Михаил Волконский - Жанна де Ламотт

Пока между княгиней Марией и Сашей Николаичем шел этот разговор, дук Иосиф шагал большими шагами, направляясь в Летний сад. По мере того как он продвигался вперед, общая атмосфера недовольства, создавшаяся вокруг него после разговора с женой, как будто стала проникать ему в душу и поднимала издавна таившуюся в этой душе муть. Жанна точно толкнула его и он покатился от этого толчка по наклонной плоскости, направленной как шпорами некоторыми словами ее, и не в силах был удержаться. Он ясно вспомнил теперь, что ведь, действительно, его жена знала этого Николаева до своего замужества, и, кто знает, какие чувства таятся, сплетаются и живут в душе женщины с другими такими же или даже, может быть, противоположными чувствами.

Дук как-то совсем упустил из вида это их давнишнее знакомство, когда поручал княгине Марии, чтобы она «обвела» этого Николаева, скрутив с ним дело как можно скорее. Ему надо было торопиться, потому что деньги у него были на исходе и он был так уверен в своей жене, что ему тогда показалось бы смешным всякое предположение о ревности.

Но теперь, теперь обстоятельства как будто менялись. Эта полная небрежность к нему (ему уже казалось, что в отношении жены к нему полная небрежность), этот Летний сад…

Но если только он, придя в Летний сад, застанет там княгиню Марию с Николаевым, тогда… Что тогда, дук Иосиф и сам не знал и потому не ответил себе на этот вопрос.

В Летнем саду он издали увидел направлявшегося к нему и, видимо, заметившего его Люсли.

Последний был очень серьезен, шел, размахивая руками, со строго сдвинутыми бровями.

– Дук! – сказал он, сильно встревоженный и взволнованный, даже раздосадованный. – Я сейчас видел отвратительную сцену, которая может помешать нашей репутации.

«Так и есть!» – мысленно произнес дук Иосиф, предчувствуя и как бы заранее зная, что ему скажет сейчас Люсли.

– Этот Николаев, – продолжал Люсли, – не только позволяет себе слишком многое, но ведет себя совсем неосмотрительно. Я сам видел, как он, стоя у статуи Венеры, поглядывал на часы и озирался вокруг, словно ждал кого-то, и затем, увидев вашу супругу, так кинулся к ней, что это вышло неприлично, на манер скандала. По-моему, даже вовсе произошел скандал!..

– Он ждал ее, вы говорите?.. Они тут вместе? – тяжело дыша, переспросил дук и, не говоря ни слова больше, как будто боясь растратить в этих словах свою вспышку, направился к княгине Марии, схватил ее за руку, стиснул и, не поклонившись Саше Николаичу, увел жену, резко сказав ей: – Извольте отправляться домой!

Между дуком и его женой по их возвращении домой произошла сцена, после которой княгиня Мария осталась у себя в спальне, а дук прошел к себе в кабинет и заперся там на ключ.

В своем раздражении он дошел до того, что топнул на жену ногой и крикнул ей, чтобы она с этих пор не смела никуда выезжать иначе как только с ним, и никого не принимать у себя иначе как в назначенный день, когда он будет дома.

По мере того, как горячился дук, княгиня Мария становилась все спокойнее и спокойнее. Она даже почти не изменилась в лице. Только нижние веки ее дрожали и губы стали совсем тонкими и белыми.

Когда дук ушел от нее, хлопнув дверью, княгиня поглядела ему вслед и чуть слышно проговорила:

– Ты ответишь мне за эту скверную сцену!..

Кучер догадался вернуться за Жанной в Летний сад. Приехав домой, она спросила прежде всего у прислуги, где дук. И узнав, что он заперся у себя в кабинете, а княгиня Мария в спальне, торжествующе улыбнулась, очень довольная всем произошедшим.

Было несомненно, что дук Иосиф ревновал, а следовательно, его слабая струна была найдена; найдя же эту струну, можно будет легко управлять им.

Жанна была бы не прочь сейчас же пойти и поговорить с дуком, но это было неисполнимо, потому что, когда дук запирался у себя в кабинете, никто к нему проникнуть не мог.

Жанна пошла к княгине Марии. Ей было все равно, с какого конца продолжать начатую работу. А княгиня Мария только и ждала ее.

– Что такое случилось, моя милая?.. – стала расспрашивать самым сочувственным образом Жанна.

– Что?.. Где случилось? – переспросила княгиня, широко раскрытыми глазами всматриваясь в Жанну.

«Браво! – одобрила та. – Она отлично собой владеет!»

И ответила вслух:

– Мне показалось, что между вами и дуком Иосифом произошло что-то?

– Дук был недоволен, что я поехала с вами в Летний сад, когда он хотел разговаривать со мной, вот и все! – пояснила княгиня Мария с таким спокойствием и выдержкой, что Жанна должна была убедиться, что сбить ее с толку нелегко.

– Но вы, я надеюсь, уже успели помириться? – участливо осведомилась Жанна.

– Нет, напротив, дук очень рассердился и даже хочет запереть меня дома…

– Неужели запереть?

– Во всяком случае, он высказал такое желание, чтобы я никого не принимала без его ведома.

– И вы подчинитесь этому?

– Да, я должна буду подчиниться и должна буду, дабы исполнить волю моего мужа, принять меры к тому, чтобы не скучать в своем одиночестве. В этом отношении я надеюсь на вас…

– О! Я всегда рада быть с вами!..

– Нет, на это я рассчитывать не смею; у вас есть свои дела; вы должны выезжать. Нет, я и теперь хочу попросить вашего содействия, чтобы вы помогли мне разыскать некоего Ореста Беспалова, сына того чиновника, у которого я воспитывалась… Надо будет послать к нему…

– Я об этом Оресте кое-что слышала! – улыбнувшись, перебила княгиню Жанна. – Но для того чтобы найти его, вовсе не надо посылать к чиновнику, достаточно послать к Николаеву. Он живет у него!

– Неужели? – протянула княгиня Мария, словно бы и не подозревала этого.

– Да, у него! – подтвердила Жанна. – Он мне, кстати, тоже нужен!..

Она остановилась, пораженная получившимся хитросплетением. С одной стороны, княгиня Мария могла действительно желать увидеться с Орестом, чтобы через него снестись с Сашей Николаичем, но, с другой стороны, этим путем к ним в дом приводился Орест, хитрый агент иезуитов, каким считала его Жанна, и, почем знать, может быть, вся эта ссора между дуком и его женой лишь была устроена для того, чтобы под благовидным предлогом заманить к себе Ореста. Во всяком случае для Жанны появление его в доме было желательным.

– Он будет у вас завтра же! – сказала княгине Жанна.

– Только вот что! – остановила ее та, – надо сделать так, чтобы мужа не было дома… и, вообще, чтобы тот не видел его здесь!

– Ну разумеется! – согласилась та.

– Почему же «ну разумеется»?..

– Ну потому, что этот Орест, то есть у этого Ореста такой вид, что его неудобно показывать дуку.

Вследствие этого разговора на другой день Орест Беспалов появился в доме дука дель Асидо.