Иоаким Кузнецов - На холмах горячих

2. Планы и фасады окружным присутственным местам и другим зданиям, как-то: окружных — совета, суда и казначейства, земского суда, городской полиции, двух частных управ и острога;

3. Ходатайство о награждении архитектора 12-го класса Бернардацци следующим чином и старшинством со дня выслуги лет за труды, понесенные при составлении планов новому городу и казенных зданий;

4. Ходатайство о наименовании нового города Новогеоргиевском, Константиногорском или Пятигорском...

Главнокомандующий в Грузии генерал-фельдмаршал

граф Паскевич-Эриванский изволил ходатайствовать высочайше. Высочайшее Его Императорское Величество утвердили:

1. К построению в новом городе по представленным планам и сметам каменных присутственных мест для помещения окружного управления, как-то: совета, суда и казначейства, земского суда, городской полиции, двух частных управ и острога, а также городской думы и словесного суда приступить.

2. Присутственные места перевезти из Георгиевска.

3. Утвердить суммы 2700 р. на наем частных домов для присутственных мест, 4200 р. на выдачу квартирных денег чиновникам.

4. Архитектора Бернардацци за труды по составлению плана новому городу и планов фасадов казенных зданий наградить следующим чином со старшинством.

5. Дать новому городу название Пятигорск...»

В тот же день из Тифлиса Емануелю доставили письменное уведомление: поселок Горячие Воды преобразован в город Пятигорск, в связи с этим за казачьей станицей, что расположена на правом берегу Подкумка, напротив солдатской слободы Кабардинка, оставить прежнее название — Горячеводская. Далее отдавалась дань деятельности главнокомандующего генерал-фельдмаршала в превращении поселка Горячие Воды в город. Во всех документах, касающихся истории Кавказа, граф Паскевич избегал называть имя Емануеля, словно его и не существовало. Это было мщением последователю Ермолова.

Паскевич догадывался, что Емануель не доволен политикой царя на Кавказе. Правда, вслух это недовольство он не высказывал, умел держать язык за зубами, но дела его говорили сами за себя: видите ли, не усилением карательных экспедиций в горы, а расширением и углублением хозяйственных и культурных связей с горцами надо завоевывать симпатии. Это мы слышали еще от Ермолова! А мягкотелость Емануеля горцы воспринимают как слабость России. На левом фланге Линии, в Дагестане и Чечне поднимают головы приверженцы газавата — «священной» войны против немусульман. Если вовремя не принять мер, то через два-три года может вспыхнуть война. Емануель упускает время, занялся, видите ли, «важным» делом — благоустройством городов своей области.

Емануель знал, что Иван Федорович поджидает удобного момента, чтобы сместить неугодного военачальника, смотрящего сквозь пальцы на то, что творится у него на левом фланге. О том, что происходит в Дагестане и в Чечне, Емануель был осведомлен в десять раз больше, чем граф в Тифлисе. И не только на левом фланге, но и на правом— в Адыгее —у линейного начальника были надежные люди, которые регулярно доносили об обстановке в аулах. О создавшемся в опасных очагах положении Емануель судил здраво: развитие событий в горских аулах, недовольных русской политикой на Кавказе, никакими репрессиями остановить нельзя. Тяжелые сражения предстоят, и к ним нужно готовиться. Создать крепкий, надежный тыл. Это залог победы ценой малой крови...

Маневрируя в жестких условиях, Емануель добивался улучшения боевой выучки войск, сконцентрировал также внимание на подъеме роли тыловых подразделений, создании достаточных запасов провианта, фуража, обмундирования и снаряжения, транспортных средств, строительстве медицинских учреждений, на укреплении городов, станиц и сел.

- Пользуясь властью областного начальника, он занялся благоустройством Ставрополя — военного, политического и экономического центра, поддерживал желание купцов строить каменные дома, магазины и лавки, гостиный двор с огромными хранилищами продовольственных и промышленных товаров. При нем были заложены кожевенные, салотопные, свечные заводы, мельницы, пошивочные мастерские. По проектам братьев Бернардацци были поставлены дом командующего Линией, здания штаба, военного госпиталя и областных присутственных мест.

Но главные усилия Емануеля были направлены на создание условий для лечения раненых и больных на Горячих Водах. Пятигорье напоминало ему родину — далекую Сербию. Здесь были такие же горы, подернутые сизой дымкой, и прозрачный воздух, так же ласково грело солнце; в жаркий полдень стояла такая тишина, что слышался шелест крыльев пролетающей стрекозы. В глубине души Георгий Арсеньевич иногда сожалел о том, что он избрал военную карьеру, ему надо было быть архитектором или инженером-строителем. Подлинный смысл жизни не в разрушении, а в созидании.

Видя интерес Емануеля к Горячим Водам, Паскевич упрекнул Емануеля в том, что он усердствует в благоустройстве захолустного поселка, но потом вдруг ухватился за идею преобразования Горячих Вод и даже стал поторапливать командующего: «Что же вы, любезный, тянете? Я жду вашего рапорта, дабы дать ход этому делу».

Теперь, когда Емануель держал в руках указ и уведомление из Тифлиса, ему стала ясна игра Паскевича: главнокомандующий умен, дальновиден, инициативен.

Георгий Арсеньевич отбросил обе бумаги. К черту интриги! Главное сделано — город на Минеральных Водах учрежден! Теперь надо думать, как превратить Пятигорск в настоящую здравницу для солдат — защитников Отечества, а в будущем — для народа.

Чтобы Пятигорск стал городом не на бумаге, а в действительности, нужны сотни тысяч, а то и миллионы рублей. И взять их надо там же, где в свое время Ермолов взял полмиллиона, задумав превратить «цыганский табор» у подножия Горячей горы в курортный поселок...

Загоревшись новым планом, Емануель не мог сидеть спокойно, зашагал по кабинету. Велев заложить штабную карету, быстро собрался, вышел на крыльцо: адъютант и денщик укладывали в крытую повозку чемоданы, постель, продовольствие. Подъехал конвой — десять конных казаков. Кольнула мысль: «В своей стране ездим под охраной. Стыд и срам!» Сердито махнул рукой уряднику:—Обойдусь без телохранителей!

Тот растерянно пожал плечами: как можно?

Вскочив в экипаж, распорядился:

— В Пятигорск!

Солдат недоуменно повернулся:

— Извиняйте, ваше превосходительство, не знаем такого, не езживали...

«Ах, да! Откуда ему знать,— спохватился генерал:— Гони на Горячие Воды, братец!

Пятигорск Георгия Арсеньевича встретил солнечным теплым днем, это показалось предзнаменованием удачи, ради которой он проделал нелегкий путь по пыльной и тряской дороге. Остановился, как всегда, в доме неимущих офицеров. Переодевшись, вышел на балкон.