Аркадий Савеличев - Генерал террора

— Ладно, часок-то мы себе позволим?.. Довольствие у нас, сами изволили заметить, вполне приличное.

Под земляным топчаном находился вроде как штабной сундучок, и взводный ловко выхватил оттуда запечатанную сосновой смолой бутылку:

— Не обессудьте, самогонка.

— Ну, какие сейчас суды-пересуды.

Выпили и хорошо закусили шекснинской стерлядкой. Но как ни сладка она была, Патин не удержался от вопроса:

— Ведь за ней к реке надо идти?..

— Тоже не сомневайтесь. Рыболовы уходят вверх по Шексне, под самое Пошехонье иногда, и, само собой, без гимнастёрок.

Час — невелико время. Патин обговорил всё, что нужно, и уже хотел уходить, но взводный решился высказать последнее сомнение:

— Мы должны быть готовы в любой день и час — правильно? Но как нам этот час угадать? По какому сигналу?

Патин колебался. И не только потому, что окончательный день и час назначит сам Савинков, — при всём доверии, и риск немалый. Об этом знали только Савинков, полковник Бреде, полковник Перхуров да он, Патин. Остальным оставалось догадываться да помалкивать. Но ведь и обида, выкажи он это недоверие немолодым уже служакам, променявшим красную звезду на белого орла, — обида немалая, забудется ли?..

— Точный час, поверьте, я не могу назвать. Давайте договоримся так: нужен связной. Кто лучше Капы выполнит это поручение?

Выходило, что лучше никого не сыскать. Женщина довольно разбитная и решительная, с Рыбинском знакомая, бывшая уже на одной из потайных явок. Жалко?.. Да, жалко. Но что делать?

— Согласен, — мучительно свёл складки на лбу Ваня-Унтер. — А запасной... в случае провала... последний сигнал?

Патин оценил его жертвенность и доверительно положил руку на плечо:

— Думаю, запасной вариант не потребуется. Но для вашего спокойствия: две ракеты, красная и зелёная, со стороны биржи — каменное, самое приметное здание на берегу. Сами понимаете, это уже в последний момент, когда таиться не будет смысла... Обнимемся — и с Богом!

Они посмотрели напоследок друг другу в глаза, и Патин в сопровождении всё той же Капы знакомым ходом направился в сторону берега.

Было ещё светло. На выходе из болот обмылись, оглядели себя и опять в обнимку, забирая от тропы в сторону барского дома Крандиевских, неспешно поплелись к оставленной лодке.

Показалось или интуиция сработала?..

Явно не старый, но уросший бородой мужичонка ещё на выходе из суходола собирал на дрова сушняк, а потом, будто ветром перенесло, и дальше промелькнул на их пути, за деревьями. Он, ошибки быть не могло. Не зря же Патин служил в разведке.

— Капа, — насторожил её, — переложи нож в левый сапог, там тоже есть кармашек.

Для этого пришлось залечь в траву и снова обниматься. Ему даже показалось, что Капа волынит минутное дело, и он предупредил:

— Не надо... чижолая ты наша... Смотри!

Пока они валялись в траве, бородатый мужичонка заметно приблизился к ним и засел за соседним кустом.

— Если я с левши не управлюсь, ты помоги мне, — шепнул.

А дальше уж, конечно, совсем в обнимку, пьяно пошатываясь и правя на злосчастный куст. Патин успел только нахально посмеяться:

— Вот тут разве тебя и завалить, голуба?..

В следующее мгновение скорее почувствовал, чем увидел, — ноги подшибает увесистая дубинка, ловко пущенная по земле. Он сумел над ней подпрыгнуть, падая.

На нём сидел этот бородатый мужичонка, а он никак не мог выхватить из-за голенища нож, потому что единственную руку в запястье перехватили. Без обиняков спрашивали:

— Так куда ходил-то, болезный?..

Видимо, тоже увлёкся, потому что не заметил, как дубина вернулась обратно и суковатым комлем рухнула на голову хозяина. Но и такой удар не свалил мужичонку, а только заставил в последнем усилии свести руки на горле...

Вот тут-то Патин и сумел выхватить спасительный тесак! Жив?.. Ведь и этот отчаянный замах не решил дела: мужичонка-то, как в потасовке свалилась борода, оказался молодым и мордастым парнем. Капе пришлось дополнительно молотить его, а Патин, хоть и с левой руки, повторно всадил ему тесак под рёбра... Уж тут не промазал.

Был у соглядатая и наган, но ведь не стрелял, хотя чего бы лучше — в таком болотистом лесу, из засады?.. Стало ясно: пришёл-то он вслед за ними с правого берега, и не за трупом, а, говоря по-военному, за языком... Патину стало смутно от этих догадок. Подозревают? Выслеживают? Что-то знают... но хотят знать ещё больше?

Капе, лежавшей ничком в траве и слёзно сморкавшейся, он своих тревожных мыслей не выдал. Минут пять посидел, тоже отдыхая и укачивая потревоженную руку, а потом решил:

— Его будут искать, надо прятать.

А что лучше болотины, которую они недавно минули?

Пришлось возвращаться и в три руки тащить упокойника до первой болотной промоины. Только когда сомкнулась ряска над несчастным, Патин и похвалил свою спасительницу:

— Ну, Капа!..

— Капа, — смеясь уже, согласилась она.

— Я по течению потихоньку и сам переберусь через реку, а ты возвращайся к Ивану и скажи: пусть усилит посты, пусть устроит засаду прямо на суходоле. Видишь, что-то большевички всё-таки знают... Иди, Капа. Встретимся, если что, на берегу, у наших старых складов. В дом ко мне не заворачивай... Иди же! — прихлопнул даже её по платьицу.

— Пойду, пойду... только ты поцелуй, Андрюша, мало ли чего...

— Типун тебе на язык! — осердился он, но поцеловал искренне и благодарно.

Всхлипнув, Капа унеслась по болотистой тропе, а он поспешил к берегу. Времени и так было много потеряно.

Теми же кружными путями возвратился к Савинкову и рассказал, как было дело.

— Значит, Чека пронюхала. К Рыбинску подтягиваются совершенно не нужные здесь воинские силы. Кто выдаёт?.. В предательство нашего доктора я по-прежнему не верю, но вы на всякий случай смените квартиру.

— Связная другой не знает.

— Капа?

— Она. Заходить на квартиру ей не велено, но место встречи — на наших прибрежных задворках.

— Думайте, Патин, думайте.

— Уже придумал. Днём, если что, никто меня брать не будет, значит, ночью. Перенесу свой тюфяк из дровяника ещё подальше. Есть на берегу догнивающие баржи и катера.

Савинкова это удовлетворило. Спросил о другом:

— Доктор интересовался о причине ранения?

— Интересовался. Я сказал — камуфляж. А что выпиваю левой рукой — для тренировки. Сразу ведь не получится, правда?

Савинков задумался.

— Поправляться надо. Дня три — и чтоб правая рука если не винтовку, так хотя бы наган держала!

— Удержит, — вздрогнул Патин от предчувствия скорого дела. — Но я и левой бью неплохо. Ещё в разведке натренировался.

— Сейчас проверим... — по своему обыкновению сухо улыбнулся Савинков. — Не револьвер, не доставайте. Александр Аркадьевич!..

Деренталь во всей своей красе, с подносом. Патин первым взял рюмку и задиристо прикрикнул: