Александр Теущаков - Перстень с трезубцем

Самое поразительное, о чем слышала графиня Ребека – это слухи и даже некоторые подтверждения тому, что благородный разбойник всегда оставляет своеобразную метку при ограблении. Он наносил удар перстнем, расположенным на среднем пальце левой руки по кованому сундуку или мраморной колонне, ибо в ближнем бою его правая рука была занята двумя буковыми палками, скрепленными между собой ремешком из сыромятной кожи. На месте удара оставался кровавый след от трезубца – оружия царя морей Посейдона. Поговаривали, что Черный гайдук сохранил жизнь Хаджи-бею – правой руке вице-визиря, но при этом оставил на его лбу отпечаток трезубца, теперь неуловимый мадьяр числится его злейшим врагом.

Графиня наблюдала за мужественным человеком и гадала, завершит ли он свой заключительный жест, оставив памятный знак?

Прежде чем принять решение по плененному турку, Вашар завел его за кибитку и учинил допрос:

– Нас немного отвлекли, продолжим. Меня предупредили, что ты везешь Хаджи-бею важное донесение. Как обещал, я сохраню тебе жизнь, взамен на бумагу.

– Не доставлю послание, куда следует – мне отрубят голову. Я ничего не выигрываю, если ты убьешь меня.

– Как зовут тебя?

– Герей-ага.

– Откуда ты держишь путь?

– Из форта Золотой шатер.

– Я правильно сказал – это Алишер-паша передал тебе бумаги для Хаджи-бея? – Герей-ага не ответил. – Я еще раз спрашиваю, кто послал тебя? – настаивал Вашар.

– Я не знаю, как звали того человека, но он точно действовал от имени вице-визиря – это истинная правда.

– Документы! – мадьяр протянул руку. Герей-ага замотал головой и отступил на шаг.

– Фекете, – Вашар подозвал пса. Он терпеливо лежал поодаль и ждал команды. Огромный Фекете вскочил и подбежал к Черному гайдуку.

Увидев вновь перед собой скалящегося пса, Герей-ага, несмотря на боль в ушибленной руке, прикрыл горло.

– Убери этого шайтана, – в глазах аги заметался неподдельный страх.

– Бумаги, – резко сказал Вашар, – или я спущу на тебя собаку.

Турок неохотно опустился на траву и стал стягивать с правой ноги сапог. Ему с трудом удавалось делать это одной рукой, вторая рука, плетью свисала вдоль тела. Он протянул обувь мадьяру.

– Вспори подкладку.

Вашар извлек сложенный вдвое лист и прочел про себя содержимое:

«Волей третьего министра и его верноподданного вице-визиря Алишер-паши, Хаджи-бей, повелеваю тебе: передать груз подателю сего письма. Всю операцию держать в строжайшей тайне. Караван направишь по ранее обговоренной дороге. Перед отправкой пошли ко мне с вестью верного человека».

– О каком грузе идет речь? – спросил Вашар.

– Я должен только передать письмо и поступить в распоряжение Хаджи-бея, больше мне ничего не известно.

– Куда ты направлял свой обоз?

– В крепость Черный коршун, там сейчас находится Хаджи-бей.

– Что? В этот рассадник убийц и мучителей! Бей знает тебя в лицо?

– Да. Я долгое время состою у него на службе. На этом их беседа закончилась.

Графиня, сидя в повозке, невольно подслушала разговор турка и мадьяра. Она напряглась при упоминании крепости Черный коршун. Еще бы, Ребеке не знать это место, ведь крепость была ее родовым гнездом. Жомбор Иштван – ее отец, выкупил укрепленный замок у состоятельного саксонца и теперь, когда графа нет в живых, имущество по наследству перешло к дочери. Родовые корни Жомбор Ребеки по материнской линии имели шведское происхождение, ее бабушка была из знатного рода. Назвали ее Ребекой не зря. По этимологии ее имя означало – «заманивающая в ловушку». Графиня имела смуглый цвет кожи, вероятно, сказывалась валашская кровь по линии отца, но на людях Ребека старалась выглядеть иначе: она носила светлый парик и пудрила лицо, подкладывала под корсет материал, отчего грудь увеличивалась. Бедрам тоже уделяла внимание, придавая им пышные формы. Проделывала она этот обряд часто, меняла облик, сохраняя в тайне другую сторону своей жизни.

Услышав, как Вашар нелестно высказался о замке Черный коршун и его хозяевах, Ребека не хотела выдавать своего истинного имени, потому – что жизнь и деяния ее отца, многим венграм были не по душе. Что он порой вытворял с пленными турками, для окружающих не казалось страшной новостью. Кого-то из них он закапывал заживо в землю, отрезал носы, уши, языки, а то и головы. Вскрывал им вены и сливал кровь в сосуды, заставляя пить своих воинов, как это случалось в давние времена, при правлении Атиллы-завоевателя. Однажды дочь увидела, как ее отец сам приложился к кубку с вражеской кровью, но это не было для нее неожиданностью, она сама не раз пила кровь животных, подстреленных на охоте оленей или забитого на скотном дворе кабана. С раннего детства, когда кололи скотину, подражая взрослым, она пила кровь, внемля словам отца, что это придаст ей силы и красоты. Ее отец – граф Жомбор оброс дурной славой среди секеев (венгров), и среди саксов (немцев). Имея власть и крепкие связи с воеводами трех прилегающих к Трансильвании государств: Валахии, Молдавии, Венгрии, он содержал несколько замков и селений, прилегающих к ним. Жомбор был властным и жестоким по отношению к соседям и знакомым. Нередко споры могли закончиться избиением, а то и убийством, поэтому многие побаивались Жомбора и не противились его воле.

В августе 1526 года он поступил, как национальный герой. Собранные им крестьяне и гайдуки добровольно направились по реке Марош до Сегеда. Дальше на конях они прибыли на поле под Мохач, где приняли участие в сражении с турками.

В течение последующего года османские полчища захватили обширные территории Венгрии и Трансильвании. Империя укрепила свою власть, подав руку князьям, признавшими своим сюзереном султана Сулеймана.

Граф Жомбор и его дочь Ребека, скрылись в Польше и только через год тайно вернулись в Трансильванию в свои владения. Воины Хаджи-бея устроили графу и его дочери засаду и, схватив на выходе из подземелья замка, доставили к бею. Графиню поместили в помещении для пыток, а спустя два дня она узнала зловещую новость: комендант-турок отрубил голову ее отцу и, подвесив тело за ноги, выставил на всеобщее обозрение. Голову графа поместили в стеклянный сосуд и залив медом, отправили Алишер-паше в Дубровицу.

Графиня иногда принимала участие в экзекуциях над османскими воинами, потому ее тоже решили убить, но прежде поджарить на железном кресле и применить к ней другие пытки, в надежде выпытать место, где ее отец спрятал свои сокровища. Слуга-турок, служивший графине, по ее настоянию, накануне перешел на сторону бея. Он преклонялся перед своей хозяйкой за ее доброту и хорошее отношение к себе. В свое время он отказался от ислама и принял христианскую веру, давшую ему новое имя – Корнель. Слуга уговорил Хаджи-бея не торопиться с пытками и пообещал, что выпытает у графини место, где спрятаны сокровища. Утром, прежде чем попасть на дыбу, Ребека со слугой покинули замок через тайный ход, ведущий на южный склон холма.