Лев Демин - Глеб Белозерский

- О, якши, якши… Шибко хорошо говоришь по-нашему. Кто научил?

- Хороший учитель нашелся.

- Какой учитель?

- Понимаешь, Бурхан… Такая история приключилась. Один новгородский купец отправился в Сарай с товарами. А там ему понадобился работник. Выкупил у ордынца русского полонянина, а тот немало лет в ордынском полоне провел, по-вашему свободно говорил. Выпросил я у купца этого человека, он меня обучает.

- Получается у тебя, князь, неплохо.

- А ты не засиделся, Бурхан, в Ростове? Не тянет в Орду?

- Нет, князь, не тянет. Брат твой, Борис, предлагал на русскую службу перейти. Прозываться Баскаковым. Ты, говорит, не столь лют, как другие баскаки. С тобой можно поладить.

- И что ты решил, Бурхан?

- Думать надо.

Встречаясь с владыкой Кириллом, Глеб говорил о своих церковных делах.

- Горе у меня, владыка. Потерял настоятеля моего соборного храма, отстроенного с твоего благословения. Великолепный вышел храм, украшение Белоозера. И нет настоятеля, отца Лавра. Еще не старый был, но страдал желудочной болезнью.

- Упокой душу раба Божьего Лавра.

- Я бы осмелился попросить тебя, владыка…

- Угадываю, о чем хочешь попросить. Ты, кажется, уже просил как-то, чтоб отпустил на Белоозеро иеромонаха Иринея.

- Так ведь учитель мой. Многому меня научил. И настоятель собора Успенья был бы достойный.

- Отпущу к тебе, князь Глеб, Иринея. И позабочусь о его игуменском сане. Будетон моим викарием на Белоозере.

Глеб не сразу вспомнил значение слова «викарий» и спросил об этом владыку.

- Викарий - это значит помощник, заместитель главы епархии в своей округе…

Княгиня-мать радовалась встрече с сыном и одновременно печалилась.

- Совсем взрослый стал, Глебушка. И никак не оженишься.

- Так уж вышло, матушка.

- Сосватали бы тебе какую-нибудь из тверских или смоленских княжон.

- Связан, матушка. Крепкими путами связан, хоть и в холостяках хожу. Не до сватовства мне.

- Пошто так?

- Покойный хан Сартак расположен был ко мне. Обещал отдать мне в жены дочку свою. Видел ее совсем еще маленькой. Теперь, наверное, зрелая девица.

- Так в чем же дело? Бывает, русичи на ордынках женятся. Крестят невесту по православному обряду, дают ей русское имя.

- Если бы, матушка, было все так просто.

- А что не просто?

- Хан-то Сартак приказал долго жить. А сейчас царствует Берке, дядя его, человек суровый, жестокий. Идут слухи, что он помог Сартаку, племяннику своему, уйти в мир иной. По нраву ли Берке будет моя женитьба на дочке его племянника?

- Страсти какие, Глебушка.

- Вот именно. Коли смогу оказаться в Орде, поклонюсь Берке: рассуди, великий хан, есть ли у меня невеста. Коли есть, разреши увезти ее в Ростов, чтоб владыка Кирилл окрестил ее в нашу веру и обвенчал нас. Если это тебе не угодно, так и скажи.

- Так и поступи, Глебушка. Только не тяни: годы-то идут. Посмотри, у брата Бориса сынок Дмитрий растет.

- Племянничек хорош: в нашу породу удался…

Возвращаясь из Ростова в Белоозеро, Глеб Василькович неожиданно вспомнил русского пленника, выкупленного новгородским купцом и ставшим княжеским приближенным. С его помощью он научился говорить по-татарски. От этого русича по имени Данила Глеб узнал, что в Орде нередко практикуется выкуп полонян состоятельными русскими купцами, князьями, боярами.

И Глебу пришла мысль, которую он сперва почел невозможной: а что, если выкупить в Орде побольше русских полонян и расселить их по просторам Белозерского княжества? Здесь много лесных незаселенных пространств, прибрежных лугов, которые тянутся вдоль рек и вполне пригодны для земледелия. А почему невозможно? Были бы деньги для выкупа, много денег. Вот весь вопрос - где их найти?

Глеб поделился своими мыслями с Иринеем, сопровождавшим его:

- Что посоветуешь, батюшка Ириней?

- Что можно посоветовать, князь? Что здравый смысл подскажет. Отыщи богатых людей и обложи их пошлиной.

- Самые богатые люди на Белоозере - новгородские купцы. Они, минуя Белоозеро, направляются в северные края для торговли и промысла. Многие имеют свои лавки и в нашем городе.

- Пусть потрясут мошной.

- Хорошая мысль, отец Ириней…

Глеб Василькович решил исследовать путь, которым пользовались новгородские купцы. Для начала он, сопровождаемый малой свитой, всего из трех человек (Данила и два стражника), отправился в верховья реки Ковжи. Река эта впадала в Белое озеро со стороны его западного берега. Верховья Ковжи близко подходили к верховьям Вытегры, впадавшей в Онежское озеро. Водораздел между верховьями этих двух рек был невелик, он составлял всего несколько верст. Здесь новгородцы расчистили широкую просеку, проложили по ней бревенчатый настил и по нему без больших затруднений перетаскивали речные суда. Волок находился еще на Новгородской земле. В верховьях Ковжи начиналось уже Белозерское княжество. Селения здесь попадались редко, чаще они встречались по берегам Белого озера.

Озеро казалось спокойным, не предвещавшим неприятных неожиданностей. Голубое безоблачное небо, словно в чистом зеркале, отражалось в глади воды. Встретилось несколько рыбачьих лодок. Ближе к берегу раздавалось кряканье уток. Перед истоками Шексны плывшие по озеру суда встречала широкая отмель, затруднявшая движение. Чтобы обойти ее, нужно было хорошазнать сложный, извилистый фарватер. Здесь нередко суда, дощаники и струги садились на мель, а при неожиданной перемене погоды случались иногда и крушения.

Глеб Василькович присоседился к купеческому судну и стал расспрашивать купца. Купец направлялся с партией разнообразных товаров на Северную Двину.

- Часто ли на этой отмели бьются суда?

- Не скажу, что слишком часто, но бывает. На моей памяти разбились три дощаника.

- А скажи мне, купец… Если сюда посадить опытных проводников, знающих путь, все отмели, каждый вершок… У меня есть такие люди среди белозерских рыбаков.

- Хорошо бы, князь, коли на каждое плавание был проводник.

- Так ведь, купец, труд проводника денег стоит.

- Зато без риска. Я бы согласился на хорошего проводника раскошелиться.

- Подумаем, - многозначительно сказал Глеб.

Вниз по Шексне плыли не долго. Высадились у деревни Топорня, где начинался волок. Такой же бревенчатый настил, давно не обновлявшийся и поэтому совсем скверный, обрывался у продолговатого неширокого озерца. Далее водный путь продолжался через малые реки и озера и выходил в довольно многоводную речку Порозовицу. Речка впадала в большое Кубенское озеро, дававшее начало реке Сухоне, которая открывала путь в северный край.

- Бог тебе в помощь, торговый человек, - сказал купцу князь Глеб на прощанье. - Теперь я тебя оставлю: дальше уже не мои владения. Что скажешь о пройденном пути?