяйку за её капризность и взбалмошность. Про детей отзывалась так: