Гарольд Лэмб - Феодора. Циркачка на троне

Традиция требовала, чтобы преемника назначили не откладывая, причём его должны признать церковь, армия и народ.

«Той ночью, — писал впоследствии патриций Пётр, — случилось нечто непредвиденное».

Поистине дипломатичное замечание!

Но именно Юстиниан воспользовался этой ситуацией. Под влиянием силентиариев — высокородных помощников покойного императора — оба командира, Юстин и Целер, приняли на себя командование вооружённой охраной дворца. Юстин сообщил своим людям:

— Наш повелитель отошёл в мир иной. Теперь мы должны избрать нового императора, угодного Богу.

Более умудрённый в государственных делах Цело|) прошёл на восходе в беседку вместе с патриархом церкви и чиновниками. Выслушав их аргументы, он кратко предупредил:

— Надо действовать быстро. Если мы поторопимся, то остальные последуют за нами, не думая. Иначе нам придётся подчиниться.

Однако спорившие не пришли ни к какому решению. Рано утром дворцовые аристократы услышали гул голосов, доносящихся с ипподрома. Весть о смерти императора быстро разнеслась по городу, и народ начал подтягиваться к месту своего постоянного сборища. Как и предполагал Целер, толпа подала голос, как только над императорской ложей опустили занавес.

— Да здравствует сенат! Римский сенат, сделай что-нибудь! Где наш император, данный Господом народу и армии?

Растущие толпы людей начали действовать. Какие-то солдаты подняли на щите Иоанна Горбуна, крича, что армия хочет видеть его императором. Их встретил град камней от венетов. Охранники Юстина бросились на выручку его другу, и началось кровопролитие. Мятежники приблизились к воротам из слоновой кости, где другие солдаты взгромоздили на стол командира армии, желая видеть его императором.

— Эй, вы, там, во дворце! Тащите сюда мантию! Тащите корону!

Однако умудрённые опытом стражники в воротах отказались подчиниться требованиям толпы. В свою очередь, стражники из императорской охраны бросились на своих соперников. Разгорелась борьба не на жизнь, а на смерть. Это было не просто неповиновение толпы: та фракция, чей выдвиженец станет императором, может получить в свои руки колоссальную власть.

Юстиниан, вышедший посмотреть на развитие событий, сумел успокоить императорских стражников и увёл человека, водружённого на стол, в безопасное место. Возбуждённые стражи потребовали, чтобы Юстиниан провозгласил себя императором. Но тот отказался и поспешил уйти. Затем обе фракции объединились и принялись требовать у стражников открыть ворота и вынести императорские регалии. Те не желали подчиняться, не зная имени нового императора. Толпа выкрикивала разные имена, а стражники отрицательно качали головами.

Не успело улечься волнение, как все увидели человека, направляющегося к дворцу. Казначей Амантий быстро уловил нерешительность прелатов и сенаторов. Обладая политическим чутьём, он предложил кандидатуру некоего Феокрита, человека, не принадлежащего ни к одной из существующих фракций. Казначей принёс золото и драгоценности и немедленно передал их единственному зрителю, Юстину, чтобы тот распределил их между притихшими сенаторами, в то время как Амантий ходил следом и подбивал всех голосовать за Феокрита. Нельзя было больше терять ни минуты.

Юстиниан понял это и увидел бесценную возможность, открывающуюся перед ними. Подойдя к своему дяде, который продолжал машинально раздавать подношения подданным, он прошептал:

— Делай, как он говорит, но только молчи.

Во дворце стоял такой переполох, что никто не заметил Юстиниана. Он подошёл к Целеру, сердито смотревшему на чиновников, а затем исчез в переходах дворца. Юстин послушно продолжал раздавать драгоценности. Откашлявшись, Целер громко провозгласил:

— Да здравствует Юстин, император, данный нам Богом!

И Амантий и Юстин были слишком изумлены, чтобы протестовать. Подкупленные сенаторы отдали свои голоса в поддержку щедрого Юстина, патриарх церкви со вздохом облегчения благословил человека, способного по меньшей мере сохранить мир в государстве, а остальные сенаторы поспешно поддержали решение. Они буквально вынесли опешившего вояку из дворца, туда, где во время мятежа кто-то из толпы рассёк ему губу.

Свидетели говорят, что Юстин казался поражённым. Однако он мог и предвидеть, что старый товарищ Целер назовёт его имя. Когда занавес над императорской ложей поднялся, на ипподроме воцарилась тишина. Там стоял Юстин с кровоточащей губой, молчаливый. При виде своего командира стражники одобрительно зашумели, солдаты начали выкрикивать имя друга Иоанна Горбуна, венеты приветствовали кандидата своей собственной фракции. Даже прасины в тот момент не имели ничего против Юстина. Все кричали:

— Юстин Август, ты победишь!

Услышав согласие патриарха и одобрение армии и народа, стражники дворца кинулись в ложу с императорской мантией и алыми сандалиями. Солдаты подняли военные знамёна, а некоторые из них держали над головой Юстина щиты, пока на него примеряли императорский пурпур. Солдат возложил ему на голову золотую цепь, благословлённую патриархом. Юстин с копьём и щитом вышел к своим подданным.

По стечению обстоятельств Целер, который должен был представить народу Юстина, отсутствовал, объясняя это болью в ноге от долгого стояния на одном месте. Также не оказалось и Юстиниана.

Юстин посулил по пять золотых монет каждому из солдат, державших над ним щиты, а затем, вспомнив, что теперь он — самодержец, решил произнести речь. Патриарх подсказывал ему слова.

— Император цезарь Юстин, августейший победоносный монарх обращается к вам... — Юстин помедлил. —Да поможет мне Бог править на благо вам и отечеству.

— Правь! — взволнованно отозвалась толпа. — Будь щедр! Пусть жизнь твоя будет долгой, император. Достойнейший из достойных! Дай нам честных управителей.

— Я дам каждому из вас по мешку серебра!

— Господи, храни христианского императора!

Юстин принял величественную позу. Хоть его лицо и было залито кровью, но осанка оставалась по-прежнему гордой.

— Задача императора — добиться процветания с божественной помощью и сохранить мир в государстве.

— Достойнейший император Юстин, ты победишь! Господь на твоей стороне!

Так, согласно хроникам патриция Петра, был возведён на трон солдат Юстин, хотя этого никто совсем не ожидал.

Выборы, устроенные Целером и Юстинианом в подходящий момент, были подобны грому среди ясного неба, так как за несколько часов невозможно подобрать достойных противников. Тщетно изумлённый казначей Амантий, — уже без богатых даров, — распространял слухи, что новый император был свинопасом и невежей, неспособным написать даже собственное имя. Будучи евнухом, к тому же лишённым поддержки армии, Амантий не добился ничего: он лишь разгневал Юстина, который вскоре вошёл в роль императора, обязанного служить интересам своего государства.