Александр Степанов - Петропавловская оборона

Охотские воды, бывшие внутренним русским морем.

становятся излюбленным местом для американских, английских и других китобоев. В 1844 году в Охотском море, например, было обнаружено до двухсот пятидесяти китобойных судов под различными флагами. А за ними, для «охраны» их, в Охотское море двигались иноземные военные корабли. Старый излюбленный прием капиталистических хищников!

Однако, как ни слабо охранялось русское Тихоокеанское побережье, оно было частью такой великой державы, как Россия, н поэтому открытые попытки его захвата приходилось оттягивать до более подходящего момента. Дело сводилось пока что к разведке, демонстрациям и усиленной тренировке личного состава судов в плавании по русским северным водам. Английские корабли особенно прицеливались к Петропавловску. В 184$ году сюда заходили безо всяких приглашений военные суда «Геральд» и «Нанси» под английским флатом, причем экипаж «Нанси» достигал двухсот человек, что значительно превосходило весь петропавловский гарнизон.

Даже поиски пропавшей в Северном Ледовитом океане полярной экспедиции Франклина были использованы английским адмиралтейством для широких операций в русских водах. К Камчатке направились четыре парусных корабля и два парохода. Одно из этих судов весной 1850 года подходило к амурскому лиману, где команда измеряла глубину и делала съемку берега. Надо ли говорить, что эти разведки ничего общего не имели с розысками исчезнувших полярников!

В июле 1851 года Петропавловский порт посетило сильно вооруженное судно под американским флагом. Шкипер судна — американец Геджес — по-казался военному губернатору Камчатки подозрительным: не составило большого труда обнаружить фальшь предъявленных им документов. Была назначена комиссия, чтобы установить характер «купеческого» груза, прикрываемого

крупнокалиберными морскими орудиями. Когда же комиссия попыталась приступить к работе, на мачте взвился английский флаг, и к губернатору Камчатки направился некий Стратен, на этот раз с «законными» бумагами от английского правительства.

Богатства Охотского и Берингова морей разжигали аппетиты захватчиков. Генерал-губернатор Восточной Сибири Н. Н. Муравьев писал но этому поводу:

«Я много видел портов в России и в Европе, но ничего подобного Авачикской губе не встречал; Англин стоит сделать умышленно двухнедельный разрыв с Россией, чтобы завладеть ею и потом заключить мир, но уже Ава-чинской губы она нам не отдаст, и если б даже заплатила нам миллион фунтов за нее, при заключении мира, то выручит его в короткое время от китобойства в Охотском и Беринговом морях». 13 13 «Русский вестник», Лв о, 1838, стр. 62.

Подбираясь к Камчатке, англичане намеревались также перерезать пути сообщения России с ее американскими колониями и тем самым подготовить почву для их захвата. Словом, английские колонизаторы желали бы видеть русский народ отброшенным от Тихого океана!..

Был и еще один вопрос, занимавший особенно большое место в английских тихоокеанских планах. Англия собиралась превратить Китайское государство в такую же свою колонию, какой к этому времени стала Индия. Главнейшей помехой на пути к достижению этой цели она считала Россию.

Для Манчестера и Ланкашира — английских текстильных центров — серьезнейшие неприятности доставляла русская конкуренция. В Китайской империи до сороковых годов XIX века фактически имелось всего два пункта, через которые шла внешняя торговля. Через первый из них — Кантон — в страну проникали западно-

европейские товары, через второй — Кяхту, расположенную на русско-китайской границе, — шли русские меха, мануфактура, различные промышленные изделия и вывозились из Китая шелк и чан. По ввозу товаров русская Кяхта длительное время, если и уступала Кантону, то очень ненамного. Русские купцы были главными соперниками английских купцов на китайском рынке’

Английские коммерсанты, не брезгуя ни подкупом, ни заградительными мероприятиями, ни клеветой, ни военным нажимом, прилагали немалые усилия, чтобы подорвать русско-китайскую торговлю. И это им частично удавалось. Так. за пятилетие (1851—1855 годы)- стоимость русских товаров, ввезенных в Китай, упала с 9 272 тысяч до 8 Збб тысяч рублей.

Западно-европейские капиталисты опасались торговой конкуренции со стороны России. Но еще больше они боялись тон дружбы, которая издавна связывала русский и китайский народы. Если Англия строила свои расчеты на колониальном порабощении Китая, на неравноправных договорах, то, наоборот, русско-китайские отношения в течение почти двух столетий развязывались как отношения двух равноправных сторон.

Первой страной, с которой Китай подписал торговый договор, была Россия, причем торговля между двумя государствами строилась на основе обоюдной выгоды, несмотря на препятствия, которые чинило ей временами китайское правительство. Более передовая в политическом и экономическом отношении Россия способствовала оживлению экономики Китая и не вмешивалась в его внутреннюю жизнь.

Английское правительство видело в русско-китайских равноправных отношениях серьезнейшую помеху для своих захватнических планов, оно собиралось взять в свои руки реку Амур — ключ для проникновения в Китай с севера. Об этом мечтала и Америка.

Невельской в своих записках сообщает также о французском офицере, проезжавшем через Охотск и заявившем, что французское правительство также было бы «не прочь» укрепиться в устье великой реки.

«Занятие устья Амура иностранцами, — писал в 1850 году генерал-губернатор Восточной Сибири Муравьев, — столь было бы пагубно для польз государства, что нам непременно должно будет выгнать оттуда силою новых" пришельцев и, следовательно, объявить войну той део-жаве, к которой они будут принадлежать, т. е. Америке или Франции, или Англии». 14 14 И. Барсуков, Граф И. Н. Муразьез-Амурскмй. км. 2. ст?. 50

Борьба против России на Дальнем Востоке входила составной частью в английскую политику, направленную к ослаблению Российской империи. Решая европейские вопросы, Англия попутно готовилась свести с Россией своя счеты и по тихоокеанским делам. А пока что она посылала на Дальний Восток своих агентов для изучения подступов к океану со стороны Сибири и оборонной мощи охотских и камчатских портов.

Одному из этих агентов, англичанину Бичу, удалось не только обследовать, но и составить подробную карту Авачинской губы на Камчатке. В Петербурге обратил ня себя внимание подозрительный интерес к Восточной Сибири офицера английского штаба Пина, который настойчиво добивался разрешения отправиться через всю Сибирь на северо-восток России, якобы для поискоз экспедиции Франклина.