ГАРРИ ТАБАЧНИК - ПОСЛЕДНИЕ ХОЗЯЕВА КРЕМЛЯ

’’Моего сына убили в Афганистане. Он не по своей воле туда пошел. Где он — в земле ли? А я без него, кормильца, прошусь в богадельню. Он ведь не захватчик их народа. Он рабом шел. А за что я мучаюсь?”, и подпись — МАТЬ.

В ноябре 1987 года чувства советских матерей прорываются письмом протеста, которое раздают на Арбате прохожим:

”Мы, женщины, требуем прекратить позорную интервенцию в Афганистане и вывести советские войска с территории соседнего государства. Мы не желаем, чтобы наши дети, братья, мужья умирали или становились калеками из-за того, что СССР оккупировал Афганистан якобы по просьбе его правительства о наведении там порядка. Пусть свои внутренние проблемы афганцы решают сами.

В то время как СССР находится вне войны, почему должны умирать наши солдаты? Тем более не за свою родину. Защита своей родины — долг воина и гражданина. Но сеять смерть и разрушение в стране, которая ничем нам не угрожает, — преступление против человечества, против человечности.

Не трогайте наших детей — не для того мы их растили.

Мы требуем мира и хлеба дружественной стране.

Руки прочь от Афганистана!

Прекратите бессмысленное кровопролитие!”

Начавшись как брежневская, затем став андроповской, афганская война стала частью наследия Горбачева, наследия цинковых гробов, продолжавших прибывать в советские города и села. По советским данным, погибло 13 и искалечено 36 тысяч советских солдат. Число жертв афганцев еще не установлено. Обходилась война Советскому Союзу в миллион рублей в день.

Будут говорить о брежневском правлении как о времени, когда коммунизму удалось укрепиться в Азии, Африке и Латинской Америке. Ангола, Эфиопия, Мозамбик, Никарагуа, Вьетнам, Лаос, Камбоджа и множество стран помельче попало под власть коммунистов. Но за всем этим стоит ведомство Андропова. Это и его достижения. Без него, без КГБ они были бы просто невозможны. Точно так же не удалось бы Советскому Союзу достичь беспрецедентной военной мощи, если бы не пользовался он военно-промышленными услугами снабжающего его украденными на Западе секретами КГБ.

Все эти успехи показывали, что тоталитаризм является надежным орудием в деле развития военной мощи и захвата новых стран.

Демократия способна обеспечить изобилие, простор частной инициативе, невозможной без свободы. Тоталитарный режим может держать своих граждан на голодном пайке и за счет этого развивать военную мощь. Граждане демократических стран не хотят идти на жертвы, связанные с военными расходами. У граждан коммунистических стран никто об этом и не спрашивает. Их обрекают на жертвы.

” Современное индустриальное общество дало советскому режиму такие средства достижения цели, которыми никогда не располагал ни один деспотический режим прошлого — монополию на средства убеждения масс и современные методы психологического воздействия.”

В БОРЬБЕ ЗА НАСЛЕДСТВО

Когда-то Алексея Косыгина считали восходящей звездой. В 39-м году, когда ему исполнилось всего тридцать пять лет, Сталин назначил его наркомом текстильной промышленности. Через год он уже был заместителем председателя Совнаркома СССР и председателем совнаркома РСФСР. С 1948 года он — член Политбюро. Не удивительно, что его прочили в преемники Хрущеву. Однако свержение Хрущева привело к образованию триумвирата, из которого Брежнев вначале удалил Подгорного, а затем ограничил и деятельность самого Косыгина, который, оставшись на посту Председателя Совета Министров, полностью устранился от партийных дел. Его сухое, с кислой улыбкой, наводившее скуку лицо стало олицетворением образа советского бюрократа. В октябре 1980 года впервые на памяти моего поколения произошла добровольная отставка члена Политбюро. Выйдя из него, А. Косыгин также освободил место Председателя Совета Министров. Этим немедленно воспользовался Брежнев, тут же назначивший на этот пост представителя днепропетровской мафии - Николая Тихонова. Но кому достанется освободившееся кресло в Политбюро? Если брежневцы и пытались протянуть своего кандидата, то из этого у них ничего не вышло. Они потерпели поражение. 22 октября 1980 года о новом члене Политбюро узнала страна. С газетных страниц, смотрело крупное лицо рано полысевшего молодого человека. Сорокадевятилетний Михаил Горбачев поднялся еще на одну ступеньку, прибавив к званию секретаря ЦК и звание члена Политбюро.

Судя по дальнейшим его успехам, Горбачев йе стоит в стороне от борьбы за власть, которая по мере одряхления Брежнева принимает все более острые формы. Для него ведь не было секретом,что оба претендента на мантию генсека серьезно больны. В этот момент главное — не сделать неверного движения. Удержать занятые позиции на ближних к кабинету генсека подступах. Опять надо было проявить умение балансировать.

Не вызвать подозрений слишком явным проявлением своих намерений у группы Брежнева и в то же время сохранить тесные связи с Андроповым и стоящим за ним КГБ.

Может показаться, что происходившее тогда было борьбой партии и тайной полиции за власть над страной. Но это не так. И тайная полиция, и партия давно срослись. Партия проникла во все поры тайной полиции, руководила ею и пристально следила за тем, чтобы она не вышла из-под контроля.

То, что, казалось бы, всемогущий КГБ боялся прикоснуться к брежневской и прочим мафиям, лучшее доказательство. Андроповский КГБ боролся не с партией. Он стремился вырвать рычаги власти у брежневской клики. Поставить своих. Подменить закоснелую партократию своими людьми. Это была борьба сторонников одного претендента на титул генсека с приверженцами другого. Андропов и не думал отказываться от услуг партийной машины. Он намерен был совершить партийный переворот. Захватить центр власти. Он знал, что построенная по принципу ленинского демократического централизма партия послушно последует за тем, кто отдает команды из центра. Это был все тот же ленинский план захвата ключевых позиций. Только на сей раз речь шла не о почте и телеграфе, как в октябре 17-го года, а о самом ЦК.

Нет никакого сомнения, что через некоторое время в стране образовалась бы андроповская мафия, потому что иначе, как основываясь на системе патронажа, при наличии одной партии править невозможно.

Однако и в 1980 году фронтальная атака опасна. Двумя годами раньше он уже пытался совершить обходной маневр. „Правда” вынуждена была напечатать несколько писем о том, что происходит в медуновской вотчине. В результате? Медунову ничего, а редактор получил выговор. Андропов приказал повторить атаку в журнале „Человек и закон”. Опять он ничего не добился. Редактора журнала Семанова просто выгнали с работы.

Наконец, в обороне противника появляется первая трещина.